Книга Я - Спартак! Битва за Рим - Валерий Атамашкин

Не успел Марк Робертович вспомнить о квесторе, как Луций Сергий вмешался в их с трибуном разговор, как будто все это время только и ждал своего часа.

– Не спеши делать выводы, Лоллий Паликан, а сначала научись слушать! – взревел Катилина своим раскатистым басом. – Мы готовы ответить за каждое сказанное слово! Рим будет поднят с колен!

Катилина, не церемонясь, оттолкнул народного трибуна, шагнул вперед, к толпе. В квестора полетели предметы, кто-то из толпы не пожалел асе, но Катилина поймал монету прямо на лету и вызывающе оглядел толпу, ища в ней наглеца. Трюк богатырского вида патриция заставил людей потупить свои взгляды, замолкнуть, давая возможность Катилине высказаться.

– Горожане, братья, я, Луций Сергий Катилин, а устал терпеть желчь, обман и зло, которыми покрылось наше государство, словно сплошными язвами! Я готов к переменам! Вопрос, готовы ли к переменам вы? Устали ли вы так же, как и я, терпеть несправедливость? Устали ли вы наблюдать за тем, как все лучшее, что есть у вас, забирают богачи, сделавшие на ваших бедах состояния? Вы никогда не задавались вопросом, почему они живут в домусах и загородных виллах, имеют сотни рабов, тогда как вы ютитесь в крошечных комнатах инсул, зачастую отдавая за этот уголок то последнее, что есть у вас? Не они ли начали вводить имущественные цензы, не они ли лишили власти народных трибунов…

Крассовского повело, слова Катилины явились неожиданностью. Луций Сергий рубил с плеча. Каталина в открытую призывал плебс выступить против существующего в Республике строя, декларируя это как цели олигарха, которые Марк Робертович якобы преследовал, когда начал свое выступление перед собравшейся толпой.

– Так чем ваша доля отличается от доли чужеземца, раба? – Катилина разгорячился и сотрясал воздух кулаком, в котором был зажат пойманный на лету асе. – Нужен ли нам сенат, принимающий решения в угоду богачей? Нужно ли нам войско, где от воинской повинности откупаются серебром? Нужна ли нам Республика в таком виде, в котором она есть сейчас? – Луций Сергий бросил асе на землю и втоптал его в пыль. Его лицо, покрытое испариной, исказила гримаса ярости. – Мой ответ нет! Нам не нужен никто, чтобы поднять нашу с вами страну с колен! Мы и есть сила, способная это сделать! Мы – римляне! И как в древние времена, когда Ромул сумел создать из разношерстной массы людей одну большую семью, так и сейчас все мы должны объединиться вокруг нашего нового лидера Марка Лициния Красса!

Закончив свою пылкую речь, Катилина отошел за спину Крассовского, подтолкнул растерявшегося олигарха к толпе. То, что происходило в следующий миг, испугало Марка Робертовича не меньше, чем слова Луция Сергия. Люди, словно заведенные, начали скандировать его имя.

– Пусть скажет Красс!

– Хвала Лициниям!

– Здравствует Марк Лициний!

– Слово Крассу!

Катилина знал, куда надавить, чтобы овладеть сознанием людей. Но какую цель преследовал квестор? Своими действиями Луций Сергий превратил Крассовского в персону нон-грата на политической карте Рима. Марк Робертович попадал на верхушку таявшей ледяной глыбы. Его айсберг раскалывался на мелкие куски, таял, очень скоро верхушка такой глыбы станет льдинкой среди множества льдин. Став головой, он не сможет справиться с такой огромной машиной, как Республика, если голове не будут подчиняться остальные части тела – шея, руки, ноги, каждая из которых представляли сословия, которые отвернутся от олигарха после сегодняшнего выступления на Марсовом поле. Не менее остро стоял другой вопрос – сможет ли удержать Крассовский свою власть? Неужели Катилина не ведал, что творит? Судя по тому, как Луций Сергий отчаянно высказывался перед собравшейся толпой плебса, у квестора на сей счет было совершенно другое мнение. Благодаря действиям отчаянного Катилины олигарх теперь понятия не имел, что делать. Он застыл у алтаря Марса перед почувствовавшей надежду толпой.

– Ты сошел с ума! – прошипел Крассовский, схватившись за край тоги квестора. – Что ты себе позволяешь?

Катилина крайне резко одернул свою тогу из рук олигарха.

– Пора бы понять, что здесь происходит, Красс! – заявил он.

Его слова перебивались криками толпы, лютующей, ждавшей выступления претора.

– Что я по-твоему должен говорить всем этим людям теперь? Ты…

Олигарх отмахнулся. Крассовскому захотелось, чтобы кто-нибудь вставил Катилине в рот кляп, а собравшаяся на Марсовом поле толпа разбрелась, забыв весь этот разговор. Гнев внутри него пылал, он не находил слов, чтобы выразить свое возмущение. Затея с празднеством на Форуме, с речью по его окончанию, все это казалось теперь нелепым, невзвешенным решением. Из тех, смотря на которые через определенное время, ты начинал понимать, что этих решений вовсе не должно было быть. Видя, что олигарх не собирается ничего говорить, а толпа у алтаря Марса напирает, Катилина процедил.

– Ты хочешь удержать власть, Марк?

Крассовский выругался сквозь зубы.

– Просто ответь мне, хочешь ты удержать власть или нет? – напористо повторил Катилина, видя, что олигарх не в себе. – Ты хочешь быть марионеткой в руках сената и нобилей или ты хочешь быть настоящим диктатором? Ну же, ответь мне?

Марк Робертович нахмурился, всмотрелся в глаза Катилины. Ответ на вопрос квестора был очевиден, поэтому Луций Сергий продолжил.

– Не получится усидеть на двух стульях сразу! И поверь, выбор в пользу сословия, которое прямо сейчас определяет власть, не столь очевиден! Эти люди, вершиной которых является сенат, переедут тебя, раздавят, пережуют, выплюнут! Не они станут опорой для проводимой тобой политики, напротив, такой опорой станешь ты! Твоими руками они продолжат набивать свои карманы серебром, вести войны, а как только ты станешь не нужен им, они выкинут тебя на помойку истории, как это уже случалось не раз!

Крассовский ничего не ответил, но теперь уже олигарх внимательно слушал Катилину. На заднем фоне растворились крики толпы. Нет, прямо сейчас следовало понять, куда заводит мысль квестора. Катилина завидел, что олигарх превратился во внимание, и продолжил с еще большим напором.

– Если ты хочешь удержать власть, стать властью, тебе необходимо создать свою опору, которая поддержит тебя в любых начинаниях! Тебе нужно собственное сословие, Красс! Эти люди прямо сейчас перед тобой! Те, кому не нужны золотые горы, счастье которых соизмеримо сыто проведенному дню и вольным думам! Это твой шанс, не упусти его, претор! – отрезал Катилина.

Слова квестора вскружили голову. Катилина умел убеждать. Каким-то образом этот человек смотрел гораздо глубже, чем мог только представить Марк Робертович. Коренной римлянин, патриций, этот человек варился в гуще политических событий Республики не один год и знал все существующие подковерные игры. Крассовский чувствовал, как пульсирует в его висках.

– Что нужно говорить, Катилина? – выдавил он.

Луций Сергий ответил хищным оскалом, как будто наперед знал, каков будет вопрос олигарха.

– Скажи, что когда ты станешь диктатором, ты спишешь с них все долги! Скажи, что ты сделаешь вольноотпущенников гражданами Рима, наделишь их всеми правами…