Книга Средневековая Русь. От призвания варягов до принятия христианства - Клим Жуков

Итак, на территории Руси процветает язычество, а к нему с двух сторон крадется христианство. И не только христианство, но еще и иудаизм, и даже ислам – со стороны Хазарского каганата. Так или иначе, люди общались между собой, торговали. Взять тех же русов с норманнами: они постоянно предпринимали разнообразные перемещения в земли далекие и близкие, общались с другими народами на уровне купеческо-военной верхушки и в общих чертах были знакомы с различными культурами. Прежде чем подробно остановиться на синтезе культурных контекстов, отметим, что Нестор выделял два разных образа жизни у восточных славян.

О полянах (то есть о будущих киевлянах) он отзывался очень хорошо, потому что сам жил в Киеве. По его сообщениям, во времена язычества обычаи у них были кроткие, жили чинно и в случае необходимости сватались по всем правилам. Древляне же и прочие жили «зверским обычаем», умыкали девиц у реки и примерным поведением не отличались.

Как же вышло так, что Русь избрала христианство? Во-первых, нужно вспомнить, что князь Владимир Святославич, воспетый в былинах как Красно Солнышко, ничего не изобретал. Он просто собрал всех известных богов в Киеве, как в свое время поступили римские кесари, поставившие всех богов, которым поклонялись жители империи, на специально отведенное место в Риме и разрешившие молиться кому угодно.

Это и есть пантеон, то есть всебожие. Нестор описывает, каких богов свезли в Киев. Именно свезли – до этого их там не было. В компанию к нескольким местным киевским божествам добавились все главные действующие лица восточнославянской мифологии во главе с Перуном: Даждьбог, Сварог, Мокошь и прочие. Судя по летописному свидетельству, это произошло в 980 году, но нужно иметь в виду, что дата, скорее всего, условная.

Нам известны подобные попытки систематизации божеств у западных славян: их описали германские авторы. В частности, на немецком острове Рюген было большое святилище, куда было свезено несколько самых почитаемых идолов. Вероятно, такой была общая тенденция того времени. Еще в Античности такого рода объединительные мероприятия оказывались весьма успешными.

Князь Владимир Святославич, затеявший данную акцию, – представитель уже четвертого поколения киевских князей, ведущих свою линию напрямую от Рюрика и собирающих вокруг себя племенные союзы в единое государство. Для государства обязательна единая идеология, поэтому, чтобы ничего не изобретать, проще свезти всех богов в столицу – Киев. Логичное рассуждение. Однако в данном случае объединения не получилось. Видимо, племенные союзы на тот момент обладали такой степенью самостоятельности, что, когда им предложили признать их систему ценностей равной соседской системе, радости они не испытали.

Понятно, что великокняжеского Перуна должны были уважать все (хотя бы потому, что не хочешь – заставят), а вот соседским идолищам поклоняться, вероятно, мало кому хотелось. В общем, сложилась ситуация, очень похожая на ту, в которой славяне были вынуждены призвать варягов: требовался чей-то посторонний авторитет, в данном случае – идейный. Таковым авторитетом и стала новая монотеистическая религия, которая замечательно обслуживала идеологию единого государства и единого правителя. На небе один бог, на земле один правитель – вполне прозрачная параллель, очень удобно. Оставалась самая малость: выбрать религию.

Князю Владимиру пришлось выбирать из следующих кандидатов на роль государственной религии: христианство двух толков (которые уже начали расходиться на западное и восточное), иудаизм, ислам и язычество со свезенными со всех земель богами. Язычество, как мы уже заметили, «взяло самоотвод». Остались две вариации христианства, ислам и иудаизм.

Крещение Руси богато отражено в источниках, из которых главные – «Повесть временных лет» и Новгородская первая летопись, обе они восходят к Начальному своду 70-х годов XI века. Скорее всего, крещение стало главной вехой в истории наших предков. К нему подводятся все события, изложенные в «Повести…», буквально с расселения по земле выживших во Всемирном потопе. В понимании Нестора, территории, населенные славянами (в первую очередь, конечно, полянами), – это новая земля обетованная.

Не забудем, что в это время в Византии начался внутрицерковный раскол. Двойной Константинопольский собор свергает с патриаршего престола Игнатия, ставленника папы римского Николая, и ставит обратно Фотия. В свою очередь папа Николай подвергает Фотия анафеме, однако Фотий не теряется и отлучает от церкви самого папу. Эти события привели к Великой схизме (окончательному церковному расколу) XI века, что для летописца – автора Начального свода, а потом и для Нестора стало признаком последних времен. Ибо раскол внутри церкви предшествует падению мира, ведь в Евангелии сказано: царство, внутри себя разделившееся, не устоит.

Итак, настают последние времена, и требуется как можно скорее определиться с тем, кто же будет новым богоизбранным народом. Сомнений быть не может: конечно, славяне – и крещение должно поставить окончательную точку в этом вопросе. Как можно установить, является ли народ богоизбранным? А очень просто: для этого нужно всего лишь уметь описывать события собственной истории, ссылаясь на библейские прецеденты, желательно при помощи прямых цитат из Библии.

В «Повести временных лет» содержится великое множество библейских аллюзий, вполне понятных современникам. Поэтому не следует полностью доверять многим сообщениям, которые описывают раннюю, датируемую весьма условно часть славянской истории: событие, якобы зафиксированное в летописи как исконно славянское, на самом деле может оказаться пересказом какого-нибудь эпизода из Третьей книги Царств или Пророчества Иезекииля, предпринятым с совершенно определенной политической целью.

Вот, к примеру, сообщение о крещении княгини Ольги. Она приехала в Царьград к императору Константину VII Багрянородному из македонской династии и долго загадывала ему различные загадки, на которые он не знал ответов. Когда он попытался на ней жениться, она ответила, что негоже великому христианскому владыке жениться на язычнице: сначала он должен ее крестить. Он послушно ее крестил и повторил свое предложение, на что Ольга ответила, что теперь еще более негоже – ведь он ее крестный отец. Данный рассказ в точности повторяет известную библейскую историю Соломона и царицы Савской. Вряд ли это простое совпадение, и очевидно, что оно не единственное.

Безусловно, всегда остается вероятность того, что в разное время в разных местах имели место очень похожие события. Однако Нестор прямо называет Ольгу подобной царице Савской, то есть он даже не считает нужным как-то маскировать эту параллель. Какой вывод можно сделать из всего этого? Для Нестора принадлежность Руси к христианству, хотя бы еще не в виде официальной религии, а в предварительном знакомстве с христианством, была безусловной. Ведь, по версии Нестора, первым Русь крестил апостол Андрей Первозванный, а вовсе не Владимир.

Конечно, по глубокому убеждению господина Шлецера, это всего лишь «баснь есть, достойная досужего ума». То есть Андрей Первозванный не наносил визитов славянам. В действительности же приезжал на Русь, чтобы закинуть, говоря евангельским языком, «невод для уловления человеков», патриарх Фотий. Именно при нем под Константинополь приходит флот русов и осаждает его, когда основная часть византийского войска воюет на арабской границе. Город защищать некому, и Фотию приходится лично возглавлять оборону. С тех непростых времен сохранились тексты его проповедей. Известно, что русы после этого крестились, так как некое чудо разметало их флот, и ошеломленные захватчики почли за лучшее принять чужую веру.