Книга Река слез - Самия Шарифф

Вернув паспорт и попросив меня подождать, полицейский прошел в кабинку, очевидно чтобы позвонить. Я думаю, что он сообщал начальству о моем приходе. Через несколько минут он вернулся.

– Вот ваш пропуск, но будьте очень осторожны. Медсестра будет вас сопровождать все время, пока вы находитесь здесь. Таков приказ моего начальства.

С пропуском в руке я направилась в сторону дверей, а войдя, увидела полную женщину в белом халате – обязанную меня сопровождать медсестру. Она подошла ко мне и спросила, широко улыбаясь:

– Вы та женщина, которая приехала из Канады?

– Добрый день. Это и в самом деле я.

– Мадам, я хочу вас попросить идти рядом со мной и не позволять другим подходить к вам слишком близко.

– А почему?

– Потому что это может быть опасно. Здешние обитатели не привыкли видеть таких женщин, как вы, тем более иностранок.

Место мне показалось зловещим, и я ощутила некоторый страх. Грязные стены производили весьма отталкивающее впечатление. Мы шли по длинному коридору, и до меня стали доноситься стоны женщин и плач детей.

– Не подходите близко к дверям, – предупредила медсестра. – Не хотелось бы, чтобы с вами что-то произошло.

Прежде чем впустить меня в общий зал, она позвала подкрепление. Еще две медсестры присоединились к нам.

– Идите за нами, пожалуйста.

Я слушала инструкции медсестры и, несмотря на дурацкую привычку то и дело задавать вопросы, безропотно выполняла все команды.

Медсестра открыла двери, и моему взгляду открылась жуткая картина. И это еще слабо сказано. В грязном помещении со спертым воздухом, как животные в плохо убранном хлеву, находились женщины и дети – угнетенные, лишенные всякой надежды.

Мне не хватило бы слов, чтобы выразить негодование, которое все росло во мне. Однако я должна была оставаться спокойной, так как боялась, что медсестры, уловив мое состояние, выставят меня отсюда в тот же миг.

«Спрячь свои совершенно неуместные эмоции и держи себя в руках, Самия. Иначе ты находишься в этом месте в первый и последний раз».

– Сафия, подойди, – велела медсестра женщине, лежащей на полу вместе с двумя детьми.

Удивившись, женщина поднялась, продолжая держать ребенка, который сосал грудь. Ее взгляд, направленный на меня, был прямым и открытым. Приблизились и другие обитательницы палаты. Одна из женщин принялась пристально меня рассматривать и трогать мои волосы. Медсестра оттолкнула ее и велела держаться подальше.

Сафия спросила меня, кто я такая и чего от нее хочу. Я объяснила, что пришла от ее сестры, чтобы узнать, в чем нуждаются она и ее дети.

– Повезло Сафии! Бог ее любит! – выкрикивали ее подруги по несчастью.

– Я даже не знаю, что вам сказать, госпожа, как вас благодарить за то, что вы пришли сюда. Чего бы мне хотелось, так это поесть мяса. И еще нужны одеяла, чтобы укрываться, когда мы спим.

Сафия опустила глаза в ожидании моего ответа. Тяжело было смотреть на нее, как и на других женщин с их многочисленными детьми – узников этого заведения, которое никак нельзя было назвать домом. В помещении царил ужасный беспорядок и сильно воняло потом. Женщины и дети лежали прямо на полу на тонких подстилках, не имея ничего другого, чтобы укрыться, кроме старых рваных одеял. Как можно было позволить, чтобы эти люди жили в таких кошмарных условиях, словно животные? Чем они провинились? Тем, что от них отреклись, что их бросили, разлюбили?

– Сколько человек живет вместе с вами? – спросила я, взяв себя в руки.

– Пятнадцать взрослых и тридцать шесть детей, – ответила Сафия.

– Вы что, можете принести еды для всех? – спросила молодая женщина, которая также кормила грудью ребенка.

– С Божьей помощью я постараюсь накормить всех вас.

Я чувствовала, что становлюсь на тернистый путь. Во что я опять впуталась? Хотелось просто бежать отсюда, сверкая пятками. Неплохая мысль – изменить мир, но для этого нужны средства. Много средств. Неужели только я одна испытывала страстное желание сделать мир более справедливым, в котором одни люди не страдали бы от действий и решений других людей? С другой стороны, толчком для всех кардинальных изменений зачастую служила всего лишь мечта.

Суровая реальность вырвала меня из бесполезных мечтаний. Чтобы не упасть в обморок от этой удручающей картины, я отвернулась и спросила медсестру:

– К кому мне обратиться, чтобы мне помогли купить еду для всех этих людей?

– Вы отдаете себе отчет, сколько это будет стоить? – удивленно спросила медсестра. – Не меньше двухсот фунтов[9].

– Пусть так, но сегодня они лягут спать сытыми.

Женщины стали посматривать друг на друга с улыбками на губах. Я была счастлива видеть их улыбающимися при простом слове «еда» и думала о том, какая пропасть лежит между нами. В нашем хорошо организованном обществе необходимо много всего, чтобы нас удовлетворить. У нас есть материальные и духовные блага, в том числе и любовь, но мы так редко бываем довольны миром!

– Возьмите, вот двести пятьдесят фунтов. Пошлите кого-нибудь за мясом и рисом.

Медсестра позвала еще одного работника и дала ему соответствующие указания. Большинство детей сгрудились в углу помещения. Женщины начали перешептываться. Сафия подошла ко мне и спросила:

– Откуда вы знаете мою сестру?

– Мы познакомились на улице. Когда я заговорила с ней, она рассказала мне обо всем, что с вами обеими приключилось.

– Моя дорогая Гания! До сих пор не понимаю, как она умудряется выжить со своими детьми на улице. По крайней мере, здесь есть крыша над головой.

– Знаете, Сафия, ваша сестра предпочитает улицу этому месту. У нее другое отношение к этому.

– Мы так были счастливы когда-то! Если бы не дети, я бы уже давно наложила на себя руки. На что мы можем надеяться в этой жизни? Скажите мне!

Сафия заплакала. Дети окружили мать, словно желая защитить ее. Я была безоружна перед таким отчаянием, а моих возможностей хватало только на то, чтобы накормить их и ненадолго осушить их слезы. И все.

Когда служащий вернулся, нагруженный пакетами с провизией, все, словно по волшебству, преобразились. Запах и вид пищи просветлил лица женщин и детей. Темная комната со спертым воздухом теперь казалась менее мрачной.

Все поспешили к поставленным на пол пакетам. Женщины и дети толкались и даже дрались, чтобы взять немного еды, подбирали крошки с пола. Я никогда не присутствовала при таком столпотворении. Инстинкт выживания руководил этими оголодавшими людьми.

Быстро взяв порцию побольше, Сафия направилась в угол, чтобы спокойно поесть и накормить детей.

– Видите, что происходит, когда им дают хорошую еду! – с упреком произнесла медсестра. – Теперь тут придется делать уборку. Не надо их баловать.