Книга Сибирское дело - Сергей Булыга

– Большой князь подумал, что ты ещё можешь ему пригодиться. Если хочешь, я отведу тебя к нему. А если нет, иди сам дальше, большой князь тебя не держит.

Иди, зло подумал Маркел, а куда? И далеко ли он уйдёт? И не пошлёт ли большой князь за ним погоню? Конечно, пошлёт! Поэтому Маркел спросил, куда девался его узел с вещами. Поркоп сказал, что узел несут в город.

– Тогда и я туда! – сказал Маркел.

Они развернулись и пошли за остальными.

ГЛАВА 23

Как Маркел думал, почти так оно и оказалось. То есть когда они с Поркопом завернули за холм, то на его обратной стороне Маркел увидел вход в город. Только это были не ворота, а просто с самого верха, с частокола, до самого низа холма тянулась длинная верёвка. Она была с узлами для удобства. Маркел полез по ней, следом полез Поркоп. Склон был крутой, обкопанный, а когда Маркел долез до частокола, то увидел, что брёвна в нём поставлены так плотно, что нигде между ними мизинца не просунешь. И так же и стрела не пролетит, подумалось.

Как только Маркел взлез на самый верх, до остро отточенных верхушек частокола, ему с той стороны, от крепости, сразу подали руки, и он перелез туда, встал на подмости, хотел осмотреться, но ему не дали, а сразу подвели к бревну с зарубками, он по нему сошёл на землю и уже только там осмотрелся. Посреди города (даже скорее маленького городка, а то и просто острога) возвышалась большая двухэтажная хоромина с высоким крыльцом, с широко прорубленными окнами и островерхой берестяной крышей, а вокруг теснились приземистые избы для местных лучших людей, полуземлянки для худших, и ещё всякие подсобные постройки и службы. Всё это было обнесено высоким крепким частоколом, в котором нигде не было видно ни входа, ни выхода, кроме того бревна, по которому сошёл Маркел. Маркел обернулся к Поркопу и спросил:

– Как это вы без ворот живёте?

– Были раньше ворота, – ответил Поркоп. – А этой зимой разобрали. Времена пришли очень недобрые. Много чужих людей стало вокруг шататься.

Маркел промолчал. Поркоп повёл его к хоромине. Там возле крыльца стояли отыры. Когда Маркел с Поркопом подошли к крыльцу, отыры перед ними расступились. Поркоп сказал снять шапку, Маркел снял, и они стали подниматься по крыльцу. На крыльце, как и при частоколе, ступеней не было, а были только неглубокие зарубки в брёвнах. Зимой, подумал Маркел, сюда не очень-то взойдёшь, а у них тут почти всегда зима.

Поднявшись по крыльцу, они прошли через сени, где всё было увешено и устелено шкурами, поднялись на второй этаж, опять же по зарубкам, и вошли в просторную светлицу, пол в которой был почти весь застелен толстой белой кошмой, на которой в самом почётном месте, возле чувала, сидел, скрестив ноги по-татарски, пелымский князь Аблегирим и, усмехаясь, смотрел на Маркела. Маркел поклонился. Аблегирим похлопал по кошме рядом с собой. Маркел ещё раз поклонился, прошёл и сел рядом с Аблегиримом. Аблегирим молчал и наблюдал за тем, как по кошме ходят босые челядины и расставляют закуски и выпивку. Закусок было много, самых разных, а вот посуда была только деревянная.

– Чего смотришь? – спросил Аблегирим, усмехаясь. – Голодный?

Маркел на всякий случай промолчал. Аблегирим окликнул одного из челядинов, тот взял ближайшую тарелочку (правильнее, деревянную дощечку) и подал её Маркелу. На тарелочке лежали мелко порезанные кусочки сырого мяса.

– Ешь, ешь, не бойся, – сказал Аблегирим.

Маркел взял один кусочек и начал жевать, а потом скорее проглотил.

– Вот хорошо! – сказал Аблегирим. – Теперь будешь быстрый как олень. Я каждый день это ем. А ваш Ермак не ел! И не убежал от татар. Вот так-то!

