Книга Волшебница Настя - Анатолий Курчаткин

Замочная скважина на двери появилась так незаметно, словно она все время тут и была, просто они ее не замечали. Впрочем, она и в самом деле все время была тут.

Настя вставила ключ в скважину, повернула раз, повернула другой. И потянула дверь на себя. Дверь открылась. Изнутри пахнуло такой духотой – сразу стало ясно, избушка не открывалась уже тыщу лет.

Шерсть на загривке у Серого волка снова встала дыбом.

– Да не уморил ли уж Король-обжора их с голода?

– Не уморил, – прокашлял Чур-чур. – Может быть, и хотел бы, да у него бы не получилось. В избушке на курьих ножках время стоит на месте. А значит, тот, кто в нее попал, не чувствует ни голода, ни жажды, и ни есть, ни пить ему не требуется.

От картины, что предстала их взглядам, когда они вошли в избушку, у них, как говорится, зашевелились волосы. Во всяком случае, мороз по коже у Насти прошел.

Избушка изнутри была окована черным железом, посередине ее стояли два черных железных стула, а на стульях с закованными руками-ногами сидели Евгений Анатольевич Кощей бессмертный и Варвара Ивановна Баба яга. Конечно, на них не было написано, кто они, но, во-первых, кому же еще было здесь находиться, а во-вторых, по виду они полностью соответствовали тому описанию, которое дал в своем рассказе о событиях в волшебном лесу Чур-чур. Евгений Анатольевич Кощей бессмертный был высок и худ, а Варвара Ивановна Баба яга – полная противоположность настоящей Бабе яге: молодая, румяная – кровь с молоком и с модной мелированной стрижкой.

Когда Настя, Серый волк и Чур-чур появились в избушке, они не издали ни звука. Чему Настя страшно изумилась. Потому что, честно говоря, она ожидала шумных криков радости и благодарности. Она даже заготовила несколько приветственных фраз, в которых со скромным достоинством просила принять из ее и рук ее друзей свободу и при этом благодарностями себя не утруждать, потому как на ее месте так поступил бы каждый добрый волшебник.

В чем было дело? Почему они молчали? Настя пришлось заговорить первой:

– Здравствуйте, Евгений Анатольевич Кощей бессмертный. Здравствуйте, Варвара Ивановна Баба яга. Я Настя, которая должна вас освободить. Я здесь именно для этого.

Она ждала, что теперь-то уж Евгений Анатольевич Кощей бессмертный с Варварой Ивановной Бабой ягой точно отзовутся, но они по-прежнему молчали. И только делали глазами какие-то непонятные знаки, которые она не могла понять.

Теперь она растерялась. Как же ей было освобождать их, когда они молчали? Ведь ей нужно было узнать у них, во всяком случае, у Евгения Анатольевича Кощея бессмертного, заклинание, с помощью которого она бы сняла с них кандалы!

Серый волк, обращая на себя Настино внимание, схватил ее зубами за подол сарафана и подергал его:

– Я понял! Они не могут говорить, волшебница Настя, они заколдованы! Это Король-обжора специально сделал, чтобы Евгений Анатольевич Кощей бессмертный не мог произнести никаких заклинаний и освободиться!

У Чур-чура, все это время, как вошли в избушку на курьих ножках, не заявлявшего о своем присутствии здесь даже гудением, прорезался голос.

– Молодец! – воскликнул он. – Ума палата, в прямом смысле. А говоришь, как стал маленьким, стал плохо соображать.

– Это мне от зайцев давно не доставалось, – победно сказал Серый волк. – Вот ум ко мне и стал возвращаться.

– И что нам делать, что тебе твой ум подсказывает? – спросила его Настя.

Серый волк на мгновение задумался.

– Знаю! – вскричал он затем. – Одну минутку! Я туда и обратно.

И бросился из избушки вон.

В окно Настя видела, как он подбежал к лежавшим на берегу Королю-обжоре и Главному министру, обмотанным веревкой-самовязкой по рукам по ногам, сунулся к Королю-обжоре в один карман, в другой – и вытащил какую-то круглую коробочку. Вытащил – и с этой коробочкой в зубах стремительно понесся обратно к избушке.

Когда он вбежал в избушку на курьих ножках, Евгений Анатольевич Кощей бессмертный, увидела Настя, одобрительно покивал головой. Что, несомненно, значило – Серый волк сделал именно то, что нужно.

Она взяла из его пасти принесенную им коробочку, покрутила ее в руках. Коробочка была очень похожа на те коробочки, в каких у мамы были всякие косметические кремы. Настя тронула ее крышку – и та стала отвинчиваться, точно, как у маминых коробочек с кремами. Настя скрутила крышку, подняла ее – в коробочке и был крем. Как странно. Косметический крем в кармане у Короля-обжоры. Но в следующее мгновение она поняла, что это такое. Это же была та самая волшебная мазь, при помощи которой он колдовал!

Настя быстро окунула в мазь палец, достала его из коробочки и, поднеся к губам Евгения Анатольевича Кощея бессмертного, заглянула ему в глаза – правильно ли она собирается поступить? Евгений Анатольевич Кощей бессмертный прикрыл веки и вновь открыл. Ничего иного, кроме как подтверждения правильности ее намерения, это обозначать не могло.

Настя провела мазью ему по губам, окунула палец в коробочку еще раз и провела мазью по губам Варвары Ивановны Бабы яги.

Но теперь нужно было произнести заклинание, которое придало бы волшебной мази силу. Какое это должно быть заклинание, у Насти сомнений не было.

– Волшебная мазь, – произнесла она, – хватит служить злу, послужи добру.

Ничего, однако, не произошло. Как были губы у Евгения Анатольевича Кощея бессмертного и Варвары Ивановны Бабы яги неподвижны, так неподвижными и остались. А глаза у Евгения Анатольевича Кощея бессмертного показали Насте: не то!

– А какое же то?! – огорченно воскликнула Настя.

– Подумай, подумай, – прокашлял Чур-чур. – Ведь ты волшебница.

– Я в тебе уверен, волшебница Настя, – проговорил Серый волк. – Ты столько всего смогла, сможешь и это. Поворочай своими шариками-роликами хорошенько.

Настя закрыла глаза и принялась ворочать своими шариками-роликами изо всей силы. Когда она открыла глаза, она знала, что сделала неправильно и как сделать правильно. Ведь если ключ с замком были неодушевленными предметами, то Евгений Анатольевич Кощей бессмертный с Варварой Ивановной Бабой ягой были людьми, и заклинание для них тоже должно было быть какое-то одушевленное.

– Как зло ни сильно, но в конце концов добро всегда побеждает зло, – выпалила она.

Выпалила – и тотчас снова зажмурилась. Только теперь не для того, чтобы покрутить шариками-роликами, а со страху: ну как она все же ошиблась и снова ничего не получится?

«Ох, и долго же мы здесь просидели… Целую вечность просидели!» – услышала она в темноте вокруг себя, и были это не голос Чур-чура и не голос Серого волка.

Настя открыла глаза. Евгений Анатольевич Кощей бессмертный с Варварой Ивановной Бабой ягой смотрели на нее со счастливыми благодарными улыбками, такими широкими – про такие улыбки говорят: рот до ушей.

И у Насти тотчас рот растянулся до ушей тоже.