Книга Хроники Амбера. Книги Мерлина - Роджер Желязны

Я притормозил и всмотрелся. Рама была белая, стекло — серое. Внутри был человек, которого я никогда не встречал. Рубашка на нём была чёрной с открытым воротом. Ещё он был одет в коричневый кожаный жилет, был тёмным блондином, глаза, похоже, были зелёными.

— Да?

— Спикарт был спрятан в Эмбере, — объявил он, — для того, чтобы его нашёл ты. Он придаёт огромные силы. Но так же отягощён серией заклятий, которые заставят носящего его действовать определённым образом в определённых обстоятельствах.

— Я подозревал это, — сказал я. — Для чего он предназначен?

— Прежде носимый Саваллом, Королём Хаоса, он вынудит избранного наследника принять трон, вести себя должным образом и должным образом воспринимать рекомендации определённых особ.

— И эти особы?

— Женщина, которая смеялась и кричала: «Ищи его в Преисподней». Мужчина в чёрном, который желал твоего возвращения.

— Дара и Мандор. Они наложили на спикарт такие заклятия?

— Именно так. И мужчина оставил кольцо, чтобы нашёл его ты.

— Невыносимо отказываться от него сейчас, — сказал я, — когда он доказал свою пользу. Найдётся ли способ снять такие заклятия?

— Конечно. Но тебя это волновать не должно.

— Почему?

— Кольцо, что ты носишь, не то, о котором говорил я.

— Не понимаю.

— Но поймёшь. Не бойся.

— Кто вы, сэр?

— Моё имя Делвин, и мы можем не встретиться никогда… если древние силы не вырвутся на свободу.

Он поднял руку, и я увидел, что он тоже носит спикарт. Он протянул его мне.

— Коснись своим кольцом моего, — скомандовал он. — Тогда ему можно будет приказать перенести тебя ко мне.

Я поднял спикарт и поднёс его к стеклу. Мгновение казалось, что они соприкоснулись, затем — вспышка света, и Делвин исчез.

Я позволил руке упасть. Пошёл дальше. Повинуясь какому-то импульсу остановился перед старым комодом и выдвинул ящик.

Всмотрелся. Кажется, толку здесь не было ни на грош. Ящик содержал макет, миниатюрную часовню моего отца — крошечная цветная плитка, маленькие горящие свечи, даже Грейсвандир кукольного размера на алтаре.

— Пред тобой лежит ответ, милый друг, — донёсся грудной голос, который я не мог не узнать.

Я поднял взгляд к окаймлённому лавандой зеркалу — я не сразу сообразил, что оно висело над комодом. У леди в зеркале были длинные, угольно-чёрные волосы и настолько тёмные глаза, что я не смог бы сказать, где кончается зрачок и начинается радужка. Лицо было очень бледно, отчёркнутое розовыми тенями на веках и яркими губами. Эти глаза…

— Рханда! — сказал я.

— Ты помнишь! Ты помнишь меня!…

— И дни наших игр в танцующие кости, — сказал я. — Выросшая и милая. Я вспоминал тебя, совсем недавно.

— Мой Мерлин, я почувствовала прикосновение твоего взгляда, когда спала. Мне так жаль, что нас разлучили, но родители…

— Я понимаю, — сказал я. — Они считали меня демоном или вампиром.

— Да.

Она протянула бледную руку сквозь зеркало, взяла мою ладонь, потянула к себе. За стеклом она прижала её к губам. Губы были холодны.

— Они предпочли, чтобы я водила знакомство с сыновьями и дочерьми людей, не с детьми нашего рода.

Когда она улыбнулась, я разглядел её клыки. В детстве они были не так заметны.

— Боги! Ты выглядишь как человек! — сказала Рханда. — Приходи как-нибудь навестить меня в Дикий Лес.

Импульсивно я наклонился вперёд. Наши губы встретились в зазеркалье. Чем бы она ни была, мы были друзьями.

— Ответ, — повторила Рханда, — лежит пред тобой. Приходи навестить меня!

Зеркало подёрнулось красным, и она исчезла. Часовня в ящике осталась без перемен. Я закрыл ящик и отвернулся.

Иду. Зеркала слева. Зеркала справа. В них только я.

Затем…

— Ну-ну, племянничек. Смущён?

— В общем — да.

— Не думаю, что надо винить себя за это.

Глаза у него были насмешливы и мудры, волосы — рыжи, как у его сестры Фионы или покойного брата Бранда. Или, как следствие, — у Люка.

— Блейз, — сказал я, — что за чертовщина тут творится?

— У меня хвост Делвиновского послания, — сказал он, вытащив руку из кармана и протягивая мне. — Вот.

Я потянулся в зеркало и взял. Это был ещё один спикарт, подобный тому, что носил я.

— Это тот, о котором говорил Делвин, — сказал Блейз. — Ты никогда не должен надевать его.

Несколько мгновений я изучал кольцо.

— И что мне с ним делать? — спросил я.

— Положи в карман. Может, на что и сгодиться.

— Где вы взяли его?

— Подменил — как только Мандор оставил его — на тот, который сейчас носишь ты.

— Сколько их вообще?

— Девять, — отозвался он.

— Я полагаю, вы знаете о них все.

— Больше, чем многие.

— Это совсем не трудно. Полагаю, вы не знаете, где находится мой отец?

— Нет. Но знаешь ты. Твоя подружка — леди с кровожадными замашками — тебе уже говорила.

— Загадками, — добавил я.

— Лучше уж так, чем вообще ничего, — откликнулся он.

Затем Блейз исчез, а я пошёл дальше. И чуть спустя все пропало.

Парение. Чернота. Хорошо. Так хорошо…

Сквозь ресницы пробрался лучик света. Я снова запечатал глаза. Но прокатился гром, и немного спустя свет просочился снова.

Тёмные линии в бурых, огромных рогатых гребнях, папоротниковые леса…

Вернулась способность к восприятию яви и показала, что я лежу на боку, уставившись на трескающуюся землю меж корнями дерева; насколько хватало глаз, тут и там сыпались пучки травы….

И я продолжал внимательно смотреть, и вдруг — внезапный высверк, как от вспышки молнии, с почти немедленным раскатом грома. Земля содрогнулась. Я услышал редкий стук капель по листьям дерева, капоту машины. Я вглядывался в самую большую трещину, что пересекала долину моего взгляда…

И я свёл воедино то, что знал.

Это было оцепенелое знание пробуждения. Эмоции ещё дрыхли. В отдалении в тихой беседе я различал знакомые голоса. Так же я слышал стук ножей о фарфор. Желудок мой, конечно же, проснулся, и я был бы рад присоединиться к друзьям. Но было очень и очень приятно лежать, завернувшись в плащ, слушая тихий дождь и зная…

Я вернулся к своему микрокосму и его тёмному каньону…

Землю вновь тряхнуло, на этот раз без исторжения грома и молний. И продолжало трясти. Это разозлило меня, ибо это волновало моих друзей и родственников, заставляя их возвышать голоса в чём-то, похожем на тревогу. К тому же это щекотало мой дремлющий калифорнийский рефлекс, а мне просто хотелось поваляться и посмаковать своё свежеприобретенное знание.