Книга Похищенные - Элизабет Хейтер

Кроме того, Эвелин чувствовала, что, если ей удастся установить причину отхода Массовика-затейника от дел после похищения Касси, это сильно сузит круг подозреваемых. И чем больше она об этом думала, тем больше ей казалось, что ключ к разгадке именно здесь. Он планировал похитить Эвелин, но не сделал этого и исчез на восемнадцать лет. Почему?

Ей не нужно было заглядывать в материалы дела, чтобы вспомнить стишок, подброшенный преступником в комнату Касси. Он отпечатался в памяти Эвелин полтора месяца назад, когда она взяла дело в архиве и изучила все подробности. Стишок был написан на размер детской народной песенки «Джорджи Порджи». Другие тексты Массовик-затейник оставлял во дворах, там, где похитил девочек. Но Касси он забрал прямо из дома, из ее спальни, и это было самое рискованное из его похищений. Стишок лежал на кровати.

Касси, Касси, почемуНе нужна ты никому?Вам недолго с Эв играть,Я уже иду искать.

При одной мысли об этих строчках Эвелин холодела. Профайлер, работавший над делом Массовика-затейника восемнадцать лет назад, пришел к выводу, что преступник в стишке обещает прийти и за второй девочкой, и Эвелин была с таким выводом согласна. Касси почти всегда называла ее Эви. А если они отправлялись куда-нибудь вдвоем – Эв. В ушах до сих пор звучал звонкий голосок: «Идем, Эв!»

Похититель знал об этом, а стало быть, он слышал Касси, то есть находился где-то совсем рядом. Эвелин бесконечное число раз пыталась восстановить в памяти дни, предшествовавшие похищению подруги, но так и не припомнила, чтобы у нее возникало тогда неприятное чувство, будто за ними следят. Вспоминалось лишь ощущение безоблачного счастья – она обрела дом, дружбу, целую жизнь.

Но Массовик-затейник ее счастье забрал, и для Эвелин настало время с ним поквитаться. Не важно, насколько это будет трудно, – она не уедет из Роуз-Бей, пока похититель не окажется за решеткой.

С самого начала Эвелин старалась быть объективной, думать о Массовике-затейнике как о любом другом преступнике. Теперь ей для этого нужна была помощь Грэга, и она набрала его номер.

– Эвелин! Ну, как ты там? Дело продвигается?

– Привет, Грэг. Хочу обсудить с тобой кое-какие предположения.

– Это Дэн тебя заставил? – засмеялся Грэг.

Эвелин проработала в Бригаде поведенческого анализа целый год, но босс все еще нянчился с ней, считая несамостоятельной, и просил советоваться с Грэгом по каждому делу, которым она занималась. При всем уважении и симпатии к Грэгу, Эвелин это не нравилось, и, как правило, она наотрез отказывалась от любой помощи – не хотела подтверждать правоту Дэна на свой счет. Однако в случаях, когда действительно требовалось чье-то непредвзятое и профессиональное мнение, Грэг был самым лучшим советчиком.

– Нет, мне просто нужен объективный взгляд со стороны.

– Ясно. Тогда выкладывай.

– В общих чертах о деле Массовика-затейника ты знаешь. – Эвелин перевела дыхание и продолжила: – Но тебе неизвестно, что в стишке, оставленном в спальне Касси, упоминалось не только ее имя. Он собирался забрать и меня.

На другом конце линии несколько секунд царило напряженное молчание.

– Я очень сочувствую, Эвелин, – наконец произнес Грэг.

Но Эвелин не искала утешения, хотя в голосе коллеги звучала искренняя жалость. Если она сейчас опять увязнет в прошлом, уже никогда не выберется из этих зыбучих песков.

– Я и сама узнала о стишке недавно, Грэг, не надо меня жалеть, мне нужна другая помощь. Почему Массовик-затейник меня не забрал? Он пришел за Касси ночью и оставил на ее кровати стихотворение, в котором намекал, что похитит нас обеих. Я жила в соседнем доме. Об исчезновении Касси мистер и миссис Байерс узнали только утром, то есть в его распоряжении было достаточно времени, целых семь часов. Что же случилось? Вот чего я не могу понять.

– А если поймешь, это даст тебе подсказку о личности похитителя, – задумчиво сказал Грэг.

– Точно. Я составила для местных копов список причин, по которым похититель мог отойти от дел на восемнадцать лет: тяжело заболел, сел в тюрьму, был разоблачен кем-то из близких, нашел доступную жертву в своем окружении или довольствовался прежними трофеями. – Эвелин так сжала кулаки, что ногти впились в ладони. – Не знаю, почему я не задумывалась об этом раньше, но сегодня вдруг вспомнила стишок из спальни Касси и теперь никак не могу выбросить из головы ту ночь…

– Ни одна причина из тех, которые ты назвала, не объясняет, почему той ночью он не пришел за тобой, ты права. Если бы ему хватало трофеев или доступной жертвы, он не забрал бы Касси и не стал бы упоминать в стихотворении тебя. Тяжелая болезнь не могла возникнуть внезапно. Тюремный срок за какое-то другое преступление тоже маловероятен. Разве что он отвез Касси туда, где держал похищенных, а когда возвращался за тобой, его вдруг арестовали. Это возможно.

– Но, как ты и сказал, маловероятно. – Эвелин изо всех сил старалась не представлять себе Касси, запертую в каком-то помещении без окон и дверей, медленно умирающую в яме или в подвале от голода и жажды. – А если кто-то догадался о его преступлениях? Что, если его видели той ночью?

– Думаешь, кто-то знает похитителя и хранит его тайну?

Эвелин закрыла глаза. Ей сделалось дурно при мысли о том, что какой-то человек находился поблизости, зная, что Касси делают больно и, может быть, даже убивают.

– Мне нужно твое мнение, Грэг. Тебе на ум не приходят другие причины? Почему он не пришел за мной?

– Наверняка он планировал это сделать, но кто-то его задержал. Тогда он отложил твое похищение, а потом стало слишком поздно.

– И все-таки была ночь, в его распоряжении оставалось семь часов. Кто-нибудь, конечно, мог задержать его дома, но возвращался ли он домой после похищения Касси? Если только он не живет совсем рядом с коттеджем Байерсов… Он должен был понимать, что родители Касси могут в любую минуту проснуться, заглянуть в ее комнату и поднять тревогу.

– А что, если у него был сообщник? – предположил Грэг. – Кто-то другой должен был похитить тебя, но передумал.

– Нет. – Эвелин ответила раньше, чем успела над этим хорошенько поразмыслить, потому что предположение Грэга было очевидно неверным. Человек, который долго выслеживает свои жертвы, изучает их, подбираясь очень близко, и для каждой сочиняет стишок, определенно работает один.

– О'кей, – не стал настаивать Грэг. – Тогда похититель, скорее всего, женат или у него есть девушка.

– Черт! – вырвалось у Эвелин.

– Жена или подруга ночью хватилась своего благоверного и позвонила ему, а может, даже пошла его искать. Или же он и правда живет где-то близко к Байерсам, заскочил домой, а она его уже не отпустила.

– Возможно, она знает, кто он такой на самом деле.

– Или догадывается.

Эвелин чуть не задохнулась от негодования, но совладала с собой и сконцентрировалась на том, как развить версию Грэга.