Книга Пятый туз - Анатолий Галкин

Если бы знать, что в остальных визитах будет полный провал… Нигде даже намека не было на возможность шантажа: благодарили, обещали проверить офис, сообщать, если что-нибудь…

Итак, последний объект. За дверью было тихо. Илья нажал кнопку звонка третий раз и держал ее около минуты. Он уже собирался уходить, когда дверь открыл пожилой, сухощавый человек с удивительно печальным, усталым взглядом.

– Добрый день! Мне нужен господин Дроздов.

– Это – я. А вы с кирпичного?

– Нет, Иван Васильевич. Но у меня очень важное и очень срочное дело. Вы уходите?

– Да, собирался. Я в отпуск всех распустил на неделю… Я к метро. Давайте на бульваре поговорим.

Они шли молча. Илья чувствовал в настроении Дроздова, в его облике какую-то обреченность.

У него не было стандартной маски предпринимателя: «Дела идут хорошо, я верю в успех, вы можете мне доверять»… Может быть, просто дела не заладились, или здоровье, или…

Они выбрали скамейку в тихой части бульвара. Дроздов вытащил пачку «Явы» и жестом предложил Илье.

– Не типичный я капиталист. Не могу я эти американские курить. Есть у меня пара пачек в конторе. Для переговоров держу.

– В конторе?

– Это вы правильно заметили. Теперь надо говорить – в офисе. Старая закалка – очень она мне мешает… Так что за дело у вас?

– Я, Иван Васильевич, – сыщик. Частный сыщик. Я знаю, что вам в последнее время угрожали, шантажировали.

– Знаете? А откуда вы это знаете?

– Такая работа… Не одного вас эти ребята терзают. А я стараюсь помочь.

– Трудно мне помочь.

– Ну, зачем так мрачно, Иван Васильевич. Не на убийстве же они вас поймали и не на грабеже, наверное. Не очень вы на бандита похожи.

– Это верно. Я больше на пенсионера похож. На старого русского… Я и сейчас с вами разговариваю и понимаю, что не то я делаю. Пришел какой-то незнакомец, и я ему душу изливаю.

– Меня Ильей зовут, Илья Ермолов.

– Ермолов. Генерал?

– Да нет, не дотянул. Но недавно еще полковником был… Пограничник.

– Слушай, брат. Я ведь тоже пограничником был. Правда, уже лет сорок назад… Здорово! Мы, пограничники, – особая каста. Мы и тогда на обычных армейских свысока смотрели. У нас фуражки, а у них пилотки, у нас сапоги яловые – у них кирза. Мы всех остальных «шурупами» звали.

– Знаю. Мы тоже. Это еще с довоенных времен. Пограничникам первым сапоги выдали, а остальные все в ботинках с обмотками, ну как бы резьба на ногах – вот и «шурупы».

Ермолов не форсировал события. Он видел, что Дроздов оттаял, плечи расправились, в глазах появились искорки.

Как мало надо человеку. Даже не сослуживца встретил, а так – из одного рода войск. И уже приятели. Вспомнил молодость – и ушли на второй план все сложности, все эти вымогатели, шантажисты.

– Иван Васильевич, а что если нам перекусить где-нибудь? И по сто пятьдесят. За двадцать восьмое мая. Идет?

– Да, двадцать восьмое… Я каждый год его отмечаю. Наш день!.. Идем на Тургеневскую, я там подходящий подвальчик знаю.

Заведение было оформлено в русском купеческом стиле: дубовая мебель без скатертей, керамическая посуда, самовары, искусственные фикусы в кадках и полумрак.

Дроздова здесь знали – он только бросил кому-то на ходу: «Привет. Как всегда. На двоих», и через три минуты стол был накрыт.

«Как всегда» оказалось бутылкой ледяной водки, маринованными грибами, селедкой, холодной свининой с чесноком и двумя горшками с дымящимся мясом.

