Книга Одна истинная королева. Книга 2. Созданная из тени - Дженнифер Бенкау

– Из-за Лиаскай тебя тянет сюда, – произносит он.

Я быстро мотаю головой.

Меня тянет сюда из-за тебя.

Но ему я об этом не скажу. Иначе он никогда не простит ни себя, ни даже меня.

– Я сама решила вернуться. Это… неужели ты не рад меня видеть? Нисколечко?

Лиам вздрагивает, и у него на лице появляется бесстрастное, почти суровое выражение.

– Это все проклятые звезды, падающие с неба. Зря ты рассказала мне, что они исполняют желания. Мне очень жаль.

Я и забыла, как замечательно у Лиама получается обманывать людей. От его холодного взгляда прежняя Майлин убежала бы, шмыгая носом, забилась в какой-нибудь укромный уголок и горько расплакалась. Но я не собираюсь сдаваться, наоборот, мне хочется выяснить, что прячется за этой личиной Лиама. Может, дело в ласковом присутствии Лиаскай. А может, я сама всему научилась.

– Зачем ты это делаешь? – тихо интересуюсь я. – Прячешься. От меня. Почему?

Он едва заметно дергает уголком рта:

– От других мне защищаться не нужно.

Какое странное признание в любви. Это действительно оно или нет? Я улыбаюсь в ответ на его слова, и в этой улыбке всего поровну: радости и печали, уверенности и страха. Я дотрагиваюсь до лица Лиама, скольжу пальцами к затылку.

Лиам не отстраняется. Улыбнувшись, он закрывает глаза.

– Будь у меня еще одно желание, ты была бы далеко-далеко, – шепчет он. – Там, где с тобой ничего не случится. И все же ты здесь, правда ведь? Ты не мираж. На этот раз нет.

Вместо ответа я притягиваю его к себе за голову и целую. Наши губы соприкасаются, и мне кажется, будто по моему телу пустили ток. Электричество бежит по венам, я приникаю к губам Лиама, чувствуя, как его щетина царапает кожу. Боже мой! Как же я по нему скучала… Его губы такие мягкие и теплые. Но сам он остается совершенно неподвижен. В голову закрадываются сомнения – правильно ли я поступаю? Хочет ли он со мной целоваться? Любит ли он меня? Нужно ли ему, чтобы я была рядом? И тут Лиам все же подается ко мне, что-то шепча, кажется, просит прощения. Я собираюсь отодвинуться, но он обвивает руками мою талию, прижимая к себе так страстно и крепко, что мне нечем дышать. Ничего, как-нибудь разберусь! Его горячее дыхание обжигает мне шею, под пальцами я чувствую участившийся пульс, а в груди у меня бьется его сердце. Не знаю, сколько мы так простояли: может, секунду, а может, целую вечность. Ненадолго отстранившись, Лиам смотрит мне в глаза, будто желая убедиться, что я все еще здесь и не превратилась в кого-то другого. Затем он нежно целует меня, и под его губами все мои сомнения тают, уступая место приятной теплой уверенности, что я сама себе все напридумывала. Стянув с моей головы капюшон, Лиам запускает одну руку в кудри, а другой касается лица, и мне кажется, будто от его прикосновений оно начинает светиться. Сердце колотится о ребра, в перерывах между поцелуями я хватаю ртом воздух, который наполняет меня неожиданной силой, будто последние месяцы я дышала сквозь шерстяную повязку, а теперь наконец вздохнула полной грудью.

– Прости за все, что я наговорил, – бормочет Лиам, покрывая поцелуями мою шею. – Но все эти ночи меня спасала лишь вера в то, что у тебя все хорошо.

Я невольно поникла, и от Лиама это не укрылось. Мягко отстранившись, он пристально смотрит мне в лицо. Стирает первые слезы пальцами, а другие сцеловывает. И понимает, что я не в силах ему ответить. Я вижу, что между бровей у него пролегла едва различимая складка.

– Там у тебя все было хорошо. Так ведь? – допытывается Лиам немного дрожащим голосом. Он уже догадался, что нет.

Я беспомощно оглядываюсь на Алис, но все, что от нее осталось, – это следы на снегу. Нет, я не могу просто признаться Лиаму, что все жертвы оказались напрасными.

– У меня не получилось остаться там. Я должна быть здесь.

Здесь. Рядом с тобой. Все остальное неважно.

– Завременье мне больше не дом.

– Я ведь предупреждал тебя, – хрипло говорит Лиам. – В тот вечер, когда ты вернулась в свой мир. Помнишь? Ты сделала легенду явью. Но лучше бы она осталась легендой.

Он имеет в виду нашу связь, которая появилась после того, как я произнесла заклинание, вычитанное из той старой книги. Я вернулась не только из-за этого, но о других причинах Лиаму знать необязательно.

– Думаю, ты ошибаешься. Легенда всегда была явью, даже когда ее не передавали из уст в уста. А рассказывают ее, потому что она правдива. Кстати, ты ведь утверждал, что в нее не веришь? – усмехаюсь я, не заботясь, текут у меня слезы или нет.

– Зато ты веришь.

В то, что я проживаю каждый день, поверить невозможно. Поверить, что сердце Лиама начинает биться у меня в груди, как только он засыпает. Что оно панически стучит, когда ему снятся кошмары, что из-за него я вижу те проклятые сны. Длящиеся неделями пытки и побег из дворца тревожат Лиама и по сей день. Кажется, будто ему легче, когда я вижу его сны. Хочу сказать ему об этом, но слова застревают в горле твердыми шершавыми камешками. Лиам прав – защищаться ему нужно только от меня. Никто не принесет ему больше горя. Никто не ранит его сильнее.

Нет, я этого не хочу. Не здесь. Не сейчас.

– Майлин.

Лиам впервые смотрит так, будто видит у меня на голове тиару Стелларис или разрушительный блеск Лиаскай в глазах. Но скорее всего, он вспомнил о чем-то, занимавшем его мысли.

– А твоя сестра? Она здорова? – спрашивает он.

Моя сестра. Этим вопросом Лиам словно протыкает пузырь, внутри которого плещется темная тяжелая пустота: даже крохотной дырочки достаточно, чтобы она вылилась и растеклась по мне. Ноги у меня подкашиваются, и я цепляюсь за рубашку Лиама.

– Ее звали Виктория, – шепчу я, утыкаясь лицом ему в грудь. Глубоко вдыхаю родной запах, прижимаюсь к Лиаму, будто он может исцелить меня и превратить в ту Майлин, которой я когда-то была.

– Имя я еще помню.

– Что это значит? Майлин? – он нежно трясет меня за плечи. – Что с ней случилось?

– Не знаю.

Пустота, одна пустота, там, где должны танцевать тени и свет. Пустота повсюду.

– Она умерла, Лиам. Это все, что я знаю.

– Майлин. Мне очень жаль, – его голос доносится словно издалека. И во мне вспыхивает страх, что сам Лиам тоже далеко. А мне очень нужно, чтобы он был рядом.

– Она умерла, Лиам. Но более того…

Но тут пустота достигла глаз, стало темно и холодно.

Ведь больше я ничего не знаю.

Глава 20

Я очнулась в постели, которая пахнет Лиамом. Он очень поторапливает и отпаивает меня теплым переслащенным чаем.

– Какая гадость, – бормочу я.

Он с облегчением улыбается:

– Очень на это надеюсь. Не переживай, в следующий раз, когда ты свалишься в обморок, я без зазрения совести заварю очень крепкий чай по бабушкиному рецепту.