Книга Тайна - Иоанна Хмелевская

— Всех не поубивает, да тут целая клика, а ты попал им в поле зрения, как слива в компот, из-за меня. Боюсь, все-таки тебя достанут.

— Э-э там. Зачем меня доставать. Приятелю, который сидит в этом гешефте, скажу по секрету: дубинку, дескать, я сложил, и ведать ничего не ведаю. А фамилию вообще не помню, и Лясковского.., м-м.., с Патыкевичем спутаю.

— И он тебе поверит?

— А почему нет? Ты что думаешь, это разбойник с большой дороги, кровопийца, или как там их, вампир? Приятель и все. Вовсе не рвется на мои похороны, а в министерстве сидит на самой низкой подножке, только вот ушлый и всегда без мыла влезет куда надо. А бриллианты пока придется отправить в отпуск.

— Само собой. Я предупрежу эту пани… И вдруг меня осенило. Убийство Гутюши — предостережение! Камней ни в коем разе не покупать, сам сказал, их вовсе не интересует его информированность, главное, чтоб со страху прокис и не рыпался! Матерь Божия, ведь так действует мафия!!!

Я прямо похолодела, и в голове воцарилась полная сумятица. Гутюша выслушал мое откровение, сразу согласился и вовсе не казался потрясенным. Похоже, меня одну питали идиллические понятия об окружающем.

— Нет, надо срочно действовать, иначе меня кондратий хватит, — полетела я как с горы. — Характерец меня доконает! Гутюш, тебя в сторону, а я в милицию побегу, может, как-нибудь лично…

— Ну так я же все время бегаю! — занервничал Гутюша. — Ты что думаешь, официально? Лично все все знают, а толк где? Ты уж туда не летай, очень прошу, только шуму наделаешь, из-за тебя кто-нибудь с работы полетит…

Застопорил он меня радикально: двоих я уже подвела, возможно, Божидар был прав, упорно не допуская меня до этих подземных течений. Мое разгадывание загадок и открытия странный эффект создавали.

— Ведь говорила, — полыхала я злостью, — тысячу раз говорила и повторяю: как только какая-то тайна, не сомневайся, смердит! Я все равно что-нибудь да сделаю. Богом клянусь, неизвестно что, но сделаю, иначе задохнусь!..

— Господи! — простонал Гутюша и посмотрел на меня словно уже на выходца с того света…

* * *

Ничего я не сделала.

Избавил меня от всех действий исключительно один Божидар. Добился-таки своего и оглоушил меня.

Несколько недель подряд он звонил в дверь, вместо того чтобы открывать своим ключом, как это делал многие годы. Враждебная демонстрация выражалась всячески, да я все не успевала спросить прямо, в чем дело, потому что ссорились мы при каждом удобном случае. На сей раз телефонный звонок с изысканным вопросом, можно ли нанести визит, извлек меня из-под крана — я мыла голову. Стиснув зубы, я дала милостивое согласие, вытерла воду на полу и решила: все, хватит — пора расставить все точки. Последующие два часа вогнали меня в нервное расстройство. После такого звонка приходят довольно быстро, и Божидар всегда так поступал. А тут он решил основательно испытать мое терпение, дабы я успела представить автомобильную аварию, сердечный приступ или другие такого же рода напасти. Однако он переборщил: перебрав всяческие удары судьбы, я успела сообразить, что все это делается мне назло. Наперекор. Прекрасно знает, я не выношу ожидания, а неуверенность меня просто бесит, и потому специально доставляет мне все эти радости, желая наказать за что-нибудь, черт знает за что. И по обыкновению, плюет на мои чувства…

Когда я открывала ему дверь, робкое обожание, пожалуй, явно потускнело. За это время я высушила и уложила волосы, подкрасилась и решила не ждать, а уйти из дому. Свою внешность на сей раз в виде исключения опенила позитивно, что весьма существенно улучшило самочувствие. С места в карьер я спросила, как он прикажет расценивать свое поведение. Где ключи, которые верой и правдой служили все прошлые годы, — потерял или как? Ответил, нет, почему же, ключи у него есть. По-видимому, они мне нужны?

Я удивленно подняла брови.

— Не хотел мешать, — заявил он любезно. — Ключи могут понадобиться для кого-нибудь другого.

Его заявление сбило меня с панталыку, и я попросила его объясниться.

— Помилуй, как можно нахально навязываться в дом, где меня не хотят видеть. Помнится, я однажды уже оказался лишним, считаю необходимым избегать неловких ситуаций. Поэтому предпочитаю позвонить заранее.

И все-таки до меня не дошел смысл, я сочла его слова просто неудачной шуткой.

Интересно, что он имеет в виду под неловкой ситуацией: застал меня в постели с хахалем или, к примеру, зайдет, а я как раз точу на него нож? «Не хотят видеть», — надо же такое сказануть! Ведь жду его не дождусь, хочу видеть, хотя бы для того, чтобы наорать и поссориться. Мои обиды и претензии зубами и когтями жаждут вцепиться в жертву. На чай вдвоем любое время удобно, мог врасплох прийти и в три ночи, и тогда с радостью устроила бы побоище, одержимость не знает преград, а чувства во мне всегда преобладали над разумом. И что он, холера, хочет этим сказать?..

— Прошу тебя точно сформулировать свои претензии, — заявила я ледяным тоном, в сравнении с которым на полюсе показалось бы жарко. — Что это еще за новая полька-бабочка?

— Хорошо, я выскажусь: могу у тебя кое-кого застать…

Вот тебе раз.., значит, все же хахаль!.. Откуда только Божидар его выкопал, и кто бы это мог быть?..

Оказалось, все-таки Гутюша. Я долго смотрела баран бараном, потом смертельно оскорбилась, и только тогда наконец начала что-то понимать. Мыслительно-эмоциональная деятельность вдруг двинулась вперед в ошеломительном темпе, почище любого компьютера, если не качеством, то, во всяком случае, темпом.

— А почему ты так долго не приходил? — спросила я с напускным простодушием. — Позвонил, а мне пришлось прождать два с лишним часа. Что случилось?

— Ты не одна на свете, — ответил он. — В конце концов, и у меня есть разные дела…

Из его дальнейшей речи я уже не слышала ни единого слова. Все сошлось: я не единственная и в этом вся суть. Претензии я должна предъявить к себе. Я смотрела на него, пока он что-то говорил, и вдруг многолетняя завеса упала с глаз: он уже не казался красивым, во всяком случае, красивым для меня. В конечном итоге содержимое важнее упаковки… Вся наша. Боже смилуйся, связь была одним несусветным недоразумением, я по-идиотски ошиблась. А он все видел, но поддерживал мое заблуждение, черт знает с какой целью, может, его левой ноге так захотелось…

И тут я взорвалась. Проехалась по его характеру, тщательно, добросовестно и без всяких скидок. Мне нечего было терять. С безжалостной откровенностью отчеканила все, что о нем думаю — все, что подавляла и душила в себе много лет. Полетел кумир с пьедестала.

Увы, кумир на грязной земле остаться кумиром не может. Только теперь стало совершенно ясно, сколь необходимы ему постоянные песнопения насчет его исключительности, и я почти испугалась. Сознание он, правда, не потерял, но просто чудом: в любом случае наша связь была разрублена топором.

Последняя причина конфликта — ключи от моей квартиры — с великим достоинством были оставлены на столе. Он ушел прочь навсегда, бросил меня, недостойную…