Книга Трагедия 22 июня. Блицкриг или измена? Правда Сталина - Арсен Мартиросян

Обалдевшие от нацистского «сюрприза» ляхи на радостях завопили, что-де «совершенно невероятно, чтобы рейх мог не помочь Польше в ее борьбе с Советами»[926] — в 1938 г. все еще обстояло именно так, и лишь 1 сентября следующего, 1939 г., ляхи, наконец, уразумели, что польский гусь нацистской свинье не товарищ!

В Москве, естественно, немедленно узнали об этом. И кто бы теперь объяснил, каким образом в такой ситуации Кремль мог якобы пойти на сотрудничество между НКВД и гестапо «во имя процветания дружбы и сотрудничества» между СССР и Германией, как то гласит якобы п. 1 якобы § 2 этого «генерального соглашения»?! Особенно если учесть не только все вышеизложенные обстоятельства, но и также упоминавшийся ранее факт, что еще весной 1938 г. истек даже пролонгированный срок советско-германского договора о нейтралитета и ненападении от 24 апреля 1926 г., в связи с чем и по итогам грязной Мюнхенской сделки британский премьер-подонок Н. Чемберлен буквально требовал от Гитлера напасть на СССР'

И наконец, хотя и косвенно, но очень весомо гнусную фальшивку о т. н. «генеральном соглашении» разоблачает следующий факт.

Уже весной 1939 г, отчетливо видя, что Запад по-прежнему целенаправленно и злоумышленно не желает совместно с Советским Союзом создавать коллективную систему безопасности в Европе, дабы единым фронтом противостоять фашистской агрессии, и полностью осознавая, что тот же Запад, прежде всего Великобритания, совершенно сознательно ведет дело к тому, чтобы СССР оказался вынужденным пойти на соглашение с Германией в преддверии нападения последней на Польшу, о чем Лондону было известно уже в конце марта 1939 г., а Кремлю и того ранее, советское руководство приняло решение о заблаговременной информационной подготовке к подобному развертыванию событий. А выразилось это в следующем: в Центральном Архивном Управлении, — а оно, к слову сказать, входило тогда в состав НКВД СССР, — в рамках его структурного подразделения, носившего название «Государственный архив Октябрьской революции», в фонде № 612 31 мая 1939 г. было заведено дело № 27, в котором стали концентрировать все архивные и иные материалы, касающиеся различных аспектов русско-германских отношений со времен еще царской России[927].

Так вот, кто бы объяснил, какого же хрена руководство СССР, в т. ч. и НКВД СССР, пошло на такой шаг, ежели у них, как утверждается, было якобы «генеральное соглашение» якобы с гестапо?! Да еще и якобы ради «развития дружбы и сотрудничества»?!

Ведь куда проще было бы, — а Сталин и Берия, к слову сказать, были высочайшего класса мастерами находить самые простые решения в любых сложнейших ситуациях, — по каналам такого якобы сотрудничества, что называется втихаря, «перетереть» представляющие взаимный интерес вопросы и, не собирая по крохам информацию, договориться о заключении Договора о ненападении!

Однако руководство государства пошло именно по указанному выше пути, попутно очень пристально наблюдая за всеми шашнями Запада с Гитлером. Короче говоря, хотя и косвенно, но и этот факт тоже означает, что никакого «генерального соглашения» не было и в помине!

И, кстати говоря, еще и потому, что горе-фальсификаторы явно не знали, что если бы такое «соглашение», к примеру, было в реальности, то после 22 июня 1941 г. оно должно было бы, по существовавшим тогда правилам, попасть в Особый архив НКВД, что, в свою очередь, должно было получить соответствующее документальное отражение по меньшей мере в виде оттиска штампа, свидетельствовавшего о переводе дела в архив, но архив НКВД!

Однако фальсификаторы на то и фальсификаторы, чтобы предъявить миру дурацкую обложку, на которой типографски отпечатано КПСС, хотя, если по их-то, идиотской легенде, то должно было бы быть так:

во-первых, на обложке дела должны были бы стоять опознавательные реквизиты НКВД СССР; скорее всего, реквизиты личного секретариата Берии уже как наркома внутренних дел СССР;

во-вторых, опознавательные реквизиты о переводе этого дела в Особый архив НКВД СССР,

в-третьих, опознавательные реквизиты перерегистрации архивного дела НКВД СССР в архивное дело сначала НКГБ СССР, а затем и МГБ СССР — ведь после войны было уже МГБ;

в-четвертых, опознавательные реквизиты о переводе этого архивного дела из Особого архива МГБ СССР в Особый архив ЦК КПСС после 1953 г. и т. д. и т. п. А поскольку ничего подобного нет, то столь красноречивое отсутствие таких обязательных атрибутов тем более свидетельствует о фальшивке, особенно в сочетании со всем вышеизложенным. Однако и это еще далеко не все, что нужно сказать об этой гнусной фальшивке.

Дело еще и в том, что текстами документов 1938 г. и текстами документов 1942 г. мало осведомленным читателям «ненавязчиво» вдалбливается крайне ложное впечатление не только о никогда не имевшем место факте их бытия в природе, но и прежде всего о якобы существовавшей между ними прямой, оголтело юдофобской связи, как свидетельстве аналогичной политики Сталина

Вглядитесь повнимательней в «содержание» п. 4 якобы «предложения германскому командованию», будто бы подписанного Сталиным, и в «содержание» третьего абзаца «рапорта» Меркулова на имя Сталина, а затем сравните с содержанием § 2 якобы «генерального соглашения».

Вызывающим же оторопь пренебрежением к необходимости знания не только истории вообще, но и ее деталей и нюансов, фальсификаторы и их сторонники довели дело до того, что при утверждении, что «Сталин не предал своих евреев», по сути дела «солидаризировали» Сталина с гнусной нацистской затеей по т. н. «окончательному решению еврейского вопроса в Европе»!

В результате, несмотря на все свои реверансы в адрес Сталина и его СССР, Карпов, конечно, не желая того, тем не менее попросту подставил и СССР, и Сталина не только под обвинения в ярой юдофобии, но и под угрозу обвинения чуть ли не в практическом содействии нацистским преступлениям! Ну так и в самом-то деле, надо же хоть чуточку поосторожнее и повнимательней быть с Историей: «сюрпризы», которые она может преподнести, — непредсказуемы!

Дело в том, что за месяц до начавшихся т. н. «переговоров между советскими и германскими разведчиками в г. Мценске», т. е. 20 января 1942 г., прошла хорошо известная по истории Второй мировой войны, но печально «знаменитая» Ванзейская конференция, на которой и был принят план уничтожения евреев в Европе[928].

Обратите внимание на то обстоятельство, что и в этом случае также очень коварно обыгрывается временной фактор: 20 января 1942 г. Ванзейская конференция, а 19 февраля 1942 г.— якобы предложения Сталина германскому командованию.

Дело в том, что в тот момент, когда стряпалась эта фальшивка, а происходило это явно в 1998 — 1999 гг., уже было известно, что СССР еще тогда, в начале 1942 г., точно знал о Ванзейской конференции и ее бесчеловечных решениях (это были материалы британской разведки, которые по каналам «кембриджской пятерки» попали в Москву). Соответственно, должно было «ненавязчиво сложиться впечатление, что-де Сталин все точно знал и тем не менее, как и в 1938 г., вполне осознанно вступил в переговоры с гитлерюгами с позиций оголтелой юдофобии! Чем он на самом-то деле отнюдь не страдал и чего в действительности не было и быть не могло!