Книга Скупые звезды - Константин Мзареулов

Собственно говоря, на прилавке красовался только ширпотреб — модные диски, не слишком интересные для серьезных читателей. «Двести тайн Галактики», «Чудеса кулинарной магии», «За кулисами звездных конфликтов», «Правда о Высших», «Двести прославленных путан», боевики, дамские романы, биографии знаменитостей, пособия по достижению успеха на интимном фронте, далекие от истины сплетни об исторических событиях.

Самое интересное скрывалось в электронном каталоге, куда заглядывали только настоящие библиофилы. Перелистав список новых поступлений, Эдуард пометил курсором великолепный альбом «Хищники чужих миров», репринтное издание старинного романа «Охотники за звездолетами» и внезапно наткнулся на смутившую его книгу. Согласно статистике пытались писать примерно двести миллионов людей, ежегодно издавалось не меньше миллиарда книг, так что уследить за всеми немыслимо. И тем не менее было странно, как он мог не слышать об этом труде.

Внимательно перечитав аннотацию, Корунд заинтересовался всерьез, но все-таки решил посоветоваться с женой.

— Привет, дорогая, — сказал он, когда над видеофоном появилась голографическая Гелла. — Я в лавке Нортона.

— Здравствуй, любимый! — Она ослепительно улыбнулась. — Хвастайся, что раскопал.

— Похоже, книга должна быть интересной. Называется — «Интегрированные междисциплинарные исследования цивилизаций Большого Квартета». Монография профессора Стефана Редля. Издано…

— Наверняка на Валиноре! — Лицо Геллы изобразило кислую гримасу. — Возьми. Врага надо изучать.

— Ты его знаешь?

— Слышала. — Она снова поморщилась, потом отвернула голову и строго сказала кому-то: — Минуточку, я разговариваю с мужем.

— Не буду отвлекать, — заторопился Корунд. — Я пройду через супермаркет — можешь не беспокоиться о продуктах.

— Когда ты дома, я ни о чем не беспокоюсь. — Гелла многообещающе расширила глаза. — Запрограммируй что-нибудь особенное. Я имею в виду — на ужин.

— Я так и понял.

— До встречи, любимый.

Прежде чем нажать красный сенсор отбоя, Гелла послала мужу голографический поцелуй. Кажется, настроение супруги стало получше, и это позволяло надеяться, что остаток дня пройдет без лишней нервотрепки.

А с вечера Гелла была не в духе и долго не желала исполнять супружеские обязанности. Все отнекивалась: дескать, не хочется да неможется. Потом Эдик все-таки сумел ее раскочегарить, и получилось совсем неплохо — почти как в лучшие времена. Впрочем, запала обоим надолго не хватило, и супруга, наведавшись в ванную, вернулась на ложе опять же без желания. Буркнув невнятно, Гелла отвернулась спиной и вскоре засопела сквозь непроницаемую броню крепкого сна…

К этому моменту других покупателей в лавке не осталось, и владелец магазина сосредоточил внимание на Корунде. Умиленно дослушав воркование супругов, старина Билли-Булл Нортон доброжелательно сообщил:

— Поздравляю, вы — счастливчик. Интересная работа, прелестная жена, чудный ребенок.

— Вы забыли упомянуть зверский аппетит. — По лицу Эдуарда скользнула не слишком веселая усмешка. — И бездну свободного времени.

— Я мог бы также упомянуть великолепную физическую форму и завидный успех у женского пола, но вижу, что вы не в духе. Какие-то проблемы?

— Жизнь не сложилась. — Эдуард вздохнул. — От этого мне тоскливо и очень хочется набить какую-нибудь морду. А лучше — кого-нибудь пристрелить.

— Ваша работа дает возможность реализовать подсознательные желания… Давно стреляли по живой мишени?

— Четыре дня назад. В полусотне световых лет. Это был большой, но вкусный гурмет.

— Планета Стерлинг… — Понимающе покивав, Нортон неожиданно сменил тему: — Вы недовольны судьбой, считаете себя неудачником, жизнь кажется пустой, а потому вы пытаетесь заполнить пустоту любовью, книгами, рискованными приключениями.

Подумав над его словами, Корунд осторожно признал:

— Возможно. Вам знакомо такое состояние?

— Оно знакомо каждому, но не каждый в этом признается, — Нортон печально развел руками. — В молодости мы мечтаем о великих подвигах, но видим лишь скучные будни, и кажется, будто жизнь прошла зря. В определенном возрасте понимаешь, что достиг предела, пора оставить глупые надежды и смириться. Это очень больно.

— Понимаю.

— Вряд ли. Вы поймете это лет через тридцать или сорок. А пока вы молоды и еще сохранили шанс что-то изменить в своей судьбе… — Решительно тряхнув головой, старик заговорил деловым тоном: — Ну-с, что мы выбрали?.. Прелестно… Альбом и роман можете получить прямо сейчас, а вот умную книжку придется изготовить. Сами понимаете — лицензионное издание.

С подобной процедурой Эдуард сталкивался неоднократно: владелец магазина должен был отослать запрос в планетарный офис интеллектуальной собственности, оттуда выдавали персональный код доступа, файлы книги сбрасывались в магазин, и уже на месте выжигался защищенный от перезаписи диск. Процесс мог занять до двух часов, поэтому Корунд попросил прислать книгу домой и поднес идентификатор к сенсорам кассы.

— Мне понравился ваш совет, — сказал он на прощание. — Давно хочу поменять образ жизни. Только не получается.

— У меня тоже не получалось, — признался Бобби Булл. — Но я знал людей, которые смогли. Некоторые из них умерли счастливыми.

Машинально сунув конверт с дисками в боковой карман куртки, Корунд побрел по коридорам, которые в этих исполинских зданиях назывались улицами. Из головы упорно не шел разговор со старым букинистом. Упустишь шанс — закончишь дни в уютном тихом местечке с ощущением собственной ненужности. Страшное дело — посвятить остаток дней поиску средств борьбы со скукой.

Из лифта он шагнул в коридор, облицованный разноцветными плитками того же псевдомрамора. Возле двери квартиры № 60-332 стоял увесистый пакет — покупки, которые Корунд сделал в супермаркете, были доставлены, пока он неторопливо прошел два внутренних квартала.

Загрузив продукты в кухонный комбайн, Эдуард запрограммировал рагу, бульон и легкий овощной салатик. Затем отрезал мощный ломоть ветчины, завернул в тонкий лист лаваша и, меланхолично покусывая, подошел к огромному — на всю стену — окну гостиной.

Громадины соседних домов заслоняли большую часть гигаполиса, но и доступный взгляду небольшой клочок производил потрясающее впечатление. Нью-Вавилон протянулся на сотни километров — настоящие джунгли строений-великанов, кое-где разрываемые парками-оазисами. На окраине было больше парков, и дома там не выше сорока этажей, но Гелла и слышать не хотела о переезде из центра.

Прожив больше десятка лет в гигаполисах продвинутой планеты, он остался провинциалом. Душа не лежала к некоторым технологическим новинкам вроде объемных обоев с полным эффектом присутствия. То ли дело, как в детстве на Кураре, без излишеств. Простые дома с обычными видеостенами, без всяких трехмерных симуляторов…