Книга Огонь любви - Барбара Картленд

Эта короткая встреча позабавила Карину. Она быстро взбежала наверх и без особого труда добралась до детской.

Горничная почти спала. Голова ее запрокинулась на спинку кресла, чепчик сполз набок. Заметив Карину, она испуганно вскочила.

– Простите, мисс. Я задремала.

– Не извиняйтесь. Это я прошу прощения за то, что задержалась. В парке было так прекрасно.

– Ну, раз вы вернулись, – с неохотой сказала горничная, думаю, мне следует пойти узнать, какое задание придумала для меня миссис Барнстейпл. Бьюсь об заклад, это что-нибудь неприятное.

– Конечно, идите. И поблагодарите от меня миссис Барнстейпл за то, что позволила вам помочь мне.

– С удовольствием, – ответила девушка и уже в дверях воскликнула:

– Батюшки! Совсем забыла! Заходила мисс Мэтьюз и сказала, что ее светлость желает поговорить с вами. Может, мне подождать, пока вы сходите повидать хозяйку?

– Если не торопитесь. Хотя я думаю, принц уже спит.

Карина тихонько приоткрыла дверь в комнату Дипы и услышала его ровное дыхание.

– Я ненадолго, – предупредила она горничную и с тяжелым сердцем отправилась в комнату старой дамы.

Она была уверена, что леди Линч, которая всегда в курсе всех событий в доме, уже прослышала про ее стычку с сэром Перси. Иначе зачем бы она стала посылать за ней? Вряд ли могла быть какая другая причина интереса к ней старой дамы, поэтому Карина задумалась, как лучше ответить на вопрос о том, что произошло. Да, положение ее было неловким и неприятным, и тем не менее, она предпочла бы уладить все сама.

Внезапно ее охватила робость. Уже стуча в дверь, она надеялась, как на чудо, что выйдет горничная и сообщит: леди Линч устала и никого не принимает.

Но чуда не произошло: в тот же миг раздался голос, пригласивший ее войти, и она увидела ярко освещенную спальню и старую даму в новой, еще более великолепной коллекции украшений.

– Добрый вечер, мисс Уорнер, – сказала старая дама вошедшей Карине. – Я слышала, что сегодня после обеда принц не очень хорошо себя чувствовал, поэтому и не послала за вами раньше.

– Он снова вполне здоров, благодарю вас, – ответила девушка, а про себя подумала, обрадовалась бы леди Линч, сообщи она сейчас, что ребенок очень болен.

– Я послала за вами, – продолжала между тем старуха, – потому что мой сын высказал мысль пригласить вас, если вы не будете против, отобедать сегодня вместе с гостями.

– Лорд Линч предложил это?!

Старая дама кивнула.

– Я говорила ему, что подобная идея, мягко выражаясь, несколько необычна, – ответила леди Линч, и голос ее зазвучал более резко. – Но мой сын настоял, чтобы я передала вам его приглашение. Это будет большой званый вечер, и, возможно, вы получите удовольствие.

Минуту Карина ничего не могла ответить, пытаясь понять, что кроется за этим предложением. Не воспринял ли лорд Линч всерьез свои собственные слова о том, что у нее слишком мало развлечений здесь, в замке? Или приглашение к обеду было своего рода извинением?

А вдруг таким странным образом он хотел показать ей, что, по крайней мере, для него она не просто гувернантка, к которой можно относиться с пренебрежением, но леди, достойная того, чтобы быть представленной его друзьям? Она так и не решила, что же все-таки он имел в виду, как вдруг поняла, что старая дама ждет от нее ответа.

– Передайте, пожалуйста, лорду Линчу мою благодарность, – тихо сказала девушка, – но я бы предпочла обедать в детской. Боюсь, я не слишком общительный человек.

По торжествующему блеску в глазах старой дамы она догадалась, что данный вопрос вызвал у матери и сына спор.

– Ты приняла разумное решение, дитя мое. Я говорила Джастину, что это приглашение совершенно неуместно и в свое время я не позволила бы ничего подобного по отношению к гувернантке своих сыновей.

– Лорд Линч проявил большую деликатность, подумав обо всем, – вежливо ответила Карина.

Она поймала на себе задумчивый взгляд леди Линч и, испытывая страстное желание бежать от ее острого языка, торопливо проговорила:

– Если вы больше ничего не желаете мне сказать, я, пожалуй, вернусь в детскую.

– Хорошо, – согласилась леди Линч и, когда Карина была уже у дверей, бросила ей вслед:

– Вы случайно не влюблены в кого-нибудь?

Карине показалось, что она ослышалась.

– Разумеется, нет, – ответила она через мгновение. – Почему вы так решили?

– Мне было просто интересно узнать, вот и все.

Карина поняла, что ее больше не задерживают, и вышла из комнаты. Прикрыв за собой дверь, она в недоумении остановилась посреди коридора.

Что означал вопрос старой дамы? И почему она его задала?

Леди Линч еще ничего не слышала о сэре Перси, иначе, Карина была уверена, начала бы прямо с этого. Притворство и излишняя деликатность были вовсе не в ее духе.

И вдруг девушку внезапно осенила мысль: что если старуха вообразила, пусть только на мгновение, будто она влюбилась в лорда Линча.

Нет, даже предположить такое было нелепо!

И тем не менее вопрос этот преследовал ее, пока она шла наверх, туда, где ее ожидали тишина и покой детской.

"Вы случайно не влюблены в кого-нибудь?"

Глава седьмая

Лакей принес в детскую тяжелую масляную лампу. Комната сразу же наполнилась золотистым светом, и подавленное настроение покинуло Карину. Она улыбнулась лакею. Это был незнакомый ей совсем молодой парень, и с лампой он управлялся с большим усердием.

– Уже начинает рано темнеть, – сказала Карина.

– Лето кончилось, мисс. Принести еще одну лампу для вашей комнаты?

– Да, пожалуйста.

Лакей поспешил выполнять поручение, и не прошло и секунды, как Карина услышала громкий голос распекавшей его миссис Барнстейпл, а в следующее мгновение и она сама появилась в комнате.

– Этот нахал-лакей опять опоздал, – с видом крайнего неодобрения проговорила она. – Я распорядилась, чтобы он принес лампы еще до того, как сядет солнце. Эти лакеи только и ищут любую возможность ничего не делать.

– Но ведь еще совсем светло, – попыталась возразить Карина.

– Нет. Когда наступают сумерки, нужно зажигать свет, – с несокрушимой логикой ответила экономка. – Вы станете напрягать глаза, а эти бездельники будут, задрав ноги, сидеть в буфетной.

Карина подумала, что в замке, полном людей, подобное вряд ли возможно, но решила, что распекать лакеев за леность было, видимо, любимым занятием миссис Барнстейпл, и сочла за лучшее промолчать.