Книга Пешка в большой игре - Владимир Сухинин

Часть клыкастых с азартом побежала искать эльфаров, а часть стала ловить прибывших с Грургом. Со мной рядом оказался шаман.

— Ты тоже с ними приехал, предатель! — закричал он и двинул меня жезлом по голове.

Я вырвал жезл и дал ему пинка с оттяжкой. Лиан подсобил, и шаман улетел через повозку, а я ушел в «скрыт» и телепортировался в сторону. Принял образ несравненной Крингары и понесся в сторону шатра вождя. Там маг еще держался. Я раздвигал толпу, как ледоход льдины, оставляя за собой широкий проход. Народ степи, увидев еще одно стихийное бедствие, стал быстро уступать мне дорогу. И я по образовавшемуся коридору трусил, как бегемот-чемпион, пока не встретил своего собрата по несчастью — «вонючего помета лорха». Он, натягивая на ходу портки, убегал от настоящей Крингары. И, увидев меня, остановился и оглянулся, выпустил из рук портки и упал навзничь, потеряв сознание. Глядя на его признак мужской доблести, открытый всем на обозрение, я широко открыл глаза. Теперь мне понятно стало, почему орчанка за ним охотилась. Я поднял глаза и уставился на своего двойника. «Нет, хватит!» — решил я и ушел на спутник. Пусть дальше разбираются без меня.

Командир боевой группы тайной стражи Вечного леса Майри-ил увидел неожиданно появившегося в шатре орка, который стремглав выскочил вон и заорал: «Предательство! Вождя и шамана убили!» Эльфар посмотрел на лежавших муразу и верховного шамана и вздрогнул. Они действительно были убиты. Шаман зажал руками горло, из которого хлестала кровь, и дергал ногами, а вождь замер с кинжалом в сердце. Но времени на раздумья у него не было: его раскрыли и сейчас сюда ворвется стража муразы. Он создал огненный шар и направил его на вход в шатер. Большой огненный сгусток с гудением преодолел небольшое пространство и с грохотом взорвался, разметав шатер и нападавших.

В стане орков тревожно затрубили рога и забили барабаны. Весь в копоти и с обгорелым лицом, маг нанес еще несколько ударов огненными шарами, уничтожив ближайших нападавших, и сотворил живую изгородь из колючего кустарника. Ему нужно было время, чтобы достать свиток с телепортом и скрыться. Но опомнившиеся орки стали осыпать его градом стрел, поэтому он вынужден был поставить шит и атаковать стрелков осами. Большие насекомые с жужжанием набросились на лучников, и те, прекратив обстрел, бросились врассыпную. Но тут дикари прорубились сквозь изгородь, и ему пришлось атаковать их. Бросив семя на землю, он быстро прочитал заклинание, и на пути бойцов выросли корявые деревья, которые обхватили орков своими ветвями.

Наконец у мага появилось немного времени, и он достал свиток. Вздохнув с облегчением, он уже хотел его использовать, как свиток исчез из рук, потом исчезла его сумка, и следом что-то врезало ему между глаз. Майри-ил упал, на время потеряв сознание, а когда пришел в себя, то увидел стоявших над ним орков. Он собрал последние силы и пустил «волну смерти» — серая рябь стала кругами разбегаться от лежащего мага и поглотила стоявших рядом воинов, но больше он ничего не успел сделать. Он поднялся, и тут же стрела вошла ему в спину между лопаток, сильный удар бросил его на колени, и последнее, что он увидел, это топор орка, несущийся ему в лицо. А потом боль и темнота. Сколько он пребывал в темноте, он не знал. Но очнулся от холодной воды, выплеснутой ему в лицо. Он был гол, а рядом стоял шаман.

— Очнулся? — прокаркал тот. — Теперь долго не уйдешь за грань, лесной выродок.

А через ридку мага накрыла боль, по становищу разлетелся жуткий вопль, который не смолкал ни днем ни ночью. Орки не хуже эльфаров знали, как наказывать своих врагов. А у племени появился враг, общий кровник — лесные эльфары.

Чем дальше на юг продвигалось посольство, тем мрачнее и молчаливее становился граф Мару тан Саккарти. Сохранить в тайне посольство не удалось. В степи началось непонятное движение. Проявили себя силы, препятствующие посольству. На всем протяжении пути их ждали засады, он понимал цель этих нападений — остановить движение вангорцев и дать время союзникам переломить ситуацию в свою пользу. Если это случится, своей судьбе он не завидовал. Лучше навсегда остаться костями в степи, чем вернуться без результата. Его величество, задирая юбки фрейлинам ее величества, успевал следить за государственными делами и самые важные вопросы брал под свой контроль. Будь проклят тот день, когда он попал на глаза разгневанному герцогу Крензу и тот отыгрался на нем. Лучше бы он отправил этого выскочку из Азанара, что подставил его под неудовольствие его величества. Граф ехал в полном боевом снаряжении, окружив себя двумя десятками солдат из личной стражи. Он недовольно посмотрел на посольских, размякших под южным солнцем, но вынужден был признать, что ратные дела не их поприще. Они включатся в работу по прибытии в ставку великого хана. Будут вести беседы с муразами, сотниками, одаривать жен и евнухов. Выяснять предпочтения хана и советовать ему, главе посольства. Он вздохнул: все с самого начала пошло не так. Сивучи не побоялись и выкрали на пиру студента, аристократа. Словно наплевали на волю и неудовольствие великого хана. И он промолчал, стерпел оскорбление. Граф глубоко вздохнул и увидел снежного эльфара, которого перед смертью купил нехеец. Тот шел к оркам. «Хоть одно доброе дело сделал этот непутевый», — подумал граф, задумчиво глядя вслед эльфару.

Гради-ил шел к оркам. После того как шаманка неожиданно исчезла, они попеременно разведывали местность. Днем — эльфар, ночью — орки. Его степные воины приняли как своего и не чурались бывшего раба сивучей. Он был полезен.

— Что слышно в степи? — задал разведчик обычный вопрос, на который они только пожимали плечами, но на этот раз Хамразг ответил по-другому:

— Степь шумит, племена собираются, близится гроза. Скорбь наступит скоро, брат пойдет на брата, и будет много вдов.

— Это как ты узнал? — Разведчик был сильно удивлен и с сомнением посмотрел на говорившего.

— Степь надо слышать, она все скажет, — непонятно ответил пожилой воин. — Ты не слышишь, потому не веришь. Худжгарх пришел в степь — Мститель.

— А кто такой Худжгарх? — осторожно спросил Гради-ил. Прожив почти год у орков, он не слышал предания о мстителе.

— Когда наши братья нарушают законы предков и убивают не врагов, а так, ради забавы, отец всех орков начинает гневаться и посылает духа мщения, чтобы образумить детей своих. И тогда в степи начинается резня. Племя идет на племя, и на долгие годы возникает кровная вражда. По прошествии десяти лет она прекращается, и племена набирают силу и умножаются. Это время Худжгарха, он насыщается кровью и засыпает. — Орк посмотрел на эльфара. — Малыш степь слышал. Настоящий орк был, правильный. Он не делал по уму. Он жил сердцем. За небесную невесту вступился и братьев ее и погиб. Неугодно это Отцу, отошел народ его от заветов. — Орк замолчал.

— И как вы степь слышите?

— Трава шумит, ветер в кустах шепчет. Степной грохт[6] на небе знаки рисует. Много знамений, — ответил орк.

— И все могут степь слышать? — подивился эльфар таким откровениям.