Книга Мафия ФИФА. Футбол вне закона - Томас Кистнер

Вопросы о его вкладе в создание FIFA Marketing AG, кадровом наполнении и роли, которую сыграли при этом «президентские советники» и генеральный секретарь, Блаттер объединяет с вопросом о том, кто принял решение принять 65 бывших сотрудников ISL и на каких условиях: «Прочтите письмо генерального секретаря от 18 апреля всем членам исполнительного комитета». Значит, там обо всем сказано? Вероятно, даже читая корреспонденцию ФИФА о собственных финансовых затруднениях, европейцы умудряются прикорнуть.

Столь же виртуозно Блаттер отделывается от вопроса о своем жалованье, а также о назначении и содержании своих советников: «Доходы всех сотрудников ФИФА, включая президентские службы, соответствуют тарифной сетке, составленной генеральным секретарем и одобренной президентом. Вознаграждение последнего установлено финансовым комитетом в тот же момент, когда был определен размер выплат членам исполнительного комитета (24.09.1998)». Проще говоря: на вопрос о своем жалованье он не отвечает даже собственному вице-президенту. А правящая группа, что она собой представляет? «Обыкновенная команда советников». Спустя пару недель, на заседании правящей группы, это звучит иначе: Блаттер подчеркивает, что правящая группа «является главным консультативным органом, который играет решающую роль при вынесении решений».

На внеочередном конгрессе в Буэнос-Айресе в июле 2001 года Блаттер должен раскрыть свои планы. Но он вытягивает из рукава очередной козырь. Часть правящей группы составляют люди из McKinsey, которые в прошлом году прижились в ФИФА. Они разрабатывают для президента безупречную во всех отношениях стратегию, скрупулезно продуманную вплоть до мягкой подсветки при выходе Блаттера на сцену.

На особом заседании Блаттер разыгрывает свою излюбленную роль, рассказывает о стабильном финансовом положении ФИФА и напоминает о ежегодных 250000 долларов для каждой федерации. А убытки после краха ISL? Мелочи, не больше 51 миллиона франков. В то же время, встревоженно отмечает Юханссон, Блаттер воздерживается от заявлений, «что доходы от ЧМ-2006 использованы уже в 2000 и 2001 годах». Вместо того чтобы сообщить что-то конкретное, Блаттер обещает устроить проверку финансов ФИФА в конце октября 2001 года. Об остальном заботятся статисты, представители карликовых государств и стран без футбольных традиций. Они как по заказу восхваляют открытость и лидерские качества президента. К самым предданным сторонникам Блаттера в этой вакханалии относится глава футбольного союза Болгарии Иван Славков, который входит также в состав МОК. Хоть и недолго. Славков, будучи зятем болгарского диктатора Тодора Живкова, занимал множество постов и, как многие представители спорта, после крушения восточного блока остался в верхах. Но в 2005 году его выставляют из МОК. Британские независимые тележурналисты, прикинувшись представителями Лондона, претендующего на проведение Олимпиады, сняли, как он за деньги предлагал необходимые для победы голоса. Ловушка, в которую попадется еще не один властитель футбольного мира.

В Буэнос-Айресе Блаттер по наставлению McKinsey заключает свою семью в крепкие объятия. Но внешне он преуменьшает участие фирмы племянника Филиппа. Нет, McKinsey не имеет прямого отношения ни к подготовке, ни к речи президента, заверяет представитель ФИФА Андреас Херрен. Для подобной разъяснительной работы существует пресса. Если это правда, то что тогда побудило Блаттера пятью месяцами ранее, 9 февраля 2001 года, поручить McKinsey «следующие три темы» в дополнение к существующим – среди которых и «концепция по Буэнос-Айресу»? Изобличительно и то, что глава McKinsey в Цюрихе со списком оказанных президенту ФИФА услуг включила в счет пункты, из которых следует, что это был, скорее, конгресс McKinsey, а не ФИФА. К статьям расхода, которые McKinsey представляет ФИФА, относятся такие пункты, как оформление зала конгресса, координация с MegaLuz, исполняющим агентством, техника для презентации, подготовка речи и презентации. В сметы включена даже «организация выступлений и поименного голосования во время конгресса» и последующая обработка документов, брошюр и компакт-дисков.

