Книга Король игры - Кристина Майер

— Спи сынок, я сделаю все, чтобы ты был счастлив. — негромко произнес я, кладя руку на голову Леве. Если для этого нужно будет смириться с присутствием в моей жизни твоей матери, я это сделаю. Правда, пока не знаю как…

*** ***

Два дня мы мирно сосуществовали под одной крышей, обедали и ужинали за одним столом, сухо обменивались любезностями. Я ловил на себе взгляды Милены, застигнутая врасплох, она смущенно отводила лицо. Мое мужское начало требовало хотя бы на одну ночь отложить обиды и заняться сексом. Ведь несмотря на всю мою злость, я продолжал ее дико хотеть. И мне было плевать, что хороший жаркий секс не разруливает проблем. Зато он снимает вечный стояк и улучшает настроение. От недотраха я зверел.

Прошлую ночь хотел завалиться к ней в постель, Милена бы не посмела отказать, но трахать бесчувственную куклу никакого желания не было. Мне хотелось, как раньше — с дикой страстью, оглушающими криками, рвущими барабанные перепонки и нирваной вместо обычной разрядки.

Когда мы оставались с ней наедине, я не о чем другом думать не мог. На задний план ушли мысли о ее предательстве.

— Сварить тебе кофе? — спросила меня Милена. Лева уже пообедал и убежал смотреть мультфильмы.

— Нет, — резко ответил, Милена тут же сникла и отвернулась. Нужно было встать и уйти, а я сидел и наблюдал за тем, как она перемещалась по кухни, выполняла такие обычные действия: сложила тарелки в посудомоечную машину, протерла стол… Заводился не на шутку. Желал прямо здесь усадить ее на столешницу, раздвинуть в стороны ноги, задрать юбку и войти по самые яйца.

— Мама, тебе бабушка звонит, — вбежал в кухню Лева с телефоном Милены. Его вторжение отрезвило, но надолго ли?

— Ты уже умеешь читать? — спросил я. Лева гордо кивнул головой.

— Умеет, но не любит, — ответила за него Милена. Вытерла руки о кухонное полотенце и забрала у сына мобильный. Я тоже в детстве не любил читать, потом был период, когда читал запоем, а сейчас не находил время. Наверное, и эта черта в Леве от меня.

— Идем тренироваться в сад? — спросил сына.

— Я только оденусь, — радостный он выбежал из кухни. Пока я находился на больничном, регулярно с ним занимался, но уже подумывал отдать в спортивную футбольную школу. Мы даже тайком от Милены договорились, что я буду тренировать его боксу. Все начинания сына я обещал поддерживать.

Мы вернулись с мороза. Лева весь раскрасневшийся и счастливый, я немного замерзший. Появление днем Шаха меня удивило, ведь обычно в это время он на работе.

— Мы с Тимуром выехали прогуляться, хотим покататься на картингах, я хотел забрать с собой вашего пацана, если отпустите, — произнес Шах, протягивая мне руку для приветствия. Я не возражал, но решение без Милены принимать не стал.

— А вдруг он испугается? Вдруг у него не будет получаться? — началось, как только я спросил.

— Ты же не думаешь, что Марат его обидит?

— Нет. Но Лева привык, что я всегда рядом.

— Милена, он должен вырасти сильной самостоятельной личность, не думаю, что это получится, если ты всегда будешь держать его возле своей юбки.

— Не вижу ничего плохого в том, что ребенок привязан к матери! — как только Милене показалось, что ее считают недостаточно хорошей родительницей, она вспылила. Это вроде нашей первой семейной ссоры, хотя семьей мы не были. Скорее родителями, которые по-разному смотрят на воспитание мальчика.

— Ты отличная мама и я согласен с твоими доводами, но я думаю нашему сыну нужно дать немного свободы, ему не хватает уверенности в себе, Милена. — она долго думала, переживала, но все-таки согласилась отпустить Леву. Сын, несмотря на ее страхи, обрадовался приглашению.

Я вышел их проводить до ворот. Попросил Шаха долго не задерживаться, чтобы Милена не волновалась. Не стал ее искать, когда вернулся в дом. Мне и так мысль, что мы остались одни, не давала покоя.

Взяв планшет и телефон, отправился работать в гостиную. На журнальном столике стопкой лежали альбомы. Я притянул к себе один из них.

Глава 29

Милена

Артур все еще был на меня зол. Если обращалась к нему, когда мы оставались наедине, он отвечал резко, порой было так обидно, что слезы наворачивались на глаза. Я не обостряла ситуацию, молча сносила его бзики. Кто-то из нас должен быть умнее. Начни я выяснять отношения, ни к чему хорошему это не приведет. Артур, словно бомба замедленного действия, когда рванет неизвестно. Хорошо еще, что при Леве ведет себя образцово: шутит, улыбается, спокойно разговаривает. Сын, конечно, чувствует напряжение, поэтому внимательно следит за нами.

Я уже второй день хожу с альбомами и записями, думаю, как предложить ему их посмотреть. На что рассчитываю, непонятно. Хотелось бы, чтобы Артур отпустил ситуацию, после того, как посмотрит видео и увидит, как рос Лева. Хотя, не исключаю, что может произойти очередной взрыв.

Когда он ушел провожать Шаха и Леву, я оставила на журнальном столике все диски и фотоальбомы, а сама спряталась в спальне.

Я металась по комнате, не решалась выйти. Конечно, правильнее было бы просматривать вместе. Я помнила многое, что осталось за кадром, и могла бы с ним поделиться. Присоединиться к нему в гостиной, это почти то же самое, что войти в клетку к тигру.

Прошло часа два, в доме продолжала стоять тишина. Я устала нарезать круги по комнате, заламывать руки. Тихо открыла дверь и вышла в коридор. Из динамика ноутбука доносился мой голос. Лева в тот день рассыпал пачку муки в кухне и весь в ней извалялся. Чтобы просмотреть все видеозаписи, Артуру не хватит и нескольких дней.

Почти бесшумно я подошла к двери и заглянула в гостиную. Бессонов сидел на диване и давил пальцами на глаза, не видел, что в этот момент происходит на экране. Догадалась, что он, таким образом, пытается сдержать слезы. Меня прошибло болью. Той болью, которую сейчас испытывал он. Я отступила немного, по стеночке опустилась на пол и тихо заплакала. Он не позволяет себе слабости, а мне ничего не стоит разреветься.

Наступила тишина, а уже в следующую секунду, что-то грохнулось о стену. Я громко всхлипнула и закусила губу. Не успела уйти в свою комнату, Артур оказался рядом раньше, чем я поднялась на ноги. Бессонов присел на корточки и схватил меня за руки.

— Я даже не знаю, благодарить тебя или еще больше ненавидеть. Ты лишила меня всего.

— Прости, — хрипло надрывно произнесла я. — Мне тоже было нелегко, Артур, поверь.

— Ты знаешь, я себя ненавижу за то, что не могу тебя отпустить! Я не вижу нашего с тобой будущего! Вот отсюда, — он стукнул кулаком по лбу, — не уберешь воспоминания!

— Их можно заменить на новые, — это вырвалось помимо моей воли. Я озвучила то, на что тайно надеялась все это время. Я любила его несмотря ни на что. Такую любовь нельзя убить, от этих чувств нельзя укрыться. Отдаляя его от себя, хуже делала себе.