Книга Лучик надежды - Миранда Дикинсон

– Странно, – произнесла Рэни, взирая на здание с таким видом, словно весь остальной мир вокруг нее исчез.

– Тебе плохо?

Мэтти столько времени провела, лелея свою идею, что даже не удосужилась подумать о том, что играет чужими чувствами.

– Много времени прошло, детка. Многое случилось с тех пор. Пойдем вовнутрь?

Их встретил, когда они переступили порог бывшего ночного клуба, молодой человек, одетый в белую рубашку, черную жилетку и джинсы.

– Чем могу помочь, леди? – спросил он с сильным североирландским акцентом.

– У нас заказан столик на обеденное время на фамилию Белл, – сказала Мэтти. – Боюсь, мы приехали чуть раньше…

– Ничего страшного, – просиял парень и легко пожал им обеим руки. – У нас много свободных столиков. Входите. Я найду вам места.

Парень распахнул две черные створки дверей и придержал их, пока Мэтти и Рэни не вошли внутрь клуба. Мэтти услышала у своего уха резкий вздох. Она смотрела прямо перед собой, не оглядываясь, но сжала руку старушки в своей руке.

Внутри клуб был выдержан почти исключительно в черном цвете, не считая двух красных занавесов, запыленных и висевших здесь, кажется, долгие годы. На прежнем танцполе, имевшем округлую форму, были расставлены деревянные столики и черные изогнутые скамейки, обитые кожей и образующие уютные «бухточки», в которых, уединившись, ели люди… Посетителей действительно было не так уж много. Из скрытых колонок доносилась мягкая джазовая музыка. Позади длинной барной стойки бармен протирал стаканы и смотрел в пустоту. Мэтти попыталась мысленно наложить образ «Пальмовой рощи» времен расцвета клуба на это монохромное в своей сущности нечто, и ей стало грустно. Казалось, клуб облачился в траурные одежды, оплакивая свою прошлую жизнь.

Пока они шли к столику, Рэни сохраняла полное молчание. Мэтти не хотелось отрывать старушку от ее мыслей. Что должна чувствовать Рэни, видя место, в котором она бывала когда-то в прошлом, настолько изменившимся? Мэтти вспомнила, как однажды съездила в Челтнем, где училась, и испытала легкий шок, обнаружив, что дом, в котором она там жила, заколочен и покинут. Мэтти чувствовала себя так, словно лишилась друга.

– Я Дерри, менеджер бара. Рад вас здесь видеть, – сказал мужчина и попридержал Рэни, когда она садилась. – Я принесу вам меню. Устраивайтесь удобнее. Если желаете, можете заказать напитки из бара.

Костяшки пальцев Рэни, сжимавших ее сумочку, лежащую на коленях, были белыми как мел. Перед ее внутренним взором сейчас наверняка проносились тысячи призраков, недоступных взгляду Мэтти. Она несколько минут ждала, давая подруге прийти в себя, а потом затянувшееся молчание начало ее беспокоить.

– Ты хочешь остаться здесь, Рэни? Если желаешь, мы можем уйти.

– Не глупи. Я просто осматриваюсь, – криво улыбнувшись, сказала старушка. – Гейнора говорит, что большие потрясения вредны моему сердцу. Дай мне еще минуточку.

Внезапно Мэтти со всей устрашающей ясностью осознала, что ее задумка значит для Рэни. Для пожилой леди это было не усыпанной розовыми лепестками прогулкой по аллее памяти, а возвращением туда, где она получила глубокую рану, не затянувшуюся даже по прошествии шестидесяти лет.

– Может, закажем напитки? – предложила она, радуясь тому, что до клуба они добирались сегодня на поезде и такси.

Алкоголь должен был справиться с возникшей нервозностью.

– Двойное бренди с перечной мятой.

Поспешив к пустой барной стойке, Мэтти задумалась, насколько разумно Рэни пить спиртное, учитывая то обстоятельство, что она принимает лекарства. Но если альтернативой является риск инфаркта, вызванный шоком, стаканчик алкоголя не повредит.

Бармен оторвался от созерцания ящика бутылок, который он распаковывал, и поспешно выпрямил спину.

– Извините, я не заметил вас.

– Пожалуйста, белого вина и бренди с перечной мятой.

Бармен кивнул и выудил стаканы из-за стойки бара.

– Вы сюда обедать пришли?

– Да.

– Я могу порекомендовать вам лососину.

На его лице застыло выражение полнейшего благодушия, а взгляд казался излишне пристальным. По приезде в Лондон Мэтти уже успела привыкнуть к тому, что встречные незнакомцы ее, казалось, не замечают, тем разительнее был этот контраст.

– А-а-а… спасибо.

Женщина начала рыться в своей сумочке, чтобы избежать необходимости продолжать этот разговор. В Кингс-Санбери большинство барменов не знали, что есть в меню паба, не говоря уже о том, чтобы давать личные рекомендации касательно меню.

Мэтти подумала о том, что чувствовал Джо Белл, когда впервые переступил порог клуба в 1956 году. Дедушка рассказывал, что видел на сцене этого клуба выступления кое-каких знаменитостей, но то была одна из немногих подробностей этого года, которые он сообщил своей внучке. Стоя у барной стойки, Мэтти воображала себе, как ноги дедушки ступают по деревянному полу там, где сейчас стоит она.

– Мисс!

Прошлое испарилось, словно дым, когда Мэтти осознала, что бармен говорит с ней.

– Извините, я просто задумалась.

Мужчина улыбнулся.

– Уверен, мысли были приятными. Вам что-нибудь еще нужно?

– Нет, спасибо… О-о-о, минуточку. У вас случайно нет тех старомодных бумажных зонтиков для коктейлей?

Бармен почесал подбородок. В его пронзительных зеленых глазах мелькнуло удивление.

– Пожалуй, у нас есть, – сказал он после небольшой паузы. – Подождите…

Мужчина нырнул в завешенную бархатным пологом дверь. Мэтти слышала скрип его туфель по старому паркетному полу. На ферме дедушки Джо деревянные полы были не в особо хорошем состоянии, от времени многие половицы приподнялись и погнулись. По воскресеньям, когда они еще были маленькими, на этом полу часами напролет танцевали Мэтти, Джоанна и Джек, притворяясь, что они Джин Келли и Фред Астер, а половицы вторили движениям их ног своим скрипом.

Поскрипывание древесины возобновилось, когда вернулся бармен, неся высоко в руке бледно-розовый бумажный коктейльный зонтик, словно это был настоящий спортивный трофей.

– Ну вот, – улыбнулся он. – Не думаю, что коробку, в которой он лежал, открывали с 1986 года, так что тут у нас настоящее ретро.

На губах Мэтти удобно располагалась улыбка, пока она шла обратно к Рэни.

– В чем дело?

– У меня для тебя есть подарочек.

Мэтти протянула Рэни стакан и грациозно украсила его бумажным зонтиком. Фарфоровые щеки старшей подруги вспыхнули.

– Мило, детка. Признаться, я никогда не имела дело с зонтиками, хотя не раз здесь бывала. Обычно все заканчивалось тем, что я отхлебывала прямо из горла бутылки с виски, которую проносила сюда контрабандой.