На несколько месяцев президент обрел покой. В октябре 2001 года KPMG должна представить исполкому ФИФА отчет. Она составляет обзор по состоянию на 30 июня, нет даже намека на комплексный анализ. Оппозиция сыта по горло. «Нам нужен был детальный отчет по состоянию ФИФА, – с возмущением пишет шотландец Дэвид Уилл финансовому директору Хулио Грондоне. – Я рассчитывал на 200–300 страниц и думал, что сплю, когда получил два листочка. И даже от них осталось двойственное впечатление».

Президент и правящая группа упрямо гнут свою линию. При этом Блаттер понимает, что ступает по тонкому льду. В протокол заседания правления от 13 ноября 2001 года занесены его слова: «Наше положение по-прежнему неустойчиво. Чтобы предварительное финансирование ЧМ прошло без помех, ФИФА должна оправдать полученные от телекомпаний поручительства». Затем финансовый директор Линси напоминает, что «решено сократить дневную ставку арбитров до 50 долларов». Хорошо, что на чем-то, точнее, на ком-то, можно сэкономить, но это далеко не единственная мера экономии. Руководитель отдела прессы Кейт Купер сообщает, что Детская деревня SOS «так и не получила обещанных 2 миллионов долларов» от игры в Марселе. Этот ход, как выяснилось, был убыточен (KPMG устанавливает «положительное сальдо баланса в 80000 франков»). В тот же день Зен-Руффинен разъясняет Детской деревне SOS, что «выплата суммы в два миллиона долларов невозможна». Экономят на всем. Даже на бумаге, когда дело касается подробного отчета о финансовом положении: два листа вместо двух сотен.

Не экономят только на собственных дармоедах. На повестке дня того заседания стоял также вопрос Сэлби Брауна, директора телевизионной компании CSTN в Тринидаде и Тобаго. В 1999 году он купил у ISL права на трансляцию ЧМ-2002 в Карибском регионе. С тех пор ассистент Блаттера Джек Уорнер не находит себе места от злости, он даже грозится сорвать юношеский ЧМ-2001 на своем острове, если контракт с CSTN не будет аннулирован и права на трансляцию ЧМ не будут, как прежде, перепроданы ему. На многих заседаниях ФИФА ему обещали, что дело CSTN будет разрешено в его пользу – «как это было в 1990, 1994 и 1998 годах». Это, между прочим, объясняет, как бывший учитель из Рио-Кларо стал затем мультимиллионером на стезе футбольного деятеля Тринидада. Права должны достаться не владельцу телекомпании Брауну, который хотел заплатить за них 2,5 миллиона долларов, а деятелю ФИФА Уорнеру – причем «как прежде». То есть по цене в один доллар.

Менеджер ISL Даниэль Бевуа присутствует на первой встрече Уорнера и генерального директора ISL Вебера. Он удивлен этой сделкой: «Уорнер сказал, что прежде ФИФА всегда продавала ему права на ЧМ за доллар». Бевуа говорит о попытке давления: «У нас тогда уже было предложение Брауна на 2,5 миллиона долларов. Ему мы и продали права». Бевуа, незнакомый с обычаями ФИФА, считает это дерзостью: «ФИФА продала нам права за большие деньги и при условии оптимальной реализации, так как предполагалось распределение прибыли. А он является и требует права за один доллар, тогда как рыночная цена их куда выше» {18}. Блаттер считает иначе. После краха ISL вопросы трансляции берет на себя Кирх, пока сам не становится банкротом весной 2002 года. Затем они переходят к ФИФА, и Уорнер получает «свои» права. Семейству Блаттера не о чем беспокоиться, если с финансами в ФИФА действительно туго. В крайнем случае, можно сэкономить на детских деревнях, арбитрах и программах развития.