Книга Эндора - Лариса Петровичева

Он разулся, повесил пальто на крючок. Посмотрел на себя в зеркало — да, с такой физиономией не по коридорам власти гулять, а в вытрезвителе сидеть. Из ванной доносился шум воды — Лиза, ранняя пташка, по обыкновению встала в половине шестого утра. Не включая света, Эльдар прошел по комнате и заглянул на кухню. Судя по всему, бывшая супруга обосновалась у него окончательно и бесповоротно. Посуда была расставлена на полке в строгом соответствии с цветом и размером, коробки с кофе оказались задвинуты в самый дальний угол, на столе в фарфоровой вазочке лежали булочки с корицей, кокетливо прикрытые кружевной салфеткой. Эльдар взял одну, понюхал и положил обратно. Его кружка обнаружилась на дне в ящике — включив кофе-машину, Эльдар приготовил длинный эспрессо и стал ждать, когда Лиза выйдет из ванной. Разговор им предстоял долгий и очень серьезный.

Лиза не торопилась. Эльдар заглянул в холодильник — ни следа мясного, одни сырки, творожки и овощи, все очень полезное и низкокалорийное, но мужчине с этим делать нечего. Вторую кружку эспрессо он все-таки употребил с булочкой: из всего съестного выпечка была самой сытной. Когда Эльдар почти потерял терпение, воду в ванной выключили, и через некоторое время Лиза вышла в комнату — всю ее одежду составляло полотенце на голове. Эльдар пару минут смотрел, как она деловито выбирает крем в косметичке размером с вещмешок десантника, а затем произнес:

— Доброе утро.

От удивления Лиза подпрыгнула и обернулась к Эльдару с таким видом, словно он застал ее на месте преступления. Почему-то ему подумалось, что она переигрывает — Лиза, матерая и чувствительная ведьма, наверняка ощутила его запах сразу же, как только он вошел в квартиру.

Потому, наверно, и одеваться не стала.

— Господи, как ты меня напугал, — выдохнула она. Эльдар хлопнул в ладоши, свет в комнате загорелся, и несколько минут они с Лизой смотрели друг другу в глаза. Конечно, она недолго продержалась в этом молчаливом поединке — отвела темно-зеленый нескромный взгляд, кокетливо взмахнув пушистыми ресницами, стянула полотенце, и влажная грива рыжих волос рассыпалась по плечам, выгодно оттеняя фарфоровую прозрачность светлой кожи.

— Ты бы оделась, что ли, — равнодушно посоветовал Эльдар. На лобке Лизы красовалась татуировка, которой он раньше не видел: олений череп с витыми рогами. Оригинально, что тут скажешь. Лиза прикрылась полотенцем и призналась:

— Знаешь, я так рада, что ты жив.

— Я уже семь лет как жив, — бросил Эльдар. — Но обрадовалась ты только сейчас. Оденься, есть разговор.

Он демонстративно отвернулся и стал внимательно изучать состав капсулы с эспрессо. Лиза столь же демонстративно пошуршала одеждой и спустя несколько минут постучала его по плечу.

— Кофе угостишь?

Темный длинный халат из тонкого кружева скорее обнажал, чем скрывал ее фигуру. Во всяком случае, олений череп Эльдар видел во всех подробностях. Чувствуя, как в нем против воли зарождается желание, Эльдар подошел к кофе-машине.

— Угощу. Откуда у тебя ключи?

Лиза села так, что халат легкомысленно соскользнул с правого плеча, почти обнажив маленькую грудь с дерзко торчащим темным соском.

— А вон там, на полочке взяла, — медовым голоском пропела она, указав на полку в комнате, где Эльдар хранил запасной комплект ключей. Кофе-машина гудела низко и успокаивающе, тонкая струйка кофе лилась в чашку, и Эльдар думал о том, сможет ли он угадать, какой именно далеко идущий план приготовлен Лизой.

— А в квартиру как попала? — спросил он, насыпая сахар.

— Так открыто было. Эльдар, слушай… Ну не сердись на меня, пожалуйста. Ты же знаешь, я всегда хотела, чтобы у тебя…

— Я не сержусь, — перебил Эльдар. — Я просто не хочу тебя больше видеть. Честное слово, с меня хватит. Так что пей кофе, одевайся и отправляйся.

Он надеялся, что был достаточно груб, чтобы Лиза принялась плакать и покинула его дом в печали. Однако она только вздохнула и сказала:

— Эльдар. Ты думаешь, мне семь лет не за кого было замуж пойти?

Эльдар пожал плечами. Сунул в кофе-машину очередную капсулу, мельком подумав, что такое количество кофе однажды перестанет служить топливом для камня меречи и погубит его.

— Откуда мне знать? — ответил он вопросом на вопрос. — Да и какая разница уже, было, не было…

Откуда-то со дна его души, из тех уголков, которые он тщательно прятал от себя самого, медленно и неотвратимо стала выбираться застарелая горечь. Стоило ли столько лет добиваться этой женщины, чтобы теперь вот так, стоять на кухне, держаться за кружку с кофе, как за последний оплот гибнущего мира и понимать, что она, когда-то безоглядно, безудержно, слепо любимая, сейчас пришла к нему сама — а он не знает, что делать, и не верит ни единому ее слову.

— Эльдар, — снова окликнула Лиза, и ее голос предательски дрогнул. Предательски и искренне. — Я хотела ехать за тобой в Велецк. Когда вернулась в город и узнала, что ты жив… Гамрян запретил мне даже думать об этом. Он сказал, что так я подставлю тебя под удар. Раз ты умер — так пусть все наши считают, что ты умер. Я очень хотела тебя увидеть…, - она всхлипнула, смахнула со щеки слезинку, — но мне не позволили даже написать.

Эльдар неприятно удивился, когда обнаружил, что нервно сжимает зубы так, что челюсти ноют. Сказанное Лизой было очень похоже на правду. Очень. Это было вполне в духе Гамряна, запретить ей производить любые движения в направлении беспокойного покойника — и Эльдар, честно говоря, считал такое поведение весьма и весьма разумным. Он и сам не знал, что мешает поверить Лизе до конца.

— Неужели сейчас это имеет значение? — глухо спросил он. Кофе почему-то оказался безвкусным.

— Для меня — имеет, — с прежней откровенностью отозвалась Лиза. — Эльдар, прости меня. Если можешь, прости. Я должна была написать тебе. Хоть букву…

Она отвернулась к окну и заплакала. Эльдар допил кофе, поставил чашку в раковину и, встав рядом с Лизой, опустил руки ей на плечи. Прикосновение отдалось в душе слабым воспоминанием о том, как когда-то очень давно, почти в другой жизни, они ездили в Прагу. Тогда их соединил взаимный приворот, и его власть закончилась именно в то время, когда почти незаметный червячок взаимной неприязни начал точить души. На память обоим осталась красивая сказка, только и всего.

— Я не твоя эндора, — едва слышно вымолвила Лиза. — Но я хочу начать все сначала. Не прогоняй меня, пожалуйста…

Метель усиливалась, и до рассвета было еще очень далеко. Они словно зависли во времени — часы остановили свой ход, и сейчас Эльдар не чувствовал ничего, кроме знобящего тяжелого чувства полной опустошенности. Вздохнув, Лиза поднялась и встала к нему почти вплотную. Запах зеленого чая неожиданно усилился, словно кто-то перевел рычажок обоняния на максимум.

— Ты ведь провидица, — устало произнес Эльдар, неторопливо потянув за легкомысленный поясок халата. — Что там, в нашем будущем?

Лиза пожала плечами, и кружево стекло с ее тела черной шелестящей волной.