Книга Один на дороге - Владимир Михайлов

— Холодновато! — решительно отвергает подполковник Акимов.

— Зато подумайте, какие возможности для закаливания организма! Для детей это прямо находка!

— Нет, — говорит Акимов. — В Находку моя жена не поедет.

— Да я не в этом смысле… — Указка перемещается правее. — Хорошо, тогда вот сюда. Красивейшие пейзажи. Горячие источники…

— Нет, — категорически возражает подполковник Акимов. — Ни театра, ни музеев, институтов тоже нет, а у меня дети подрастают… Нет, туда не поеду, не просите.

Полковник Лидумс сокрушенно вздыхает.

— Но ведь там коэффициент…

— А мне здоровье дороже. И свое, и жены с детьми.

— Ну, что с вами поделаешь… Могу предложить вот этот округ. Ей-богу, завтра же сам сел бы и поехал. Фрукты! Дыни! Солнце! Теплынь какая! Загар годами не сходит, такого вы нигде не найдете!

— Ну да! — усмехается Акимов. — Песчаные бури, моторы греются, машины буксуют, воды нет… Нет-нет, не уговаривайте. Мне бы где-нибудь на Украине или, на худой конец, на Средне-Русской равнине, где березки, знаете, грибы, ягоды… С речкой поблизости, а еще лучше — с озерком, чтобы рыба клевала хорошо, я, знаете ли, рыболов… Желательно поближе к большому городу, чтобы по воскресным дням приобщаться к культуре. Чтобы хорошо принимались телепередачи, а то хоккейный сезон начинается. И, конечно, чтобы день и ночь менялись регулярно и нормально, и чтобы зимой — снег, а летом — тепло, одним словом, создайте нормальные условия!

— М-да, — озадаченно говорит полковник Лидумс. — Можно, конечно, попытаться, но только — на низшую должность…

— Ну уж нет! — возмущенно заявляет подполковник Акимов. — На низшую ни в коем случае. У меня, как-никак, и опыт работы, и выслуга… Нет, и не просите.

— Очень жаль, — сокрушенно шепчет Лидумс, — но ничего такого, что бы вас устроило, мы сейчас предложить не в состоянии.

— Ну ладно, — уступает Акимов, — давайте хоть за рубеж, что ли.

— Увы, тоже не можем.

— В таком случае, я обожду, — решает подполковник. — Надо мной не каплет, есть кое-какие сбережения, да и разные халтурки подворачиваются — то одному взорвать надо, то другому… — Он неторопливо поднимается со стула, прикладывает руку к козырьку:

— Счастливо оставаться, товарищ полковник!

— Вы все же заходите, — говорит полковник любезно. — Глядишь, и подберем что-нибудь вам по вкусу…

Вот такая сценка представилась мне и заставила усмехнуться. Но тут же вернулась серьезность. Я подошел к Лидумсу.

— В магазин заедем по дороге? Купить хоть зубную щетку… И еще: где здесь ближайший автомат — позвонить в Ригу?

— Странно, — сказал он глубокомысленно, глядя на меня.

— Да ничего странного, — ответил я. — Допустим, я заказал на вечер столик в ресторане, хотел посидеть с тобой. Теперь придется переигрывать.

— Со мной? — повторил он без особой уверенности. — Ну, ты успеешь вернуться еще сегодня. Потому что сейчас инфраскопия уже началась, и мне надо следить за результатами, а кто-то должен будет делать дела в Риге — ты, например. Самолет в нашем распоряжении, командующий ВВС округа распорядился. А если хочешь позвонить — звони отсюда, код там записан, у телефона.

— Ясно, — сказал я. В комнате были люди, но я решил — все равно. В конце концов, ничего запретного… Я набрал номер, опасаясь, что она снова не подойдет к телефону.

На этот раз она взяла трубку почти сразу. Голос был мягким, сонным.

— Да?

— Это… это я. — Как мне еще было назвать себя?

— Я понимаю. — Мне почудилась ее улыбка, но в голосе было и какое-то напряжение. Словно бы она была не одна.

— Я смогу вернуться только вечером, может быть, достаточно поздно.

Она откликнулась голосом, напряжение из которого исчезло:

— Хорошо…

— Дождитесь меня. Вы дождетесь?

Она помедлила.

— А зачем?

— Ну… Я обещал…

— Я не хочу затруднять вас.

— Чепуха. Мне будет только приятно… (Господи, что я болтаю? Я же не хотел…)

— Хорошо.

— Вот только что вы будете есть? Вы голодны.

— Не знаю. Пока мне хочется спать…

— А потом, когда встанете? Выходить вам нельзя, понимаете? У вас нет ключа, и вообще…

— Я понимаю. Я не стану выходить. И у меня есть еще какая-то мелочь в кошельке.

— Но раз вы не можете выйти…

— Попрошу кого-нибудь, — спокойно ответила она. — Первого же мужчину, какой пройдет по коридору. Он не откажет.

Почему-то мне это не понравилось.

— Смотрите, будьте осторожны.

— Не беспокойтесь.

По ее голосу и тону я почувствовал, что она снова улыбается.

— До свидания.

— Всего доброго.

Я положил трубку. Что-то было не так в этом разговоре. Кто знает, может быть, она и на самом деле была не одна в номере? Ах, черт, вот уж действительно, не имела баба хлопот…

— У тебя все? — спросил Лидумс. Он смотрел на меня не то чтобы неодобрительно, но с легким сожалением, словно бы я, по его мнению, уделял слишком много внимания тому, чему уделять такого внимания не следовало. Он, конечно, понял — если не все, то уж больше, чем наполовину.

— Все, — ответил я, стараясь казаться невозмутимым…

— Тогда поехали.

Нет, к Семенычу ее — и дело с концом! А пока займемся, значит, историей… Впрочем, история историей, но сегодняшние заботы, пусть и мелкие, всегда кусают больнее. Интересно все же, что интроскописты уже успели там увидеть?

III

Экскаватор и бульдозер были уже убраны. На площадке проложили легкие рельсы, и по ним передвигалась странного вида тележка — рельсовый дефектоскоп, как нам объяснили. Около него возились двое штатских, а двигали тележку по рельсам два солдата. Интроскопия производилась путем радиолокации; использовать ультразвук было проще, но слишком опасно. Мы постояли минут десять, наблюдая; Лидумс заметил солдатам, чтобы катили равномернее, хотя они и так двигали тележку достаточно ровно; начальство не может не давать указаний, иначе зачем оно? Сопровождавший нас майор, тот самый, вчерашний, сказал:

— Здесь все идет нормально, только на экране ничего не понять, тут надо быть специалистом. Дешифровку делают у нас в штабе.

Мы, все трое, по очереди поглядели на экран, — гражданские специалисты были с нами не очень любезны, мы им явно мешали, — и убедились, что понять что-то в неразберихе темных и светлых пятен было действительно нелегко. Тогда Лидумс сказал:

— Дешифровку посмотрим потом. А сейчас погуляем по этим местам — может быть, вы, Августа Петровна, что-нибудь вспомните, знакомая обстановка иногда помогает.