И сделал знак челядину. Тот убрал эту тарелочку, подал другую. Маркел взял самый маленький кусочек и проглотил, не жуя. Аблегирим усмехнулся, сказал:

– Теперь ты будешь говорить только правду, как ворон. Иначе умрёшь!

Маркел мысленно перекрестился. Аблегирим отпустил челядина, повернулся к дверям и трижды хлопнул в ладоши. В светлицу начали входить отыры и рассаживаться вдоль кошмы. Среди отыров был и хорошо знакомый Маркелу старый вогул. Когда отыры расселись, в светлицу стали входить простые воины, так называемые ляки, и они уже не садились, а так и оставались стоять вдоль стен, на голом полу. Вместе с ляками вошёл Поркоп, и остановился прямо за спиной у Маркела.

И почти сразу же один из отыров начал быстро-быстро говорить по-вогульски, все остальные это подхватили, а потом запели. А кто-то стал бить в бубен и выкрикивать. Потом, по знаку Аблегирима, отыры замолчали, разобрали берестяные ковшики и выпили. Маркел тоже выпил. Выпивка была некрепкая и пахла мёдом. Поставив ковшики, все начали закусывать. Маркел увидел вяленое мясо, забрал его себе и начал есть. А увидел лепёшки – и стал есть лепешки. Но вдруг вспомнил слова про правду и про ворона, и сразу разогнулся от кошмы, и ничего уже не ел – не мог. Конечно, думал он, княжьи слова – это, скорей всего, обычные бесовские хитрости, но всё равно лучше не гневить Бога и ничего нечистого не брать. Подумав так, Маркел перекрестился.

А когда всем, по аблегиримову велению, опять налили, Маркел только пригубил, а остальное, будто ненароком, вылил. Аблегирим это заметил, но смолчал, только сверкнул глазами.

Время шло, отыры начали всё больше и больше хмелеть, общий разговор становился всё громче и путаней, Маркел покусывал лепёшку, а когда наливали, он каждый раз отпивал по глоточку, не больше. Но хмель всё равно стал понемногу забирать и забирать его! Аблегирим это заметил, тихо засмеялся и махнул рукой. Тут же забренчала, задудела, заныла татарская музыка, в светлицу вбежали девки в просторных рубахах, с длинными распущенными волосами, и начали плясать, ловко прыгая между закусками. Маркел широко раскрыл глаза.

– Ха! – радостно воскликнул Аблегирим. – Я у Кучума пировал. Я знаю, как вы веселитесь! Смотри, чердын!

Маркел смотрел. Девки плясали очень ловко. Аблегирим опять заговорил:

– Какая тебе больше нравится? Скажи, подарю! Не понравится, завтра вернёшь, возьмёшь другую. У меня их много. Выбирай!

Маркел молчал, смотрел на девок, думал: ага, так и скажу, я, думаешь, не знаю, что это только колдовство и вид один, а никого здесь нет, Параска говорила же… Или, может, Параска врала, а на самом деле…

Но дальше он додумать не успел, потому что Аблегирим вдруг громко хлопнул в ладоши, музыка сразу смолкла, девки убежали, и в светлице стало совсем тихо. Аблегирим повернулся к Маркелу и мрачно сказал:

– Обидел ты меня, чердын. Да вы, чердыны, все такие злые, только и думаете нас обидеть. Но мы вам не поддадимся!

И он опять повернулся к двери, поднял руку, щёлкнул пальцами – и снова заиграла музыка, но уже не быстрая, а скучная и заунывная. Ляки налили в ковшики, отыры выпили. Маркел тоже выпил, и теперь уже до дна. Аблегирим смотрел перед собой в кошму, молчал. Маркел ждал, что будет дальше.

А дальше было то же самое – ляки налили, отыры выпили и ещё сильнее зашумели. А кое-кто из них уже даже начал размахивать руками, вскакивать. А кто сидя задремал. А кто совсем привалился к стене. Ляки опять налили, отыры опять выпили.