Книга Когда мы покинули Кубу - Шанель Клитон

Официант на секунду нас прерывает, чтобы забрать тарелки.

Мы опять погружаемся в изучение меню. Видимо, нам обоим хочется продлить этот вечер, поэтому мы не спеша выбираем напитки и десерты.

Ник рассказывает мне о своей работе в сенате, где он борется за рациональную фискальную политику и сбалансированный бюджет. Его беспокоит то, что государство мало помогает людям, когда им это нужнее всего. Он надеется протолкнуть программу социальной поддержки, в рамках которой пожилые люди будут получать медицинское обслуживание.

Удивительно слышать, с какой страстью он говорит о подобных вещах. К пламенным речам мне не привыкать, однако рационализация бюджета обычно считается не самой волнующей темой. А вот он явно вдохновлен ею. Он верит, что маленькими шагами сможет принести обществу наибольшую пользу. Меня так часто окружают люди, настроенные на революцию и разрушение, что сейчас я словно бы делаю глоток свежего воздуха, общаясь с человеком, мечтающим строить, пусть даже и медленно.

Я безмерно восхищаюсь им.

Рассказывая о сестрах и о жизни на Кубе, я ощущаю на языке вкус ананаса и легкий туман в голове от коктейля «Брэнди Александр». А может, дело в мужчине, сидящем передо мной. Может, это он вызывает у меня это слегка болезненное головокружение.

Мы провели вместе столько времени, сколько можно пробыть в ресторане. Со всех столиков уже убрали, сгустилась ночь. Ник провожает меня в мою гостиницу.

Дорога обратно почему-то кажется более короткой, чем дорога до ресторана. Несмотря на поздний час, я норовлю свернуть в каждую боковую улочку, чтобы побыть с Ником еще.

Наш разговор угасает по мере того, как здание отеля надвигается на нас.

Возможно, когда мы увидимся в следующий раз, он будет уже женат.

Держа ладонь у меня на талии, Ник входит со мной в вестибюль. Я жду, что он уберет руку и вечер придет к естественному завершению: я улягусь спать в своем номере, он снова выйдет на нью-йоркскую улицу и куда-то направится.

Есть ли у него здесь квартира? Или он остановился в шикарном отеле? Или в своем семейном гнезде?

Из бара вываливаются несколько бизнесменов, чей гогот заполняет почти пустой холл.

– Я провожу вас до номера, – говорит Ник и крепче сжимает мою талию, поглядывая на мужчин.

Они смотрят на нас, и до моих ушей долетают комментарии относительно того, как повезло моему спутнику.

Ник ощутимо напрягается.

– Не обращайте внимания, – шепчу я: ни ему, ни мне категорически не нужен скандал.

Он коротко кивает и, широко шагая, ведет меня к лифтам. Лифтер здоровается с нами, я говорю, на какой этаж мне нужно. Ник, уронив руку, отпускает мою талию. Мы молча едем в кабине, где, кроме нас, к счастью, никого нет. Чтобы отвлечь себя от нервного кручения в животе, я смотрю на кнопки, загорающиеся одна за другой.

Лифт останавливается, двери открываются. Не отрывая глаз от ковровой дорожки, я иду по коридору. Ник за мной. Лифт отмирает и едет дальше. В каком-то из номеров кричит ребенок. Его плач смешивается с шумом телевизора, работающего в глубине этажа. Я лезу в сумочку и подрагивающими пальцами выуживаю из нее ключ.

Как жаль, что мы с Ником не познакомились на год раньше, когда моя семья еще только переехала в Палм-Бич. До того, как я впуталась в эту историю с ЦРУ. Чем встретить его поздно, лучше было бы не встречаться с ним вообще. Тогда я бы по крайней мере не представляла себе, чего лишаюсь.

– Спасибо за ужин.

– Вам спасибо за компанию, – отвечает он.

Хотела бы я знать, что у него на уме, какие эмоции он прячет. Когда тишина между нами натягивается до предела, я наконец отваживаюсь задать вопрос, который не давал мне покоя весь вечер.

– Зачем вы меня разыскали?

Ник долго молчит. В какой-то момент я уже перестаю ждать ответа, но он все-таки признается:

– Просто хотел вас увидеть.

Он говорит это так, будто сбрасывает с себя ношу ужасной тайны. Мне все твердят, что я напористая. Сейчас я, собравшись с силами, действительно напираю:

– Зачем?

– Затем что я о вас думаю. Постоянно. Думаю о поцелуе с вами. О том, чтобы вы стали моей, хотя бы ненадолго. – Его голос срывается. – А у вас бывают подобные мысли?

Мое сердце так колотится в груди, что мне кажется, Ник тоже должен слышать это бешеное биение, которое разносится по пустынному отельному коридору, смешиваясь с детским криком, бормотанием телевизора и грохотом лифта.

Я киваю. Мне не хочется оставлять храбрую откровенность Ника без равноценного ответа, поэтому я говорю:

– Да. – Сглотнув, я, чтобы не поддаться искушению дотронуться до него, так сжимаю кулак, что ключ впивается в кожу. – Без конца.

Лифт опять приходит в движение. В любой момент его двери могут открыться, тогда кто-нибудь выйдет и увидит нас вдвоем.

– Мне пора в номер.

– Вам пора в номер.

Опустив голову, он делает шаг мне навстречу и притягивает меня к себе.

Пытаясь успокоиться, я делаю глубокий вдох, потом еще один. Провожу пальцем по рукаву элегантного плаща, ныряю под обшлаг и, задев ткань костюма, чувствую нежную кожу на внутренней стороне запястья.

От этого прикосновения Ник вздрагивает.

Трясущейся рукой я передаю ему ключ и иду к своей двери. Он не двигается с места.

Вот я смотрю на деревянную филенку. Ноги дрожат. В ушах звук его шагов и шум лифта, разъезжающего с этажа на этаж.

Когда ладонь Ника опускается на мою талию, я ощущаю на своей шее теплое дыхание, чувствую запах апельсина и сандала. Мои глаза закрываются, а потом открываются, и я вижу пальцы, просовывающие ключ в замочную скважину.

Глава 12

За нами закрывается дверь номера. Я поворачиваюсь к Нику. Он кладет ключ на прикроватную тумбочку.

– Нам надо об этом поговорить.

– Я не хочу разговаривать.

– А чего хочешь? – спрашивает он.

– Тебя.

– Я политик. Ко мне проявляется повышенное внимание…

– Все равно. К повышенному вниманию я привыкла.

– Сейчас другое дело, – говорит Ник предостерегающе. – Я не хочу, чтобы ты пострадала.

Я не желаю слушать, почему все это – ужасная идея. Я знаю, что вела себя в высшей степени безрассудно, что передо мной невидимая черта, переступив которую, я уже не смогу вернуться. Но я не хочу отравлять момент этими разумными соображениями.

– По-твоему, я слишком молода для тебя, – вздыхаю я.

Ник делает шаг вперед, его губы касаются моей макушки, пальцы – ткани моего пальто. Он сжимает мою талию, не то притягивая меня к себе, не то отталкивая.