Книга Голоса лета - Розамунда Пилчер

Лора лежала в постели и ждала Алека. Она удалилась в свою комнату сразу после ужина, внезапно почувствовав себя смертельно усталой. Алек остался внизу в столовой, чтобы выпить с Джеральдом по бокалу портвейна и поговорить о мироустройстве. Они сидели за столом, в комнате витал аромат сигар.

Дом произвел на Лору приятное впечатление, в нем царила, как ей показалось, атмосфера уюта и покоя. Слабая после операции, она легко поддавалась слезам и страхам, и, естественно, нервничала, что ей придется долго гостить у чужих людей. Свои опасения она держала при себе, боялась, что Алек в последний момент передумает и оставит всякие мысли о поездке в Гленшандру и о лососях, ждущих, чтобы их выловили из реки, но чем ближе они подбирались к месту назначения, тем молчаливее она становилась.

Лора боялась, что Тременхир окажется подавляюще грандиозным особняком, а великолепный Джеральд — пугающе знающим и изысканным, что у нее не найдется общих тем для разговора с Евой, что Ева с Джеральдом сочтут ее скучной дурочкой и будут проклинать тот день, когда они, вняв просьбе Алека, согласились принять ее в своем доме.

Но потом она поняла, что все будет хорошо. Искренняя радость на их лицах, нескрываемая любовь к Алеку, теплое приветствие — все это рассеяло сомнения Лоры, растопило ее робость. Даже против Люси они не возражали. А дом, вовсе не грандиозный особняк, оказался даже немного обшарпанным, но милым и уютным. И Лоре сразу же по приезде предложили принять ванну, о чем она мечтала всю дорогу. После в гостиной они выпили по бокалу хереса, потом перешли в столовую, отделанную панелями, со свечами, с очаровательными подробно выписанными морскими пейзажами викторианской эпохи. На ужин они ели форель, приготовленную на гриле, салат и малину с густыми топлеными сливками.

— Это малина с нашего огорода, — доложила ей Ева. — Завтра еще наберем. Если всю не съедим, положим в холодильник.

Завтра. Завтра Алек уедет.

Закрыв глаза, она пошевелила ступнями, начавшими неметь под тяжестью Люси, расположившейся у нее на ногах под одеялом. Ей казалось, что ее тело под прохладными мягкими простынями какое-то плоское, невесомое, как-то по-странному оголенное. После операции боль ее не терзала, но она была обессилена и, когда наконец-то легла в постель, испытала настоящее блаженство.

Лора все еще не спала, когда пришел Алек. Он затворил дверь и, подойдя к кровати, поцеловал ее в лоб. Потом отвернул одеяло, под которым пряталась Люси, и перенес ее в корзину у камина. Люси, недовольная таким обращением, посмотрела на него с холодным упреком в глазах, но из корзины не вылезла. Поняла, что сейчас не до нее.

Стоя спиной к жене, Алек опустошил карманы, аккуратно разложив на комоде свои ключи, часы, мелочь, бумажник. Потом развязал и снял галстук.

Наблюдая за ним, Лора пришла к выводу, что быть защищенной — это значит лежать в постели и смотреть, как готовится ко сну твой муж. Она вспомнила, как много лет назад, в детстве, ей разрешили спать вместе с мамой, потому что она еще не совсем оправилась от какой-то пустячной болезни. Она лежала в постели матери и так же, как сейчас, из-под отяжелевших век следила сонным взглядом за тем, как мама расчесывает волосы, мажет кремом лицо, надевает прозрачную ночную сорочку.

Алек погасил свет и лег рядом. Лора приподняла голову на подушке, чтобы он просунул под нее свою руку. Теперь они были по-настоящему вместе. Алек повернулся к ней, положил другую руку ей на грудь. Стал медленно водить пальцами по ее телу, лаская, успокаивая. В открытые окна струился теплый ночной воздух, полный загадочных запахов и тихих необъяснимых деревенских звуков.

— Все будет хорошо, — промолвил он.

Утверждение — не вопрос.

— Да, — отозвалась она.

— Ты им очень понравилась. Они от тебя в восторге. — Она почувствовала улыбку в его голосе.

— Чудесное место. Чудесные люди.

— Я уже начинаю жалеть, что мне нужно ехать в Гленшандру.

— Алек!

— Тременхир всегда на меня так действует.

На подобное замечание, подумала Лора, другие женщины, другие жены, более уверенные в себе, воскликнули бы игриво: «Тременхир! А я-то надеялась, что это со мной ты не хочешь расставаться». Но у нее не было ни желания, ни смелости жеманничать с мужем.

— Едва ты выедешь за ворота, все твои помыслы будут устремлены к Гленшандре, — сказала Лора. (Остальные уже там, ждут его. Его старые друзья. Он окунется в свою прежнюю жизнь, какой она была до Лоры, в жизнь, о которой она знала очень мало и одновременно слишком много. Ее глаза наполнились слезами.) — В журналах всегда пишут, что супругам периодически нужно отдыхать друг от друга, — добавила она, стараясь, чтобы голос прозвучал беспечно. — Это укрепляет брак, придает особый вкус супружеским отношениям.

— Прямо как кулинарный рецепт.

Слезы покатились по ее щекам.

— И потом, десять дней — это совсем недолго.

Лора отерла слезы. Алек поцеловал жену.

— По возвращении я надеюсь застать тебя толстой, загорелой и здоровой, — сказал он ей. — А теперь спи.

Рано утром их разбудила пронзительная трель будильника, который Алек завел на половину шестого. Он встал, а Лора осталась в постели, дремала, пока он принимал ванну и брился. После она смотрела, как он одевается, кладет в дорожную сумку свои немногочисленные вещи. Когда он собрался, она тоже встала с постели, накинула халат, взяла Люси из корзины. Они покинули комнату, спустились по лестнице. Старый дом и его обитатели спали. Алек отпер входную дверь, они вышли на улицу. Светало, было по-утреннему холодно и туманно. Лора опустила Люси на землю и, поеживаясь, наблюдала, как Алек положил в машину сумку, нашел тряпку, вытер утреннюю росу с ветрового стекла. Швырнув тряпку в машину, он повернулся к жене.

— Лора.

Она подошла к нему, он ее обнял. Она слышала, как под рубашкой и свитером бьется его сердце. Представила, как он целый день едет и едет по автострадам, ведущим на север, в Шотландию.

— Будь осторожен за рулем.

— Постараюсь.

— Остановись где-нибудь на ночь, если устанешь.

— Непременно.

— Ты всем очень дорог.

Он улыбнулся, поцеловал ее и выпустил из своих объятий. Потом сел в машину, пристегнулся ремнем безопасности, захлопнул дверцу. Завел мощный двигатель и поехал — мимо азалий, через ворота, по дороге через деревню. Лора стояла, прислушиваясь, пока вдали не растворился рокот мотора его автомобиля. Потом позвала Люси и вернулась в дом, поднялась в свою комнату. Она замерзла, но постель, когда она вновь забралась в нее, была уютно теплая, потому что Алек перед тем, как они спустились, включил электроодеяло.

Она проспала до полудня, и, когда пробудилась, комната была залита ярким солнечным светом. Лора встала с кровати, подошла к окну и, положив голые руки на теплый подоконник, выглянула на улицу. Сад томился в знойной атмосфере очередного чудесного денька. На одной из клумб возился какой-то мужчина в комбинезоне. Вдали виднелся кусочек моря — голубая чаша.