Книга Наука логики. С комментариями и объяснениями - Георг Гегель

 Отрицательность – Гегель употребляет это слово не в узком смысле «отрицательное значение» (число со знаком минус, –1, –2…), но в широком смысле принципа отрицания, который не дает положительного значения при отрицании отрицания. Например, «человек – это не не-человек» – простое отрицание, а «человек не может быть не-человеком» – отрицательность, поскольку показывает ограничения при отрицании отрицания «не-человек».

Стало быть, определенность, составляющая видимость внутри сущности, есть бесконечная определенность; она лишь сливающееся с собой отрицательное; она, таким образом, определенность, которая, как таковая, есть самостоятельность и не определена. – Наоборот, самостоятельность как соотносящаяся с собой непосредственность есть также всецело определенность и момент и дана лишь как соотносящаяся с собой отрицательность. – Эта отрицательность, тождественная с непосредственностью, и, таким образом, непосредственность, тождественная с отрицательностью, есть сущность. Видимость, стало быть, есть сама сущность, но сущность в некоторой определенности, притом так, что эта определенность есть лишь ее момент, и сущность есть видимость себя внутри самой себя (ist das Scheinen seiner in sich selbst).

В сфере бытия в противоположность бытию как непосредственному возникает небытие равным образом как непосредственное, и их истина – становление. В сфере сущности оказываются сначала противостоящими друг другу сущность и несущественное, а затем сущность и видимость – несущественное и видимость как остатки бытия. Но и несущественное, и видимость, равно как и отличие сущности от них, состоят только в том, что сущность сначала берется как непосредственное, не так, какова она в себе, т. е. не как непосредственность, которая есть непосредственность как чистое опосредствование, или как абсолютная отрицательность. Та первая непосредственность есть, следовательно, лишь определенность непосредственности. Снятие этой определенности сущности состоит поэтому лишь в показе того, что несущественное – это лишь видимость и что сущность, напротив, содержит внутри себя видимость как бесконечное внутреннее движение, которое определяет ее непосредственность как отрицательность, а ее отрицательность – как непосредственность, и, таким образом, есть видимость себя внутри самой себя. В этом своем самодвижении сущность есть рефлексия.

 Становление — по Гегелю не просто возникновение окончательного варианта какой-то вещи, но проявление способности вещи как способной стать чем-то еще, при том, что эта ставшая вещь не утрачивает данной способности. К примеру, растение становится цветущим, а цветок – местом семени для будущих цветов. Так становление уходит в бесконечность, хотя оно всегда доступно наблюдению.

С. РЕФЛЕКСИЯ

Видимость – это то же, что рефлексия; но она рефлексия как непосредственная; для видимости, вошедшей в себя и тем самым отчужденной от своей непосредственности, мы имеем иностранное слово «рефлексия».

 Рефлексия – латинское слово, тогда как Гегель, вслед за Фихте, стремился разработать чисто немецкую терминологию для философии.

Сущность – это рефлексия, движение становления и перехода, остающегося внутри самого себя, движение, в котором различенное всецело определено только как отрицательное в себе, как видимость.

Определенность становления бытия имеет основанием бытие, и она есть соотношение с иным. Напротив, рефлектирующее движение – это иное как отрицание в себе, обладающее бытием лишь как соотносящееся с собой отрицание. Иначе говоря, так как это соотношение с собой есть именно это подвергание отрицания отрицанию, то имеется отрицание как отрицание, как нечто такое, что имеет свое бытие, будучи подвергнуто отрицанию, имеет свое бытие как видимость. Следовательно, иное есть здесь не бытие с отрицанием или границей, а отрицание с отрицанием. Но первое по отношению к этому иному, непосредственное или бытие, есть лишь само это равенство отрицания с собой, отрицание, подвергшееся отрицанию, абсолютная отрицательность. Это равенство с собой или непосредственность не есть поэтому ни первое, с которого начинают и которое [затем] перешло бы в свое отрицание, ни сущий субстрат, который проходил бы сквозь рефлексию, а непосредственность есть лишь само это движение.

 Пример отрицания с отрицанием: восприятие отражения в зеркале не как полного отрицания («это не я, а лишь мое отражение»), но как отрицания с отрицанием («чтобы узнать, что это я, не обязательно знать, что это отражение») – здесь с отрицанием знания и его необходимости.

Становление в сущности, ее рефлектирующее движение, есть поэтому движение от ничто к ничто и тем самым движение обратно к самой себе. Переход или становление снимают себя в своем переходе; иное, которое становится в этом переходе, не есть небытие некоторого бытия, а ничто некоторого ничто, и это – то, что оно отрицание некоторого ничто, – и составляет бытие. – Бытие дано [здесь] лишь как движение ничто (des Nichts) к ничто; в таком случае оно сущность; сущность же не имеет этого движения внутри себя, а есть это движение как сама абсолютная видимость, чистая отрицательность, не имеющая вовне себя ничего такого, что она отрицала бы, а лишь отрицающая само свое отрицательное, сущее только в этом подвергании отрицанию.

Эта чистая абсолютная рефлексия, которая есть движение от ничто к ничто, сама определяет себя далее.

Она, во-первых, полагающая рефлексия;

она, во-вторых, начинает с предположенного непосредственного и есть, таким образом, внешняя рефлексия.

 Предположенный – не предмет предположения, но предварительно положенный, то есть учрежденный в качестве закона. Скажем, предположенным непосредственным в нашей рефлексии будет признание того, что наше мышление имеет свои законы (например, некоторого соответствия интеллектуальных моделей реальному положению дел), и, следовательно, мысля что-либо, мы смотрим, выполняются ли эти законы. Определяющая рефлексия далее устанавливает, что они выполняются.