После сумбурных воспоминаний о ловле нарушителей и третьего тоста за пограничное братство Дроздов сам и достаточно неожиданно перешел к делу:

– Так вот, брат Илья, они меня на взятке зацепили. Развернуться я хотел. И выгодный контракт появился. Шестиэтажное здание, недалеко здесь. В центре, в тихом переулке, без отселения. Очень было бы выгодно. Я о кредите уже договорился… Но у них ты знаешь как: планы, сроки, конкурс… Они это конкурсом называют: кто больше даст… Мне один опытный друг всё пояснил и с нужным человеком свел из местного руководства. Префектура это сейчас называется… Три раза мы с ним встречались, и через месяц я передал ему сумму, а он мне – контракт… Так вот все, что мы в моем кабинете говорили – все у них записано… Кассету, гады, прислали. Четко записано, каждое слово. Я эти микрофоны и искать не стал – распустил всех в отпуск, и вот гуляю с тобой.

– Много требуют?

– Ни много и ни мало… Всё!.. Мне вот всё, что есть на фирме, распродать, ребят без зарплаты отпустить, со счетов все снять – как раз под завязку… И самому на дачку, на шесть соток за Подольском. А через год пенсия поспеет.

– Взятку ты сам предлагал, Иван Васильевич? Как там, на кассете – кто первый начал?

– Да я вроде не предлагал. Я – соглашался. Он говорит, что контракт получить практически невозможно. А я – мол, посодействуйте. А он – дорого стоить будет. И цену назвал.

– Вот и отлично! Вот и ладушки! Он у тебя взятку вымогал. Ты – жертва! Оно конечно, надо было сразу заявить. Но – ошибочка вышла… Ошибочка! Но не преступление… У моего шефа друзья в МУРе есть и адвокаты есть. Но я тебе точно говорю, Иван Васильевич, не боись, на уголовное ты не тянешь… Нам их только взять надо с твоей помощью… На них убийство висит.

– Убийство?!

– Да! Ты вот этого человека знаешь? – Илья резким движением вынул фотографию и протянул ее Дроздову.

– Это… телефонист. Гена – телефонист. Он пару раз у нас работал. В моем кабинете, помню, долго возился…

– Вот он тебе микрофоны и поставил. И они его убрали. Испугались, когда мы на него вышли… Взять их надо.

– Надо – возьмем… Наливайте, товарищ полковник, и ставьте боевую задачу…

– Сержант Дроздов! Выступаем в дозор. Дислокация – твой кабинет. Будем греметь стаканами с минералкой и трепаться. Общий смысл трепа: ты их боишься, денег собрал лишь половину. Сколько они требуют?

– Сто пятьдесят тысяч.

– Так, собрал только шестьдесят, но наличные; готов их передать, но не хочешь переводить на импортный счет, не знаешь, как, опасаешься. Все! Ты готов и ждешь их звонка.

– Приказ понял. Готов заступить на охрану… А что, ты серьезно хочешь минералку захватить, а может… Понял! На службе не пьем.

Глава 7

Савенков начал подведение итогов очередного совещания «Совы» своей любимой фразой:

– Я полагаю, что ситуация значительно хуже, чем хотелось бы, но много лучше, чем могла бы быть.

Мы получили подтверждение, что наш клиент не одинок. Они слушали Дроздова и Масловского. Это подтверждено. И вероятно, Айрапетова и Акмеева. Может, и еще кого-нибудь. Дроздов готов помогать в полном объеме и сидит у себя, ждет звонка… У Павленко мы вчера капкан поставили; при открытом микрофоне он меня убеждал, что готов к очередному скандалу с женой, мол, не в первый раз. Крик, шум, дюжина разбитых тарелок, покаяние, обещания, заверения, и через три часа они мирятся. Я же ему доказывал, что спокойствие дороже, что заплатить полсотни за мир в семье стоит, пусть только гарантии дадут при личной встрече… Жаль, что очень похоже на дроздовский вариант – выводим их на личную встречу.