Книга Психология чемпионов. Мышление, приводящее к победе в спорте и жизни - Боб Ротелла

В принципе вполне нормально ставить перед собой в начале процесса достижения цели такие ее пределы, которые несколько ниже ваших конечных устремлений. Например, если вы плохо играете на песке и хотите улучшить этот аспект, то будет вполне достаточно, если сначала вы попробуете выбить подряд десять мячей из бункера на зеленый газон. На следующем этапе вам необходимо постараться выбить мяч так, чтобы он подкатился ближе к стойке с флажком, которым обозначается лунка. Дальше вы можете постараться забить хотя бы несколько мячей непосредственно в лунку. Профессионал может поставить перед собой и более сложные задачи. Но нет ничего зазорного в том, чтобы идти к достижению своей цели относительно мелкими шагами, если только каждый из них представляет собой движение вперед.

А вот ставить явно заниженные конечные цели неправильно. Иногда спортсмены перед турнирами, которые играются на полях со сложным скользким травяным покрытием, говорят, что их цель состоит в том, чтобы избежать забивания мяча в лунку с трех ударов (three-putters)[41]. И поэтому их тренировки включают в себя упражнения на контролируемую дальность удара, когда игрок заставляет мяч подкатываться как можно ближе к лунке.

Если вы ставите перед собой цель во что бы то ни стало избежать комбинации из трех ударов, то можете потратить всю жизнь, тренируя комбинацию из двух. Поэтому я часто говорю своим клиентам, что лучше рисковать и стараться сделать один удар, чем бояться трех. Я заставляю их воображать себе, что каждый наносимый ими удар патт[42] сразу же достигает цели, каким бы скользким ни было травяное покрытие. Одновременно я рассказываю им, что еще ни один великий гольфист не избежал необходимости забивать мяч в лунку тремя ударами. Выдающиеся игроки знают это. Они не обращают внимания на то, как выглядят или что о них подумают, если они закатят мяч с трех ударов. Они также помнят, что у них бывает немало недель, когда они успешно делают много дальних ударов или стопроцентно попадают с расстояния в полтора метра. Они ставят перед собой цель, чтобы таких недель было как можно больше.

Я видел тот же самый принцип в действии, когда преподавал в Университете Виргинии. Некоторые студенты сразу после поступления успокаивались и ставили перед собой единственную цель – проучиться положенный срок и благополучно окончить вуз. И большинство из них этой цели достигали. Но были и такие, которые рассматривали учебу в университете только в качестве ступеньки для того, чтобы попасть на послевузовское обучение в престижнейший медицинский институт Гарвардского университета. Эти студенты выбирали для себя сложнейшие курсы, добивались наивысших оценок по всем предметам и проявляли в учебе невероятное упорство. Я знал ребят, которые переписывали работы по нескольку раз, пока не получали желаемых отметок. Для них не было важно, что их товарищи тратили уик-энды на посещение рок-концертов и спортивных мероприятий. Их толкала вперед поставленная перед собой цель. Их цель помогала им следовать по тому пути, который обеспечивал им наилучшие результаты. Их цель позволяла им правильно распоряжаться временем. Многие из этих мотивированных студентов не только отлично учились, но и были хорошими спортсменами. Они находили время для всего. Они поступали в Университет Виргинии потому, что он обещал дать им первоклассное образование, а также возможность участия в студенческом спорте на высоком уровне. И когда они попадали в медицинский институт Гарвардского университета, это не было случайностью.

Я думаю, что одной из очень интересных сторон такого феномена Тайгера Вудса было то влияние, которое он оказывал на цели своих соперников по гольфу. Когда Вудс превратился в звезду, он публично признавался в том, что вырос с портретом Джека Никлауса, висевшим на стене у него в комнате. И что его целью было превзойти рекорд Джека, который выиграл за свою карьеру восемнадцать мэйджоров. Я восхищаюсь Тайгером потому, что он нашел в себе смелость признать это. Но сегодня я часто разговариваю с молодыми игроками, которые в своих достижениях находятся не так уж далеко от Вудса, но не вспоминают о рекорде Никлауса. Я слышу, что многие из них хотят стать номером один в рейтинге мирового гольфа. Но они не говорят о девятнадцати мэйджорах. Может быть, так происходит оттого, что пока этого показателя все еще пытается достичь Тайгер? Может быть, причина в тех сложностях, которые Тайгер уже испытал, добившись пока только четырнадцати побед в мэйджорах, и которые так пугают других гольфистов?

В конце концов, нет ничего плохого в том, чтобы ставить перед собой цель стать номером один в мировом гольфе. Конечно, это труднейшая задача, и можно восхищаться решимостью спортсменов достичь этой вершины хотя бы на какое-то время. Я думаю, что, если гольфист не говорит публично, что преследует цель победить в девятнадцати мэйджорах, это не означает, что он не поставил перед собой такую задачу. И все же я хотел бы, чтобы больше игроков перестали быть слишком реалистичными в своих мечтах. Я уверен, что если бы Никлаус выиграл когда-то двадцать пять турниров, а Тайгер захотел бы его превзойти, то к настоящему времени он победил бы уже не менее чем в двадцати мэйджорах. Такова природа наших целей и нашей мечты.

В спорте или бизнесе вы не стремитесь к доминированию или к тому, чтобы быть лучшим. Вы просто двигаетесь к своей цели. И вы можете двигаться к ней только в одном направлении.

Однако, по моим наблюдениям, большинство людей решают оставаться в середнячках. Когда я работал в Университете Коннектикута тренером по лакроссу и учился там в аспирантуре, то познакомился с тренером старше меня по другому виду спорта. В мой первый сезон в университете мы поехали на национальный чемпионат NCAA по лакроссу, в котором участвовали примерно восемь команд. Тогда мы добились самых лучших показателей за всю историю университета. Спустя неделю, когда сезон закончился, этот тренер пригласил меня на обед. Я с радостью согласился, потому что любил беседовать с более зрелыми специалистами и учиться у них. Я продолжаю делать это и сейчас.

Но то, что я услышал от него, удивило и разочаровало меня. Сначала он похвалил меня за то, что в лакроссе университет в прошедшем году достиг существенного прогресса. Он отметил улучшение работы по подбору игроков и активное начало осенне-зимнего тренировочного периода. Он сказал, что теперь на наши игры приходит больше болельщиков, местные газеты стали больше о нас писать и что интерес к лакроссу среди студентов растет. Он не пытался скрыть, что рад моему успеху.

И вдруг неожиданно он сказал:

– Выслушай то, что я понял за почти тридцатилетнее пребывание здесь на тренерской работе. Ты действительно начал очень неплохо, и теперь ставка на тебя возросла. И это опасно. Я пришел к выводу, что самое верное – держаться среднего результата побед и проигрышей: пятьдесят на пятьдесят. Не проси у руководства университета и спортивной кафедры более удобных полей и залов, больше денег и спортивных стипендий. Ты можешь проработать здесь долгие годы и ни о чем особенно не беспокоиться. Но если ты станешь привлекать внимание, требовать его от других и устанавливать новые повышенные стандарты, то тебя и судить станут по ним. И тебе придется сильно напрягаться, чтобы соответствовать возлагаемым на тебя ожиданиям. Так что будь с этим осторожнее.