Книга Грехи полуночи - Синтия Иден

Хотя, может, и не увидит, если выключить свет.

Кара вырвалась из его объятий, сразу почувствовав ноющую пустоту там, где только что были его ловкие пальцы, и уже ненавидя это ощущение. Она быстро выключила свет, и комната погрузилась во мрак.

Брукс выругался.

Шагнув вперед, Кара взяла его за руку:

— Иди за мной.

С его губ сорвался хриплый смешок:

— Прямо сейчас я пошел бы за тобой прямиком в ад.

Она застыла, услышав это, с трудом подавила рвущийся наружу протест и, наконец, смогла прошептать:

— Достаточно дойти только до моей спальни.

Тодд готов отдать ей слишком много — слишком быстро — а она настолько алчная до его силы, что если он не притормозит немного, Кара может захотеть взять все и сразу.

Они стояли у лестницы, сквозь витражное окно над входной дверью лился свет фонаря, которого было достаточно, чтобы разглядеть ступеньки.

Комнаты на втором этаже были погружены во тьму. Идеально. Они поспешили туда, держась за руки. Его ладонь была теплой.

Дверь в спальню была приоткрыта. Кара толкнула левой рукой деревянную поверхность, и дверь с тихим скрипом распахнулась настежь.

Девушка вошла в комнату и направилась к любимой кованой кровати.

Брукс не шелохнулся.

— Тодд?

Ее зрение было острее, чем у обычного человека. Даже в темноте Кара видела силуэт Брукса, напряжение на его лице.

— Почему я так сильно тебя хочу? — спросил он. — Клянусь, прямо сейчас я даже дышать не могу, если не чувствую тебя. — Тодд подошел чуть ближе, и лунный свет, льющийся из окна, упал на его лицо.

Это все феромоны, контролировать их девушка больше не могла.

Но и она чувствовала запах Брукса. Теплый густой мужской аромат. Он наполнял ее легкие с каждым вздохом.

Кара даже чувствовала его на кончике своего языка.

— Ты тоже это чувствуешь, правда? — поинтересовался Тодд, в его голосе сквозило напряжение.

Это. Жажду. Почти непреодолимое желание. Проклятье, да, она тоже это чувствовала.

— Я здоров, Кара. Хочу, чтобы ты знала. Я всегда пользуюсь презервативами.

Спасибо, что сказал. Кара была иммунна к людским болезням, но заикнись она об этом, Брукс бы ее не понял. И с его стороны было очень благородно рассказать ей о состоянии своего здоровья.

Джентльмен.

Кара захотела Тодда еще сильнее.

Она потянула свою руку из его хватки.

— Кара? — он отпустил ее.

Она тут же опустила руки на пояс его джинсов, нашла пряжку, расстегнула и принялась стягивать мешающую ей одежду.

— Не надо. — Приказ.

Кара подняла голову:

— Знаешь, будет очень сложно заниматься этим, если джинсы останутся на тебе, жеребец.

С губ Тодда сорвался удивленный смешок, Кара тоже улыбнулась.

«Проклятье. Я уже и не помню, когда в последний раз хотела улыбнуться в присутствии мужчины».

— О, детка, не волнуйся. Джинсы я обязательно сниму. — Брукс провел пальцами по рукам девушки. — Но мне хочется, чтобы сначала разделась ты.

Каре больше нравился ее план развития событий, но… Девушка стянула блузку и швырнула ее на пол. Расстегнула черный лифчик, застежка которого была спереди.

Люди и их изобретения. Иногда чертовки удобные и очень сексуальные.

Ее груди оказались на свободе, соски были напряжены от возбуждения. Каре очень хотелось почувствовать на них его руки. Его рот. Но сначала…

Легким движением руки девушка скинула юбку на пол. Мягкая ткань осела волнами вокруг ее лодыжек, и Кара переступила через похожее на ловушку кольцо. Потом скинула туфли.

— Так лучше?

Брукс зарычал.

Кара решила, что это положительный ответ.

— Твоя очередь. — Она расстегнула молнию его джинсов и обнаружила под грубой тканью боксеры.

Потом нащупала его член. Возбужденный. Длинный. Толстый. Теплый и пульсирующий от желания. Кара провела по нему долгим движением от основания к головке и с удовольствием услышала, как дыхание Брукса стало прерывистым.

— Кара, не дразнись, — приказал Тодд, сверкнув глазами.

— И не собиралась. — Она отступила, подошла к краю кровати и остановилась, почувствовав бедрами край матраса. Ее руки просто чесались от желания прикоснуться к Бруксу. Чтобы доставить ему радость. Чтобы получить наслаждение.

И силу.

Всего лишь коснуться. Просто. Нежно.

Прикосновение, способное доставить райское наслаждение или боль. Так уж устроены суккубы.

К счастью для Тодда, Кара не любила приносить страдания. Никогда.

— Скажи, детектив, — она специально назвала его официальную должность, — чего бы тебе хотелось? Чтобы женщина подчинила тебя? Или ты ее?

Брукс тихо ругнулся и сорвал с себя оставшуюся одежду.

— Меня не интересуют все эти игры, — пробормотал он, потянулся к заднему карману джинсов, достал бумажник и начал что-то доставать оттуда. Скорее всего, презерватив. Через мгновение, он был около Кары, по пути к ней швырнув на кровать упаковку. — Единственное, чего я хочу… через пять секунд почувствовать тебя под собой.

Кара открыла рот, чтобы ответить…

Но он швырнул ее на кровать — ноги раздвинуты, руки закинуты за голову — и прижал своим телом за — о! — три секунды.

Этот мужчина, может, и не любит играть, но явно любит командовать.

Он прижался своим возбужденным членом к ее плоти. Тодд был более чем готов. Как и она. Он мог бы ворваться в нее — глубоко и резко — прямо в это мгновение, и Кара не стала бы…

— Ты мне снилась.

В снах, о которых Брукс не должен был помнить.

— Я хочу знать, так ли вкусна твоя грудь в реальности, как в моих мечтах. — Продолжая держать ее запястья, он склонил голову и провел легкой щетиной по нежной коже — волнующая ласка, от которой Кара всхлипнула.

Губы Тодда — теплые и влажные — сомкнулись вокруг левого соска девушки, его язык — такой чертовски умелый — закружил по контуру ареолы.

Тодд Брукс явно не был простым любителем, когда дело касалось удовольствий плоти.

Хорошо. Она тоже.

Раздался стон. Ее стон. Кара приподняла бедра и потерлась о него, наслаждаясь приятными скользящими движениями вдоль его тела.

Тодд яростнее набросился на ее грудь, принялся сосать ее. Жестко. Сильно.

— Тодд!