Книга Полис, логос, космос: мир глазами эллина. Категории древнегреческой культуры - Игорь Суриков

С одной из этих масок связана занятная история. Уже известный нам Шлиман после своих открытий в Трое обратился к раскопкам Микен, став основоположником археологического изучения также и этого города. Верный своему правилу, он и здесь искал прежде всего драгоценности. Обнаружив в одной из царских могил золотую маску, он почему-то решил, что она принадлежала не кому иному, как легендарному Агамемнону, и широковещательно объявил об этом. Сенсация облетела мир. Это изделие и по сей день фигурирует в литературе под условным названием «маски Агамемнона». Однако на самом деле Шлиман и на этот раз допустил грубую хронологическую ошибку. В действительности маска была изготовлена для погребения какого-то царя, жившего на несколько столетий раньше Агамемнона, который, по преданию, правил на рубеже XIII–XII вв. до н. э.

В целом даже при беглом сравнении двух цивилизаций, созданных на одной и той же земле одним и тем же народом, – ахейской и возникшей позже классической греческой, полисной, – не может не броситься в глаза: они совершенно разные! Не только пути социально-политического развития не совпадали; очень непохожими друг на друга были и основные черты культуры. Во II тысячелетии до н. э. мы не встречаем еще тех особенностей, которые столь отличали впоследствии культурную жизнь античной Эллады, – пластичности, гармоничности, эстетически окрашенного рационализма… Словом, всего того, о чем еще пойдет речь на дальнейших страницах этой книги.

* * *

Ахейская цивилизация, в отличие от минойской, пала не в результате природной катастрофы, а под воздействием чисто «человеческих» причин. Племена, жившие к северу от основных очагов ахейской культуры, в Македонии и Эпире, стояли на более низком уровне развития, не шагнув еще на стадию цивилизации и государственности. Однако они уже были знакомы с употреблением металла, и их оружие не уступало микенскому. В этническом отношении эти племена были неоднородны: наряду с иллирийцами, фракийцами и др., важное место среди них занимала греческая племенная группа дорийцев.

В XII в. до н. э. весь мир этих племен по неясным науке причинам пришел в движение. Началось настоящее «великое переселение народов». Обитатели Северных Балкан снялись с насиженных мест и устремились на юг и восток, в соседние богатые и процветающие области, оставляя за собой развалины и пожарища. В результате этих передвижений пало могущественное Хеттское царство в Малой Азии; еще более сильный Египет едва смог отбить от своих границ нападения северных племен («народов моря»).

Ахейска я Греция оказалась лишь слегка затрону та этим грандиозным переселением. Но и это стало для нее смертельным ударом. Почти все дворцы, по археологическим данным, серьезно пострадали, некоторые были сожжены. Погибло множество людей; непоправимый ущерб был нанесен экономике. Затем пришельцы отхлынули из опустошенной страны обратно на север. В Греции остались только дорийцы и родственные им племена – греки, но непричастные к крито-микенской культуре. Они заселили почти весь Пелопоннес, часть Средней Греции. Побежденные ахейцы частью были оттеснены в суровые горные области, например, в Аркадию (в центральной части Пелопоннеса), частью порабощены завоевателями, частью бежали из страны.

На территории Эллады вновь пресеклись традиции государственности и цивилизации. Заглохла городская жизнь. Были утрачены даже многие основные производственные навыки: забыты секреты каменного строительства, фресковой живописи, исчезла письменность. Прервались связи со странами Востока. В обстановке хаоса и разрухи кое-где еще доживали свой век последние островки ахейской культуры, но и они к концу XII в. до н. э. пришли в окончательный упадок.

Неизбежен вопрос: в чем же причина столь быстрого крушения блестящей ахейской цивилизации? Какими-то полудикими племенами были разгромлены мощнейшие цитадели. Это давно уже удивляло ученых, и не случайно, что наряду с традиционной концепцией «дорийского вторжения» стали предлагаться и иные причины упадка.

Указывали, прежде всего, что нужно учитывать внутреннюю непрочность ахейских дворцовых царств. Дворцы были только центрами потребления, расточавшими ресурсы страны. Основная масса населения не ощущала практически никакой общности с собственной государственностью и, соответственно, в трудную минуту не оказала ей никакой поддержки. Вполне можно представить себе даже ситуации, когда рядовые ахейские крестьяне помогали дорийским пришельцам разрушать ненавистные дворцы.

Способствовать непрочности ахейских государств должны были и постоянные междоусобные конфликты между ними, ослаблявшие всех участников, что было только на руку завоевателям. Некоторые ученые считают, что положение усугубили также какие-то стихийные бедствия, обрушившиеся на страну, например, засухи и неурожаи, продолжавшиеся несколько лет подряд. Всё чаще высказывается точка зрения, согласно которой «дворцовые царства» стали жертвами системного кризиса: они рухнули под тяжестью собственных социально-экономических и социально-политических структур, чрезмерно усложнившихся по меркам бронзового века.

Причины данного «цивилизационного краха», таким образом, могли быть многообразными, действовавшими в сочетании. Во всяком случае, ясно одно: микенская цивилизация оказалась в какой-то степени эфемерной. Стоило уничтожить правящую верхушку ахейских государств, и вся стройная пирамида власти развалилась, как карточный домик. «Дворцовые царства» прекратили существование: на их месте остался раздробленный мир сельских общин, из которых впоследствии выросли полисы.

Рождение нового мира

Но всё-таки – как и почему это произошло? Можно ли ответить на вопрос, каковы причины того, что именно в Элладе восточный путь развития оказался тупиковым и впервые в мире реализовался совершенно особый, уникальный вариант организации общества?

Иными словами: как и почему возник феномен полиса, какие факторы при этом действовали? Проблема, о которой теперь пойдет речь, – одна из самых сложных в истории античности. Она издавна привлекает пристальное внимание ученых, но и поныне нельзя сказать, что эта проблема решена. В условиях острого дефицита информации о ранних этапах развития греческой цивилизации вообще можно скорее выдвигать более или менее вероятные гипотезы, чем претендовать на окончательную и безоговорочную истину. Часто мы можем ответить только на вопрос «как?», а вопрос «почему?» просто неразрешим.

Решающую роль сыграла, несомненно, специфика исторического развития. Чтобы понять, как сложился полисный мир, нужно обратиться к конкретным обстоятельствам и предпосылкам его формирования[46]. Для того-то нам и пришлось вначале сделать «шаг назад» и поговорить о том, как выглядела Греция до появления полисов.

Напомним, что во II тысячелетии до н. э. полисы еще не существовали, основной политической формой было так называемое дворцовое царство. Этот тип государства был более крупным, чем позднейший полис. Более крупным не столько в территориальном, сколько в структурном плане: полис – одна отдельная община, а дворцовое царство было объединением ряда сельских общин под верховной властью монарха.