Книга Слепая совесть - Нидейла Нэльте

Столько всего хочу спросить: и почему убегал из Астара, и что с семьей, и…

— Сюда идут служанки, моя госпожа.

— Служанки?

— Им передали, что вы проснулись.

— Дарсаль, — не удерживаюсь, спрашиваю тихо, — а это правда, что Страж… может обжечь?

На долю мгновения чудится горькая улыбка на губах.

— Правда, моя госпожа. Если не сдержать омаа, может.

— А сложно сдерживать?

— Нас этому обучают специально. Вам не нужно волноваться.

— Ну ты… с девушками поосторожнее, ладно?

Почему-то вспоминаются рассказы мадам Джанс. Дарсаль как-то дергается, вижу вспышку глаз и губ, непроизвольно отступаю. Страшно все-таки! Понимаю, что императрице ничего не грозит, по крайней мере, без приказа императора. А кому-нибудь другому?

— Я всегда осторожен.

Тон почему-то пробирает. Ругаю себя, зачем полезла со своими ценными советами, будто он сам не разберется? Сколько ему, уж наверняка не восемнадцать! Без меня как-то справлялся. Обидела человека. Хочу извиниться, но дверь отворяется, пропуская вчерашних девочек. Смотрю на Дарсаля, его взгляд расфокусирован и невероятно далек. Вздыхаю про себя. Вот и поговорили.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Ноэлия

Жених сегодня весел и так радуется моему появлению! Кроме нас никого, только отдельный столик для Дарсаля с Ивеном. К Дарсалю я начала уже привыкать, а Ивен все еще пугает, под его взглядом пробегает озноб по коже. Стараюсь не обращать внимания, отвечаю на вопросы Иллариандра — только что я могу рассказать, в пансионе мадам Джанс все одно и то же было. Сама расспрашиваю об Айо, и судя по словам императора, там просто рай на земле!

— Прости, дорогая, у меня еще множество дел. — Поднимается внезапно, прикладывает ко рту салфетку. — Отдыхай, осваивайся!

Подносит к губам мою кисть, наклоняется, целует в щеку. Ивен уже на ногах, свет падает на его правую руку — не то испачкана, не то остатки какого-то старого узора, а может, это тень так легла. Я еще не успела от растерянности отойти, а они уже ушли. Оборачиваюсь к Дарсалю, тот сечет мгновенно, встает.

— Доедай, — вздыхаю.

Садится обратно, а мне что-то и не хочется. Впрочем, десерт великолепен, а жених у меня действительно занятой, обижаться не на что. Но ведь так мило беседовали…

— А тебе эту карточку передали? — вспоминаю я, когда возвращаемся в апартаменты.

— Конечно, моя госпожа.

— Значит, звоню Алме — и идем по магазинам!

У меня, оказывается, и телефон прямо здесь, я его в первый день не приметила.

— Если не ошибаюсь, с вами Валтия планировала позаниматься.

— Назанимаюсь еще, — отмахиваюсь я. Мне остаток жизни придется учиться быть императрицей, следовать навязанным правилам, а сейчас есть возможность пожить так, как всегда мечтала. Почему бы не воспользоваться? Тем более что жених на этот счет возражений не имеет. — Пускай свои планы со мной согласовывает.

Дарсаль так смотрит… не то чтобы с неодобрением, но словно ждет чего-то неприятного. Снова говорю себе, что нужно бы извиниться, да только совсем не хочется вспоминать об утреннем разговоре. Малодушно предпочитаю отмолчаться.

— Ты же можешь им передать? — спрашиваю, кивает. — Ну вот и скажи, что заниматься будем вечером. Там же никаких приемов не планируется вроде.

— Как прикажете, моя госпожа, — соглашается.

Прикрывает на несколько мгновений глаза. Кажется, мне начинает нравиться роль императрицы!

Звоню Алме, она визжит от восторга и готова мчаться куда угодно, а мне почему-то не хочется заходить в пансион. Не по себе как-то, сразу грусть-тоска внутри шевелится. Спрашиваю, прилично ли будет позвать с собой кого-нибудь, того же Базира, к примеру. Вдруг они с Алмой понравятся друг другу, да и вообще, мне с ним легко. Но Дарсаль сообщает, что все сейчас заняты с императором, по утрам разные встречи, совещания и прочие дела, поэтому приходится удовлетвориться парой охранников.

Дарсаль

— Есть какие-нибудь ограничения? — спрашивает Ноэлия.

Быстро же она во вкус входить начала. Странное тянущее чувство потери, не могу его понять.

— Что вы, госпожа Ноэлия, — отвечаю.

Девушка вздрагивает почему-то. Смотрит, словно пытаясь что-то разглядеть. Жаль, выражения лица не вижу. Стараюсь сообразить, чем мог ее расстроить.

— Ну… — продолжает, — может, на суммы, на то, что покупать, на магазины, куда не заходить… мало ли?

— Мне ничего не передавали, госпожа.

Я знаю лишь одно ограничение: если ты начнешь сейчас темнеть, мне не сносить головы. Но это уж задача личного Стража — выяснить, что вызывает приливы грязных пятен, а отчего, наоборот, аура светлеет. С тобой пока невероятно легко, цвет быстро восстанавливается. Я с таким и не сталкивался никогда.

— Ладно, — говорит. — Мне тоже не передавали.

Ребята, как обычно, реагируют моментально. На дверях сегодня Ван, в охране Марис. Похоже, рад, что его к императрице приставили, гордится — нашел же такую. Еще Зар из зрячих появляется, едва сходим с лестницы. Несколько человек в прикрытии. Ноэлия о них, похоже, не догадывается даже.

Будущая императрица здоровается с обоими официальными телохранителями, улыбается, спрашивает, всегда ли они будут с ней или это так сегодня выпало. Марис уверяет, что с удовольствием займет место в личной охране.

В голове прокручиваются неприятные картины. Все знают, кто сумел ее рассмотреть и разыскать; попросит милости у императора или к ней самой в доверие войдет. Почему-то почти вижу, как Ноэлия сообщает, что выбрала себе другого Стража, как кривится император — мол, ничего иного от тебя, Дарсаль, не ждал. Приходится уплотнить омаа. Сразу ночь вспоминается, не зря мрачная сущность Овинии появилась. Равновесие действительно у меня сейчас шаткое. Бесы, не вовремя! Какого рожна?!

— Надеюсь, вы знаете, куда идти? — улыбается Ноэлия, вроде даже кокетливо.

Хотя нет, тут что-то другое. Неожиданная легкость в общении. Большинство женщин Йована непривычны к мужскому обществу, зажаты, неестественны. Кроме высших леди, конечно. А у нее словно само собой получается.

— Может, вызвать вам машину? — успевает предложить Марис, пока изучаю ее эмоции.

Бросаю на него взгляд, предупредительная вспышка омаа. Это моя забота и привилегия!

Марис прикрывает глаза, на миг приглушая свечение: признает правоту.

— А можно? — Почти детская сиреневая радость.

Оранжевые искры смеха от обоих охранников — и Слепого и зрячего. Впрочем, внешне наверняка держат лицо, положено.

— Повелитель распорядился, — отвечаю, — чтобы отвезли, если вам куда-то понадобится. Моя госпожа.