Книга Предатель - Владимир Махов

Не последующее признание, а именно этот быстрый взгляд, вырвавшийся нечаянно, как птица из клетки, выдал парня с головой. Он вскинул голову так быстро, что капли крови едва не попали на ботинки Бекета.

– Давай, – приказал Грифон. – И помни, Шизик, пока я докурю сигару.

– Нет-нет-нет, – забубнил Шизик. Жесточайший удар под дых заставил его не только замолчать, но и открыть рот. Вместе с воздухом туда ворвался блестящий металл щипцов.

Стукач не продержался и до половины сигары. Как только началась боль, крупное тело парня заходило ходуном. Если бы не стул, привинченный к полу, отъехал бы к противоположной стене. Шизик пытался крутить головой, но вскоре понял, что так еще больнее. Подошвы его ботинок выбивали крупную дрожь, из глаз ручьем текли слезы. Потом полилась кровь. Чтобы не захлебнуться, парню приходилось часто глотать. И все равно, кровавые брызги отлетали на белую футболку Бекета, только начавшему входить в раж.

– Погоди, Бекет, – дождавшись, когда парень замычал, Грифон прервал экзекуцию. – Он хочет что-то сказать.

И стукач «вспомнил» все. Тот момент, с которого началось его знакомство со спецами. И связующий канал, по которому передавались сведения. И того, кто всегда ждал его на явочной квартире, обеспечивая отход. Дальше – больше. Он говорил, не в силах выносить напоминания о боли, что застыла кровавыми каплями на конце металлических щипцов в нескольких сантиметрах от его рта. Его челюсть сводила судорога. Стукач давился словами и кровью. И говорил, говорил. Он готов был изложить историю своей жизни от начала до сегодняшнего дня и снова пойти по кругу, лишь не допустить возобновления боли, лишающей рассудка.

Все, что услышал Грифон, практически слово в слово совпадало с тем, что рассказал Мамука. Многое подтвердилось. Однако сомнения продолжали терзать наркодельца. Предположение, что спецура сдала стукача, в последнее время стремительно рванувшего наверх по карьерной лестнице, не могло не возникнуть в его голове. Грифон отдавал себе отчет, что в команде не один Шизик работал на противника. Наверняка, имелись пташки и легкого полета. Те, кем не жалко пожертвовать. Почему же выбрана такая крупная дичь?..

Даже сейчас, сидя перед камином, владелец наркобизнеса не мог отделаться от мысли, что началась игра, правил которой он не знает. От раздумий его отвлекла милая куколка Адель. Она сбросила шелковый халатик и замерла в нескольких шагах от него, позволяя насладиться видом прекрасного тела, сияющего в свете камина.

– Папуся устал, – тоном маленькой девочки сказала она и протянула ему руку. – Пойдем в спальню. Я знаю, чем тебе помочь.

Грифон поднялся, сжав хрупкие пальцы девушки. В спальне, особо не церемонясь, он вошел в нее сзади. Яростно, ожесточенно, словно сильно прижатая к себе упругая попка могла избавить его от сомнений.

Чуть позже Адель скользнула в ванную комнату, послав воздушный поцелуй утомленному Грифону. Стоя под обжигающе горячими струями «тропического дождя», девушка наслаждалась тем, как вода заливает лицо. Адель позволила себе расслабиться. Пухлые губы искривились, выталкивая наружу неслышные слова.

– Гаденыш… Заплатишь… За все.

14

Лишь в древнем Китае самого палача могли казнить за то, что жертва умирала ранее восьми или девяти дней, отведенных правосудием для пыток. А за это время одно изощренное истязание сменялось другим. Еще более изощренным.

Черная стальная птица зависла над крышей торгового центра. Огромные лопасти резали воздух в лучах восходящего солнца. На фоне обветшалого, больного проказой города, вертолет казался выходцем из другого мира. Ровный шум двигателя, как заклинание в магическом ритуале, казалось, способен поднять из могил мертвецов.

