Книга Лугару - Ирина Лобусова

— Я… не знаю… — Зина запнулась.

— Что тогда?

— Мне страшно.

Вместо ответа он обнял ее, притянул к себе, покрывая поцелуями лицо, шею, руки… Постепенно под этим жарким наплывом растворился даже мучающий ее страх. Прижимаясь к нему изо всех сил, Зина словно впитывала его душу каждой своей клеткой, и в этом облаке могло раствориться все, даже страшные сны…

Позже они сидели на кухне и ужинали, с жадностью уминая невероятно вкусную жареную картошку, селедку и овощной салат. Было мирно и тихо. Уютно светила лампа под матерчатым абажуром. Тени, мечущиеся по углам, были совершенно не злые. И даже в открытое окно не доносилось чужих голосов.

Со стороны они, наверное, были похожи на супружескую пару, прожившую вместе не один год. Удивительное спокойствие этого часа согревало душу Зины, и ей не хотелось никуда уходить.

— Этот чекист преследует меня, — неожиданно произнесла она, спокойно посмотрев в лицо Виктора, пытаясь понять, как он отреагирует на ее слова. — Тот самый, ты его видел, Эдуард Асмолов… Вчера он опять приходил. Я поначалу думала, что он из 1-го отдела НКВД.

— Из 1-го отдела? — насторожился Виктор. — Как ты сказала: — 1-й отдел?

— Да. А что? — прищурилась Зина.

— Первый отдел — самый секретный. Он связан с внешней разведкой. Грубо говоря, это шпионаж.

Какое отношение ты можешь иметь к шпионам? Зачем ты разведке?

— Вот поэтому он и поправил меня, когда понял, что рано или поздно я узнаю, чем занимается Первый отдел… А потому признался, что на самом деле работает в 9-м отделе. И он не врет…

— 9-й отдел, — задумался Виктор. — Никогда о таком не слышал. И брат ничего о подобном не говорил.

— А должен был? — удивилась Зина.

— Ну да! Мы все время общаемся с братом, много разговариваем. — Виктор поднялся, прошел по комнате. — Не поверишь, но я знаю всю систему работы НКВД, все отделы. Мой брат очень серьезный человек. У них есть отделы охраны, внутренней безопасности, уголовных расследований, экономических преступлений… Но я никогда не слышал про 9-й отдел. И что же хотел от тебя этот тип? — Он сел и внимательно посмотрел на Зину.

— Самое простое. Чтобы я работала на них.

— Стучала? — хмыкнул Барг.

— Вроде. И вот это самое страшное на самом деле. Я не понимаю, чего от меня хотят и в чем может заключаться мое сотрудничество. Что я могу делать для них? Это страшно мучает меня, я ночами не сплю, — призналась Зина.

— Чего ты боишься?

— Что меня арестуют, — вздохнула она.

— Понимаю, — Виктор тоже вздохнул. Похоже, ситуация серьезная, если уж он пришел к тебе сам. Придется подключить брата. Нам с тобой не справиться в одиночку.

— Нам? — вскинула на него глаза Зина.

— Нам, конечно. Ведь мы теперь вместе, правда? — улыбнулся Виктор.

— Правда, — кивнула она. — До тех пор, пока меня не арестуют.

— Думаю, этого не произойдет. Завтра я поеду к брату. Я уже давно у него не был, будет хороший повод. И узнаю, кто такой этот Эдуард Асмолов, что он делает, какую работу выполняет, что за фигура. Ну и то, чем занимается 9-й отдел НКВД.

— Я не думала, что этот чекист снова появится в моей жизни, — честно призналась Зина. — А он преследует меня…

— Успокойся. Мы подумаем, что можно сделать, — Виктор сжал ее руку, а его слова прозвучали в душе Зины самой лучшей музыкой из всех…

Виктор пришел к Зине на работу через четыре дня. За это время ничего страшного не произошло, Асмолова она не видела. Студента похоронили. Его смерть оформили в органах как несчастный случай. Было понятно, что убийцу никто не будет искать.

Барг не смог увидеться с Зиной — у нее было подряд три вскрытия, и отлучиться даже на минуту она не могла. Поэтому Виктор оставил записку с просьбой вечером прийти к нему домой.

В семь вечера она переступила порог его квартиры. Было по-прежнему тихо. Пахло приятно — какой-то сдобой. Оказалось, что к ее приходу Виктор испек потрясающие булочки с ванилью, которые буквально таяли во рту.

Про собаку Зина даже не спрашивала — она уже не сомневалась, что никакой собаки не существует, и не хотела ставить Виктора в неловкое положение. Ведь он был так нужен ей!

Барг выглядел более взволнованным, чем обычно. Казалось, он был уже и не рад, что ввязался в это дело.

— Ну и задала ты мне задачку! — честно признался он. — Даже чуть с братом не поссорился. Оказалось, что 9-й отдел — это самый секретный отдел НКВД! Куда там 1-му!

— Что это значит? — сразу насторожилась Крестовская.

— Сейчас все расскажу. Не так-то просто было это узнать. Но я все-таки дотошный. И про отдел узнал, и про Асмолова тоже. Устраивайся поудобней…

Виктор начал свой рассказ. С первых же слов Зина забыла и про чай, и про булочки, и про все остальное. Барг рассказал ей следующее.

Новой большевистской власти вместо отвергнутой церкви срочно нужно было подкрепление своей сугубо материалистической идеологии. Поэтому СССР начал поиск новых духовных символов в оккультных обществах. Поиск был исключительно тайным, и об этом знали только избранные.

Мистика как направление поиска была выбрана не случайно. Ведь оккультизм объединяет в себе названия, верования всевозможных учений и традиций, связанных с верой в существование скрытых и необъяснимых наукой сверхвозможностей человека и паранормальных явлений в окружающем мире.

Именно благодаря оккультным исследованиям, проведенным в глубокой тайне, главным символом государства большевиков стала пятиконечная звезда — могущественная пентаграмма, заимствованная из оккультных практик. Такими же знаками стали рабоче-крестьянские символы — серп и молот.

В оккультной практике серп означает смерть, а молот — власть. Все вместе — могущество, преобладание власти над смертью. Власть перевешивает смерть…

По заданию Лубянки виднейшие ученые стали изучать в спецотделах возможности применения на практике гипноза, телепатии, внушения, технологии вызова коллективных массовых галлюцинаций, исследовали феномен массового психоза. Все это делалось для того, чтобы разработать технологии грамотного управления людской толпой.

Очень скоро появились результаты, и стало ясно, что необходимо выделять все это в особый отдел. Но как его назвать? Официальная советская идеология не оставляла места мистике и оккультизму. Мнение людей, занимавших высокие посты, о том, что занятия оккультизмом могут способствовать укреплению социалистического государства, стало тайной, хранимой на самом высоком уровне.

Но отдел был необходим. Первоначально он назывался Специальный отдел ГПУ-НКВД. Этот отдел стал базой для проведения оккультных экспериментов под непосредственным руководством чекистов. Позже получил название шифровального, а еще через время стал называться 9-м отделом. Он стал самым засекреченным отделом НКВД, и многие чекисты даже высокого уровня не имели никакого понятия о его существовании.