Книга Научи меня ненавидеть - Ирина Шайлина

— Токсикоз.

Я не стала говорить ей, что мне это знакомо. Незачем напоминать, портить человеку день. Не стоит ей сейчас думать, что может быть и такое, что твой ребёнок рождается мёртвым, потому что твой организм отказался его вскармливать. Хреновые воспоминания. Не для твоей беременной подруги точно.

— А где Сережа? — наконец поинтересовалась я.

— Уже ушёл.

Маринка вполне невинно пожала плечами. И попыталась перевести тему, что мне очень не понравилось.

— Спасибо за Вячеслава, он просто…

— Марин. В чем дело?

Она карикатурно прижала руку ко лбу и вздохнула.

— Я заманила вас обманом.

— Вас?

— Тебя и Руслана.

Она поднялась, сделала несколько шагов, потом вернулась и взяла меня за руки. Её ладони были сухими и совсем холодными, словно не царила на улице нетипичная жара.

— Я понимаю, что ты на много готова ради меня. Именно сейчас. Я это очень ценю. Но решила поставить вас в известность по факту. Сейчас.

— Что? — переспросила я.

— Сейчас придёт Руслан, и вы будете репетировать танец.

Проклятье, простонала я мысленно. Если честно, то выражение было намного откровеннее. Таким, что скажи я его при маме, и схлопотала бы по губам, несмотря на свой почти тридцатник и развод за плечами.

— Маринка, я три часа жарилась на детской площадке. Я пропотела насквозь. Приехал Антон, а тут ещё и танец…

— Антон! — Маринка прижала ладонь к губам.

— Потом расскажу, — бросила я шепотом, потому что дверь снова открылась.

Открывалась она очень медленно, не забыв при этом зловеще скрипнуть. Я уже даже знала, кого увижу. Тут к гадалке не ходи.

— Привет, Марин, — сказал Руслан и увидел меня.

— Здравствуй, милый, — пропела я, Маринка дернула меня за рукав, удерживая.

Она шагнула вперёд, обняла Руслана небрежно, даже в щеку поцеловала. Бррр. Тут уточнить — не стоит вспоминать, что он лизнул мои губы совсем недавно. Совсем не стоит. Вообще мозг лучше отключить.

— Если мы все тут собрались, — жизнерадостно воскликнула Маринка так, словно не раз эту фразу репетировала. — Может, разучим наш танец?

Руслан чуть приоткрыл рот, на меня посмотрел, видимо, намереваясь что-то сказать. Я злорадно хмыкнула, он вопросительно приподнял брови.

— Станцуем.

И улыбнулся, блеснув тридцатью двумя белоснежными зубами. Гад.

— Станцуем! — хлопнул в ладоши материализовавшийся из воздуха толстячок. — Забудьте все, что знали о вальсе. Именно я покажу вам, что значит настоящий вальс.

Заиграла музыка, толстячок подхватил Маринку под руки и закружил по залу. Смотрелись они препотешно — толстый маленький мужичок и тонкая высокая девушка. Но в этом гномике было столько грации, что вскоре я следила за каждым их движением, забыв даже о Руслане.

— Теперь вы! — воскликнул гуру танца и усадил Маринку на стул.

Щеки её раскраснелись, на лицо вернулась жизнь. Я замешкалась, мужичок подтолкнул меня в спину так, что я едва не упала в объятия Руслана.

— Смелее, ближе! — надрывался наш преподаватель.

Я положила руку на плечо Руслана, стараясь не подходить слишком близко. Он свою мне на талию. Я в свою очередь вложила свою ладонь в его. Глаз поднять не смела, я трусиха, я не хочу видеть его так близко.

— И раз-два-три! — раздалось над ухом. — Начали!

Заиграла музыка, мы с Русланом дернулись неловко в разные стороны и замерли. Надо позволить ему вести, иначе мы так и не станцуем ничего. Смирись Светка, смирись, и получай удовольствие.

На Руслане была футболка, и, устраивая руку на его плече, я нечаянно коснулась голой шеи. Почувствовал ли он моё прикосновение?

— Ближе друг другу!

Я сжала губы. Вряд ли занятие продлится долго, надо просто потерпеть. Мужчины, родные, ставшие чужими, ненавистные, оккупировали мою жизнь. Мне даже идти некуда, я не знаю, уехал ли Антон. Так что танцуй, детка.

— От тебя пахнет котлетами? — спросил Руслан в опасной близости от моего уха.

— Пирогами, — уточнила я. — С капустой и грибами.

— Как мило.

Я заставила себя промолчать усилием воли. Больше всего меня бесило то, что этот подлец отлично танцевал. Хотелось закрыть глаза и покориться танцу, не думая о том, кто мой партнёр.

— Да вы созданы друг для друга! — воскликнул толстячок, я споткнулась и наступила Руслану на ногу.

Восьмая глава

ОН.

От неё вправду пахло пирогами.

Это было забавно и очень странно. Я некстати вспомнил, что уже очень давно не ел, и желудок протестующе сжался. И давно не танцевал вообще. А с такими аппетитно пахнущими женщинами подавно. Подумал было о колене — да хрен с ним, не развалюсь за один танец.

Мышка потрогала мою шею. Клянусь, специально. А потом ещё раз.

— Ты меня трогаешь? — поинтересовался я.

— Просто ты ерзаешь, — прошипела она чуть слышно.

Смотрела строго вперёд, не поднимая глаз. Музыка набирала обороты, это было до жути странно — танцевать с ней. Скажи мне кто лет пятнадцать назад, не поверил бы.

— Вы просто созданы друг для друга! — завопел танцор, которому не то что яйца, даже живот не мешал.

Мышка споткнулась и наступила на мою ногу. Слон от бога, надо же умудриться при таком смешном весе и в мягких кедах так отдавить несчастную конечность. Кстати, ту же несчастную, жизнью обиженную ногу.

— Ещё один такой финт, и будешь танцевать сама, — предупредил я.

Она предпочла не отвечать. Около минуты мы танцевали молча, затем она — специально! — наступила мне на ногу. Я дёрнул её на себя, совсем чуточку, но она сбилась с шага и наступила мне на вторую ногу. Блядь!

— Так не пойдёт! — проорал толстяк.

Я выпустил Мышкину руку, она отступила от меня на шаг. Глаза блестят, грудь рассержено вздымается. Прекрасно! Ноги отдавили мне, а злится она. Я уже и забыл, что даже Мышь может быть типичной женщиной. Что она вообще женщина. Хотя вру, да. Я рад, что на ней лёгкий кардиган, не будивший во мне никаких абсолютно желаний.

— Вы можете танцевать лучше, — начал толстяк. — Ваши тела созданы друг для друга.

Я как раз отпил воды из бутылки, пользуясь перерывом, но на последних его словах просто поперхнулся и закашлялся. Толстяк похлопал меня по спине, я поблагодарил его, глядя, впрочем, на Мышку. Та глазела на белые носки своих кед, словно ничего интереснее в жизни не видела.

— Вы можете танцевать лучше, — повторил толстяк. — Если бы не пытались стоять друг от друга на расстоянии вытянутых рук. Что это такое?