Дикарь, прижимая к глазам окуляры бинокля, вглядывался в иллюминаторы вертолета, в окна высоток, слепо отражающих солнце. За исключением зависшего монстра, движения заметно не было.

Город-призрак не спешил оказывать радушный прием непрошеным гостям.

Из раздутого брюха стальной махины выстрелил трос с прикрепленным на конце грузом. Как только он упал на крышу, по веревке скользнул вниз первый десантник. Он приземлился и тут же взял оружие наизготовку, держа под прицелом здание, в котором затаился Дикарь. Следом за бойцом приземлился еще один, откатился в сторону, занимая место с противоположным углом обзора. Потом рядом спрыгнул третий.

Дайвер насчитал пятерых, когда трос стал сматываться и исчез в брюхе вертолета. Слева от выступа на крыше отделился худой, нескладный человек и призывно замахал руками, приглашая бойцов следовать за собой. Как только бойцы исчезли, вертолет завалился набок, поднялся выше и полетел на север, где Дикарь видеть его не мог.

Тревожное предчувствие сжало сердце в тиски. Он не знал, по чью душу явились архангелы в полной боевой экипировке, но ему однозначно не понравилось, как по-хозяйски они исчезли в глубине торгового центра.

– Надо уходить, – сказал Дикарь и взглянул на Киру, застывшую у него за плечом. – Лучше быть подальше отсюда.

– Знаю, – выдохнула она. – Тебе это тоже не нравится?

– Нет. – Дикарь подхватил рюкзак. – Не нравится.

И, полный дурных предчувствий, первым шагнул в дверной проем. Ситуация не понравилась бы ему еще больше, если бы он увидел, как вертолет завис над центральным зданием онкологического центра. Еще пять бойцов спустились на крышу. Не прошло и нескольких минут, как вертолет поднялся и улетел, взяв курс на север. Шум двигателя постепенно стих и на затопленный город обрушилась тишина, не отличимая от смерти.

В сумраке захламленных, пропитанных духом тления помещений, Дикарь ориентировался довольно уверенно. Лавируя среди завалов искореженной техники и обломков мебели, он пускал луч света вскачь лишь в последний момент, когда казалось, что дорога впереди замыкалась в куче хлама. Пройдя длинную анфиладу из соединенных дверными провалами помещений, дайвер уверенно свернул налево.

В огромном зале с потолка капала вода. По битому кафелю струились ручьи. В дырах на стенах (там, где осыпалась плитка) щедрыми россыпями гнездились бледные шляпки грибов. Отсюда вело сразу несколько выходов. Кира не успела раскрыть рта, указывая направление: странное дело, стоило Дикарю посмотреть налево, как в голове до мельчайших подробностей обозначился возможный путь.

– Нам сюда, – начала девушка, но дайвер ее перебил.

– За мной, – тихо сказал он.

– Слушай, Дикарь, как ты…

– Потом поговорим, – бросил он через плечо и решительно свернул в боковое ответвление.

В коридоре под ногами кишела живность. Дикарь шел быстро, стараясь не наступать на блестящих в свете фонаря мокриц. От обилия черных телец с ярко красными пятнами рябило в глазах. Мужчина слышал, как сзади тихо чертыхалась Кира, и спешил увести ее от мерзких насекомых. Перед глазами застыл план дальнейшего пути, испещренный красными стрелками и значками с предупреждениями. Например, дайвер знал, что спускаться вниз по лестнице, мелькнувшей справа опасно – там внизу темнело болото, заполненное отвратительными пресмыкающимися. Хотя, на первый взгляд, затопленный участок легко можно было пересечь по кочкам, словно нарочно отставленных друг от друга на расстоянии шага. Путь наверх, через туннельный переход между зданиями, тоже был закрыт: у завалов охотилось семейство ежей-мутантов, стреляющих отравленными иглами.