Книга Развод и девичья фамилия - Натаэль Зика

— Не дам! — завопил мальчик и, вывернувшись из рук сестры, спрятался за отца.

Александр еле успел перехватить прыгнувшую следом за братом Елизавету и, слегка встряхнув за плечи, поставил на пол.

— Немедленно прекрати так себя вести!

Дочь замерла, а потом разразилась слезами.

— Это моё! Мне Ната дала! У-у-у!!!

Тёма спрятал руку за спину и стоял, не желая ни подходить ближе, ни возвращать честно стыренное.

— Тёма, дай мне это, — Александр постарался говорить помягче. — Будь хорошим мальчиком!

Взвесив все «за» и «против», сын решил, что пока побудет плохим мальчиком, зато у него останется восхитительный кругляш, и отступил назад, отрицательно помотав головой.

Сестра добавила децибел.

Да твою ж мать! — уже и так раздражённый Воротаев отбросил колебания, в один шаг поймал сына и быстро отобрал то, что тот сжимал в пальчиках. К плачу дочери добавился рёв Артёма. В закуток стали заглядывать сотрудники, а маячивший неподалёку заместитель всем видом транслировал, что ему позарез нужно переговорить с начальством, вот только прервать семейную идиллию он не решается.

— Что это? — игнорируя вопли наследников, Александр покрутил в руке кругляшок. — «За отличные успехи и примерное поведение». А, так это школьная медаль! Чья? — присел он перед замолчавшей Лизой.

— Моя!

— Неправда. У нас дома такой не было.

— Правда! Мне её Ната подарила! — возмутилась Елизавета и добавила тише. — Дала поиграть.

— Ясно. Пошли в туалет — писать и сморкаться, — отец, недолго думая, подхватил сына подмышку, Лиза пошла сама. — Тёма, перестань реветь, ты же мужчина! Скоро выходные, я поведу вас в зоопарк. Хочешь? Или на аттракционы.

Двухлетний мужчина чуть уменьшил звук, прислушиваясь к словам отца.

— И куплю похожий кругляш, раз он тебе так понравился.

— Правда? — уточнил мальчик и всхлипнул в последний раз.

— Куплю, — обречённо подтвердил отец, наклоняя отпрыска над раковиной и старательно отмывая его от слёз.

— А мне? — ревниво напомнила о себе дочь.

— И тебе, — согласился Александр. — Быстро мой ручки и умывайся.

Взглянув на часы, Воротаев отметил две вещи. Первое — время стремительно утекало. И второе — уже почти одиннадцать.

Вряд ли мама Наты отдала дочери поиграть свою серебряную медаль, значит, девочка забрала её без разрешения. Медаль необходимо вернуть! И… у Александра мелькнула мысль…

Детская площадка, где в это время целый выводок мам и бабушек, которые хорошо запомнили отца с детьми. И дети запомнили некоторых взрослых из числа завсегдатаев площадки! Идея, конечно, так себе, но других вариантов всё равно нет, а попытка не пытка.

Александр решил, что отведёт детей на площадку и попросит приглядеть за ними местных мам с бабушками, объяснив ситуацию, в которую попал. Оставлять мальков в офисе нельзя, брать с собой в зал совещаний — тем более, отвезти в посёлок он никак не успевает, туда в один конец час ехать. Если в пробку не встанешь. Неужели никто из бабок не согласится за деньги присмотреть за его отпрысками? И дети проведут время с пользой — погода-то какая на улице! А он постарается поскорее закруглить внеплановое совещание!

Снова на ходу решая насущные вопросы и раздавая направо и налево указания сотрудникам, Воротаев подхватил детей и едва не рысью вынесся на парковку.

— Папа, мы куда? — Лиза уже забыла, из-за чего поссорилась с братом и с любопытством крутила головой.

— Возвращать медаль Натиной маме, — объяснил отец, выруливая на дорогу. — Это важная вещь, Лиза. Мама Наты долго училась и много работала, чтобы получить её. Медалями нельзя играть, они должны лежать дома в красивой коробочке. Поняла?

— Поняла. Мы едем к Нате домой?

— Нет, зачем нам к ней домой? На детскую площадку, там и отдадим медаль.

— Нате?

— Маме Наты.

— Но мама Наты не ходит на площадку! — воскликнула дочь. — На площадку Нату водит её тётя!

— Отдадим тёте, — не стал углубляться Воротаев.

Надо же, оказывается это не мама, а тётя. Впрочем, какая разница, у него земля горит! Если Коротаев не застанет Воротаева на месте, с него станется поднять вопрос о том, соответствует ли Александр занимаемой должности. Придётся ещё ускориться.

Площадка напоминала разворошенный муравейник. Или увиденное ещё в седьмом классе в микроскоп хаотичное перемещение малых частиц.

«Броуновское движение», — вспомнил название Александр.

Дети постоянно двигались, копали, прыгали, висели на руках и бегали вприскочку. При этом они ещё и озвучивали каждое своё действие.

Александр отпустил сына с дочерью играть, а сам, как делал это при каждом посещении площадки, замер на минуту, ориентируясь в пространстве. Но на этот раз он не пошёл к дальней лавочке, а сначала поискал глазами маму, то есть, тётю Наты. Но ни девочки, ни её родственницы видно не было.



Ладно, это не горит, он отдаст медаль завтра. Главная проблема, которую ему немедленно нужно решить, это найти на пару часов няню. Немного покрутив головой, Воротаев выбрал направление и приблизился к скамейке, где сидели одни бабушки. Ему казалось, что именно они более охотно откликнутся на его просьбу. Во всяком случае, бабушки следят за детьми внимательнее, а вот мамаши через одну сидят, уткнувшись носом в телефоны. А те, кто не в телефоне, или с подругой перемывают кости кому-то из знакомых, или просто не успели ещё вытащить сотовый. Ну, или он у них разрядился. Единицы мам на самом деле следят за детьми, а уж чтобы мама играла с ребёнком — он таких только двоих видел. Маму, тьфу, тётю Наты и ещё одну, она приходит с мальчиком лет трёх.

Вся надежда на бабушек!

К сожалению, он просчитался: бабки, выслушав немного сбивчивое — от волнения и цейтнота — объяснение странного папаши, переглянулись, и все, как одна, отказались. Той надо домой, другая очень медленно ходит, не уследит за шустрыми мальками, у третьей плохое зрение и так далее. Даже деньги не соблазнили, или он мало предложил?

— Добрый день! — он развернулся на приветливый голос и натянуто улыбнулся — сзади подошла тётя Наты вместе с племянницей.

- А мы вас в окно увидели, и Натка меня сразу потащила гулять, — пояснила тётя, показав на ближайший к площадке дом. — Они с вашей Лизой просто не разлей вода!

— Ваша? — Воротаев протянул женщине руку с медалью.

— Моя, — кивнула тётя и забрала кругляш. — Натка, свинюшка, всё-таки утащила! Показала ей на днях, но запретила трогать. Вижу, как мой запрет подействовал. Спасибо!

— Ничего, дети же! — Александр сам от себя не ожидал такого оправдания. Поднаторел, что ли?