Книга Счастливы неимущие (Евангелие от Матфея). Судебный процесс Березовский-Абрамович. Лондон 2011/12 - Михаил Барщевский

Достоверность показаний основных свидетелей

Г-н Березовский

Так как иски к компаниям «Сибнефть» и РУСАЛ очень сильно зависели от устных показаний г-на Березовского, суд должен был быть очень уверен в качестве его показаний. Это означало уверенность не только в его способности точно вспомнить произошедшее, но также и в его объективности и правдивости как свидетеля. Я бы хотела отметить, что г-н Березовский отлично говорил на английском языке. Иногда ему было трудно выразить свою мысль, и я допускаю, что в стрессовой ситуации он иногда мог дать ответ, не совсем точно отражающий то, что он хотел сказать. Но во время дачи показаний казалось, что он чувствовал себя уверенно и практически не испытывал затруднений в понимании вопросов, задаваемых ему во время перекрестного допроса г-ном Сампшном. На самом деле, он создал впечатление человека, который если и не получал удовольствия от всего происходящего, то уж точно радовался предоставленной возможности рассказать суду и присутствующим лицам свою версию событий, и которому нравилось парировать вопросы г-на Сампшна. Рядом с ним всегда находился русский переводчик, который мог оказать немедленную помощь в тех относительно немногочисленных случаях, когда это ему требовалось. Насколько я могла судить, он внимательно читал все материалы суда. Перекрестный допрос г-на Березовского длился всего семь дней. Шесть дней допрос проводил г-н Сампшн, а седьмой день — г-н Малек и г-н Адкин. Г-н Березовский был неизменно вежлив в отношении к суду и адвокатам, проводившим перекрестный допрос.

Как утверждает г-н Сампшн, личность г-на Березовского стала одним из главных лейтмотивов судебного процесса. В связи с этим целесообразно обратиться к определенным чертам его личности, которые проявились в его показаниях и в его манере поведения. В свое время г-н Березовский, несомненно, являлся весьма видным политическим деятелем России, внесшим свой вклад в обеспечение ее перехода от коммунистического государства на рельсы капитализма и рыночной экономики. Он умело манипулировал российскими средствами массовой информации и искусно направлял их, а также свои многочисленные связи на достижение своих политических и личных целей. Однако к началу судебного процесса он находился в изгнании около 11 лет и уже не являлся тем исполином, который восседал прежде в самом центре российской политической арены. Из материалов дела видно, что он испытывает личную обиду на г-на Абрамовича, которого считает своим бывшим протеже, созданным им же самим из ничего, но сумевшим выжить в условиях российского режима, который сам г-н Березовский ненавидит за то, что этот режим вынудил его навсегда покинуть свою страну. Из материалов дела также установлено, что г-на Березовского возмущают то положение в деловых кругах и то богатство, которых удалось добиться г-ну Абрамовичу в результате того, что он рассматривался всеми как владелец компании «Сибнефть» и, вместе с г-ном Дерипаской, как создатель компании РУСАЛ.

То, каким образом он давал свои показания, а также их содержание также свидетельствуют о том, что он человек с обостренным чувством собственного достоинства, стремящийся изобразить себя главнейшим и незаменимым участником событий политической и деловой жизни. Вот несколько примеров из протоколов:

В ходе перекрестного допроса, проводившегося г-ном Сампшном:

«О… опять-таки очень важно, чтобы вы поняли. Я никогда не делаю миллионов или десятков миллионов — я просто делаю миллиарды, и позвольте объяснить вам почему: потому что все время я думал о том, как капитализировать страну. А не компанию, да? Невозможно капитализировать нефтяные промыслы или компанию „Сибнефть“ без четкого понимания того, что политическая ситуация стабильна. И я хотел сказать, что я, возможно, был одним из первых, кто признал, что, если есть политическая стабильность, ценность компании возрастет во много, много раз».

Также в ходе перекрестного допроса, проводившегося г-ном Сампшном:

«В. Проф. Фортескью приводит три причины, по которым вас следует рассматривать как одного из наиболее влиятельных в политическом отношении олигархов. Я сейчас перечислю их, а потом спрошу вас, согласны ли вы. Во-первых, ваши отношения с так называемым семейным окружением президента Ельцина; во-вторых, ваши близкие отношения с другими олигархами и, в-третьих, ваш контроль над средствами массовой информации. Согласны ли вы с тем, что эти три фактора являлись главными причинами вашего политического влияния?

О. Я думаю, главная причина здесь вообще не указана — это мои интеллектуальные способности». И в ходе перекрестного допроса, проводившегося г-ном Адкиным:

«В. Я полагаю, вы согласитесь, что ваш эксперт по российской истории знаком с российской историей?

О. Безусловно знаком. Намного меньше, чем я, но знаком. Потому что я делал историю, а он ее просто изучал». Еще одним примером может служить его попытка изобразить себя человеком, сыгравшим главную роль в возвращении на родину двух британских заложников (а также и других заложников) из Чечни. В действительности, как видно из материалов дела, заложников вывез из Чечни г-н Патаркацишвили, а выкуп за их освобождение заплатил г-н Абрамович.

На основе проведенного мной анализа всех свидетельских показаний я установила, что господин Березовский является малоубедительным и по существу не заслуживающим доверия свидетелем, рассматривающим правду как эфемерное и гибкое понятие, которое может быть приспособлено в угоду его текущим целям. Порой его показания были намеренно лживыми; порой он явно сочинял свои показания по ходу процесса, когда ему было трудно ответить на тот или иной вопрос соответствующим образом; иногда у меня создавалось впечатление, что он не обязательно намеренно лгал, а скорее, сам заставлял себя поверить в представленную им версию событий. Иногда он пытался уйти от ответа на вопросы, произнося с этой целью длинные речи не по существу дела или же утверждая, что он забыл обстоятельства, которые ранее с успехом излагал в своих заявлениях по делу или в свидетельских показаниях. Он приукрашал и дополнял заявления, сделанные им в своих письменных свидетельских показаниях, или же прямо противоречил им. Он отступал от данных ранее устных показаний, порой буквально через несколько минут после того, как давал их. В тех случаях, когда возникали трудности с показаниями, г-н Березовский просто изменял свою позицию, чтобы как можно лучше подогнать ее под новые обстоятельства. Он неоднократно пытался отмежеваться от сказанного им в заявлениях по делу или в свидетельских показаниях, которые были подписаны или одобрены им же самим, возлагая вину на «интерпретацию» событий, допущенную его адвокатами, как будто это хоть в какой-то степени снимало с него личную ответственность за изложение обстоятельств дела, которое, несомненно, было сделано им самим или которое он заверил как свое собственное.

Хотя я вполне отдаю себе отчет в том, что в делах такого рода, которые связаны с большим объемом показаний, вряд ли приходится удивляться тому, что главный свидетель в конечном счете излагает те или иные стороны дела существенно иными словами, это не может служить оправданием тому, в какой степени г-н Березовский отступал от версии, ранее изложенной им в заявлениях по делу и свидетельских показаниях. Его ссылка на то, что он «возлагает вину на своих адвокатов», явно неубедительна. И, наконец, не вызывает сомнений тот факт, что г-н Березовский отнесся к даваемым им показаниям, как и к своим финансовым делам, с «поистине монаршей обобщенностью», по словам г-на Сампшна.