Книга Что я сделала ради любви - Сьюзен Элизабет Филлипс

Она подошла к столу и кивнула в сторону компьютера:

— Пока ты исходил слюной над снимками голых баб, я работала над нашим торжественным появлением на публике. — Она уселась на продавленный коричневый диван под Хамфри Богартом и скрестила руки. — У тебя ведь есть свой сайт? Я выложила письмо от нас обоих. Для наших фанатов.

Она мгновенно потеряла нить разговора, когда Брэм оперся локтями на письменный стол. У Скипа был письменный стол. Не у Брэма. Скип также был хорошо образован, целеустремлен и имел твердые моральные принципы.

Джорджи тряхнула головой, пытаясь взять себя в руки.

— Назавтра Эрон заказал для нас столик в «Мистер Чоу». Конечно, нас ждет кошмар наяву, но это самый быстрый способ…

— Письмо фанатам и ужин в «Мистер Чоу»? Просто гениальные идеи! Что еще у тебя имеется?

— Ленч в «Шато» в среду, ужин в «Иль Соль» в четверг. Через пару недель состоится большой благотворительный концерт, сбор от которого пойдет в пользу страдающих болезнью Альцгеймера. Да, и сразу после этого еще один благотворительный бал. Едим, улыбаемся, позируем.

— Никаких балов. Ни за что.

— Мне жаль это слышать. Ты уже поговорил со своим доктором?

Его улыбка змеиным хвостом развернулась над блестящими белыми зубами.

— Я и без балов прекрасно проведу время на те пятьдесят тысяч, которые ты платишь мне каждый месяц за то, что терплю твое общество.

У него нет ни стыда, ни совести. Вот и сейчас развалился и положил ноги на стол.

— И это все? — осведомился Брэм. — Именно так нам полагается общаться с прессой? В ресторанах?

— Полагаю, нам лучше последовать твоему примеру и позволить арестовать себя за езду в пьяном виде, но, боюсь, это произведет слишком большое впечатление на окружающих.

— Остроумно. — Он спустил ноги на пол. — Мы устраиваем вечеринку.

Джорджи настороженно уставилась на Брэма:

— Что за вечеринка?

— Большая. Пригласим всех. Не пожалеем расходов, чтобы отпраздновать нашу свадьбу, а ты что думала? Через полтора-два месяца. Достаточный срок, чтобы разослать приглашения и возбудить любопытство почтеннейшей публики, не находишь? Почему ты так смотришь на меня?

— Ты сам это придумал?

— Я человек весьма креативный, особенно когда выпью.

— Ты ненавидишь все формальные мероприятия. До сих пор помню, как ты являлся босиком на объединенные вечеринки телекомпании.

Босой и такой роскошно-беспутный, что все женщины в зале хотели его.

— Обещаю надеть туфли. Пусть твой парень найдет хорошего устроителя вечеринок. Тема очевидна.

— То есть как «очевидна»? Лично мне ничего не ясно.

— Потому что ты недостаточно много пьешь, чтобы мыслить творчески.

— Просвети меня.

— «Скип и Скутер», конечно. Что еще?

Джорджи поднялась с дивана:

— Тема «Скип и Скутер»? Ты спятил?

— Попросим всех одеться в костюмы Скофилдов или их слуг.

— Шутишь?

— Пусть кондитер поставит на свадебный стол парочку куколок — Скипа и Скутер.

— Куколок?!

— А флорист привезет те голубые цветы, которые фигурировали в начальных титрах. Может, стоит раздавать миниатюрные печенья или шоколадки в виде особняка Скофилдов. Ну и тому подобная чушь.

— Нет, ты точно рехнулся!

— Дай людям все, что они хотят, Джорджи. Это первое правило бизнеса. Поразительно: ты такая богачка — и этого не знаешь!

Джорджи уставилась на него. Ответная невинная улыбка как-то не сочеталась с его лицом падшего ангела. И тут до нее дошло…

— О Господи, ты всерьез разглагольствовал о продолжении «Скип и Скутер»!

— Думаю, нам стоит изобразить герб Скофилдов на меню, — ухмыльнулся он. — И фамильный девиз… как там… «Личность навеки»?

— Ты действительно хочешь продолжения?.. — Она вновь опустилась на диван. — Значит, не только деньги заставили тебя согласиться на этот брак?

— Ну, я бы не стал так утверждать.

— Но ты хочешь этого продолжения, — настаивала Джорджи.

Брэм откинулся на спинку громко скрипнувшего кресла.

— Наша вечеринка будет куда веселее, чем тот гребаный прием, который вы дали, когда ты выходила за Лузера. Скажи, неужели ты действительно покидала церковь в экипаже, запряженном шестеркой белых коней?

Экипаж был идеей Ланса, и в ту минуту Джорджи чувствовала себя принцессой. Но теперь принц сбежал со злой колдуньей, а Джорджи по глупой случайности вышла замуж за хищного серого волка.

— Никакого продолжения не будет, — отрезала она. — Я восемь лет пыталась выйти из тени Скутер и возвращаться не собираюсь.

— Если бы ты действительно этого хотела, не стала бы сниматься в сопливых романтических комедиях.

— Не вижу ничего плохого в романтических комедиях.

— Даже в плохих романтических комедиях? Эти картины были далеко не того уровня, как «Красотка» или «Джерри Магуайр», беби.

— Ненавижу «Красотку».

— В отличие от публики. С другой стороны, публика ненавидит «Красивых людей» и «Лето в городе». И я не слышал ничего хорошего о той картине, в которой ты только что снялась.

— По-моему, это ты спустил свою карьеру в унитаз. Не я. — Формально это именно так, поскольку «Пара пустяков» выйдет не раньше будущей зимы. — И тебе не удастся потащить меня за собой.

Раздался телефонный звонок. Прежде чем ответить, Брэм глянул на определитель номера.

— Да? Ладно, — бросил он звонившему и положил трубку. Поднявшись из-за стола, он взял стакан с выпивкой.

— Это Чаз. Поправь макияж. Пора покрасоваться перед прессой.

— С каких это пор ты заботишься о мнении окружающих? Насколько я помню, раньше ты красовался исключительно перед дешевыми шлюхами!

— С тех пор как стал респектабельным женатым мужчиной. Через пятнадцать минут встречаемся у входной двери. Не забудь накраситься той помадой, которая не мажется.

— Не забуду, — бросила Джорджи и, поднявшись с дивана, пошла к двери. — Господи, все эти разговоры насчет козырей… какой забавный пример самообмана… — Весело помахав ему, она направилась к дому.

Джорджи обновила макияж, наскоро расчесала прямые волосы и переоделась в мятно-зеленое платье из хлопкового шитья от Марка Джейкобса. Спустившись вниз, она уловила манящий запах свежей выпечки. В животе ее заурчало. Джорджи не помнила, когда в последнее время была так голодна.

Брэм ожидал ее в холле. Тут же крутилась Чаз, взиравшая на него так, словно это по его велению на небо выходили луна и звёзды.