Книга КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы - Леонид Млечин

В автобусах, предоставленных Басаеву, установили баллоны с усыпляющим газом. Но Басаев не был наивным человеком. Он поменял водителей на своих людей. Они обнаружили баллоны. Басаев, торжествуя, вернулся домой.

Все это удалось ему, потому что специальные службы России оказались неподготовленными к серьезным антитеррористическим операциям.

Помощник президента по национальной безопасности Юрий Батурин взял несколько карт этого района и по очереди приглашал к себе главного пограничника, главного военного, главного контрразведчика, главного милиционера и просил каждого на своем экземпляре карты показать маршрут, по которому, по данным его ведомства, шла группа Басаева.

Естественно, оказалось, что все они нарисовали разные маршруты. И у каждого маршрут басаевской группы проходил так, что был вне зоны его ответственности.

Потом Батурин все эти карты положил на стол президенту. За этим последовали отставки силовых министров. К Степашину претензий было меньше всего. Но он сам подал в отставку.

Он возглавлял органы безопасности пятнадцать месяцев, с марта 1994-го по июнь 1995 года.

Степашин пришел на похороны убитых при штурме больницы бойцов, переживал, плакал и производил впечатление искреннего человека.

«Будучи человеком крайне порядочным и ранимым, — пишет Олег Попцов, — Степашин не излучал потребной профессиональной жесткости, чем всегда славилась эта служба… Подавая свой отставочный рапорт первым, Степашин исходил, как мне кажется, из двух, по нынешним временам невероятных, состояний: чести и, как ему казалось, невыполненного долга».

Сергей Вадимович говорил в интервью: «За все надо отвечать… Вот я и ответил… А других механизмов я просто не знаю… Недавно в США из-за мелочи застрелился один из руководителей военного флота… Это своеобразный кодекс чести. И я лично не позволяю себе никаких обид на своих руководителей, на президента… Каждый должен отвечать сам».

К тому времени война шла больше полугода, а все казалось, что она где-то далеко. Захват заложников в Буденновске показал, что война очень близко, что ее пламя может опалить любого из нас. Сначала всех интересовали детали: каким образом Шамиль Басаев и его боевики беспрепятственно проникли в город? Почему наши спецслужбы не смогли им помешать?

И лишь немногие уже поняли одну очень неприятную истину. Жестокая акция в Буденновске была первым действием в террористической войне, которая объявлена России.

А мировой опыт показывает, что террористы — если они действительно готовы погибать за свое дело — часто добиваются своего. Продолжение чеченской войны отныне означало не только все новые и новые похоронки с фронта, но и гибель людей в городах России, далеко отстоящих от Чечни…

ВНОВЬ МИНИСТР

Четыре месяца Степашин сидел без работы и уже думал заняться преподаванием, благо докторская диссертация защищена. Но о нем вспомнил тогдашний первый вице-премьер Олег Сосковец и, заручившись поддержкой Виктора Черномырдина, предложил ему номенклатурную, хотя и невидную должность начальника административного департамента аппарата правительства в ранге первого заместителя министра.

Степашину поручили заниматься Чечней. Но когда Александр Лебедь в 1996 году стал секретарем Совета безопасности и помощником президента, он отставил Степашина от чеченских дел, которыми занялся сам.

В газетном интервью Степашин говорил с уважением о незаменимом опыте работы в аппарате правительства. Есть такие нюансы, тонкости, о которых, даже будучи министром, не узнаешь. Это все еще пригодится, заметил Сергей Вадимович, и не ошибся… Его опыт показывает, что никогда не надо отчаиваться.

Летом 1997 года, когда разразился скандал из-за министра юстиции Валентина Ковалева, который развлекался в бане с милыми девушками, его место отдали Степашину.

Это Путин, который работал тогда в администрации президента, предложил кандидатуру Степашина. Предварительно спросил, конечно, самого Степашина:

— Сергей, ты хочешь? Не знаю, что получится, но я готов тебя поддержать.

Степашин сказал, что хочет стать министром, потому что надоело бумажки носить.

Назначение не всем понравилось. Одна из газет писала так: «Генерал-лейтенант действующего резерва ФСБ Сергей Степашин, человек, по сути дела спровоцировавший бойню в Чечне, вместо скамьи подсудимых занял кресло министра юстиции».

Но очень быстро его деятельность стали оценивать положительно. До него министерство юстиции считалось второразрядным и незаметным. Степашин, с его административным даром и нерастраченной энергией, сразу же стал заметным. Он хотел показать, что справится с любой должностью. Министерство получило большие полномочия. В частности, он сразу добился передачи тюрем и колоний из МВД в министерство юстиции.

Он показал себя настолько деятельным и умелым администратором, что при очередной реорганизации правительства в конце апреля 1998 года стал министром внутренних дел.

Степашин оказался первым министром, которого почти не критиковали. Он вел себя активно и разумно. Расставил на ключевые должности профессионалов с большим опытом оперативной работы. Проводил масштабные операции по очистке отдельных территорий от преступных элементов и нещадно боролся с преступниками в собственном ведомстве. Возможно, это был лучший министр внутренних дел за последние годы.

И тут Ельцин еще раз к нему пригляделся и решил, что надо бы попробовать Степашина в роли премьера.

27 апреля 1999 года он был назначен первым заместителем главы правительства, оставаясь на посту министра внутренних дел. Всем стало ясно, что вскоре он заменит Примакова. Это и произошло 12 мая, когда Степашину было поручено возглавить правительство. В этот день Степашин выступал на Высших академических курсах МВД для руководящих сотрудников местных аппаратов. Он призывал своих подчиненных к смелости: «За каждым из вас стоит и министр, который никогда никого не бросит и никого не предаст».

ПРЕМЬЕР НА ТРИ МЕСЯЦА

Его назначение главой правительства произошло при очень странных обстоятельствах. Ельцин до последнего момента колебался и не знал, кого предпочесть — Степашина или министра путей сообщения Николая Емельяновича Аксененко.

Сначала Ельцин вроде бы остановился на Аксененко и даже назвал его фамилию в телефонном разговоре с председателем Государственной думы Геннадием Селезневым. А потом все-таки прислал в Думу письмо с просьбой одобрить кандидатуру Степашина. Селезневу оставалось только развести руками:

— У нашего президента семь пятниц на неделе.

Аксененко, говорят, чисто внешне приглянулся Ельцину. Он симпатизирует высоким, статным мужикам с рабочей биографией, которые так напоминают его самого в молодости. По этой причине в Кремле пользовались особым расположением Владимир Шумейко, который был вице-премьером и председателем Совета Федерации, Павел Бородин, управляющий делами президента…

Задним числом Ельцин с помощью Валентина Юмашева, написавшего ему книгу «Президентский марафон», уверяет, что взял Степашина на очень короткий срок: «Да, уже внося кандидатуру Степашина, я знал, что сниму его. И это знание тяжким грузом висело на мне. Честно говоря, чувство страшноватое… Я знаю это чувство — когда посреди разговора, посреди обычной встречи вдруг как черная тень по комнате пробежит. Предрешенность того или иного поступка, той или иной политической судьбы дает о себе знать постоянно. И ты вынужден держать эту ношу, не выпускать наружу свои мысли».