Книга По ту сторону синей границы - Дорит Линке
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я взялась за железную ручку ворот.
– Стоп!
Мы обернулись. К нам направлялся высокий мужчина, черноволосый и с большущим носом, похожим на орлиный клюв. Вид у него был не слишком приветливый.
– Вам что тут надо?
– Мы к Андреасу Кушвицу, – сказала я.
Сакси поставил магнитофон на мокрый асфальт и зачастил:
– Светлыеволосыростпримернометрсемьдесятпятьспортивный.
Орлиный нос остановился перед нами.
– Все посещения – только по предварительной записи!
– А где надо записываться?
– В органах опеки.
Сакси помотал головой, сбитый с толку.
– А что такое эти органы?
– Вы родственники?
– Нет, мы его лучшие друзья.
– Тогда разворачивайтесь. Посещения разрешены только родственникам. Так что давайте топайте отсюда, да поживей!
– Мы специально из Ростока приехали! – сказала я.
– Значит, не повезло.
Мы не тронулись с места.
– У вас что, уши заложило?
– Секунду, подождите! – Сакси наклонился, аккуратно вынул из магнитофона кассету и протянул ее Орлиному носу.
– Вот, возьмите, пожалуйста! Я записал это для Андреаса. На одной стороне – «Take On Me» группы A-Ha, а на другой – «Cheri, Cheri Lady» Modern Talking! Каждая песня восемь раз!
Он торжествующе помахал кассетой.
– Ты восемь раз записал для Андреаса Modern Talking? – не поверила я.
– Да! – приосанился Сакси.
– Спятил? Он же их терпеть не может!
– А по-моему, они классные! И потом, Андреас включит кассету – и каждый раз будет нас вспоминать.
– Ага, идея просто супер!
Я пихнула его.
– Ты чего! – вскрикнул Сакси и стукнул меня кассетой по спине.
– Спрячьте всё это, – строго сказал Орлиный нос. – Все равно ваш друг это слушать не сможет.
Мы прекратили потасовку.
– Почему? Там нет кассетников?
– Нет.
Сакси озадаченно почесал голову. Потом поднял магнитофон и протянул его Орлиному носу. Я глазам своим не поверила.
– Хочешь подарить маг? Он же родительский!
– Не дарить. – Сакси печально посмотрел на меня. – Только дать на время.
Орлиный нос отодвинул щеколду на воротах.
– Слушать музыку индивидуально не разрешается. Могли бы и сами сообразить. А уж западную – тем более!
– Ничего себе!
– Тут вам не санаторий. А теперь идите!
Орлиный нос открыл ворота и вошел внутрь.
– Я могу ему и «Пудисов» записать, – взволнованно сказал Сакси. – И наплевать, что он меня пристукнет, когда выйдет.
– Надо было «Карат» записать.
– Так у него все их песни уже есть!
Орлиный нос молча закрыл ворота с той стороны. Через щель было видно, как он идет к зданию.
– На Чингачгука Большого Змея похож, – мрачно заметил Сакси.
– Ладно, пошли посмотрим, что тут вокруг, – предложила я.
Сакси повесил магнитофон на плечо и поплелся за мной. Везде валялся мусор – обычный и строительный. Территория интерната была обнесена забором с колючей проволокой наверху. На окнах кирпичного здания виднелись решетки.
– Да тут просто как в тюрьме…
Путь преградила широкая канава. Мы попытались перебраться на ту сторону, но ничего не вышло – только в грязи увязли и ноги промочили.
– Вот га-а-адство! – взвыл Сакси. – Короче, внутрь нам не попасть!
– А Андреасу не попасть наружу. В ближайшие полгода уж точно.
Мы вернулись в Росток, и Сакси стал зазывать меня в кафе-мороженое. Настроения не было, но все-таки я согласилась. Мы пошли в «Морскую пену» на Университетской площади. Я заказала порцию ананасового.
Сакси ел торопливо и тараторил без умолку.
– А ты знаешь, что это вовсе не ананас? – заявил он с умным видом. – Это просто кусочки сахарной свеклы, вымоченные в ананасовом соке. Мне папа рассказывал. А кусочки ананаса за валюту продают!
– Что-то не верится. Тогда надо вместе с ними и сок продавать.
– Ты что, не понимаешь разве?!
Две бабульки за соседним столиком, поглощавшие огромные порции мороженого по-шведски – ванильное с яблочным муссом, яичным ликером и взбитыми сливками, – прервали свое занятие, обернулись и внимательно на нас посмотрели.
Сакси наклонился ко мне и зашептал:
– Это ж хитрость такая, так специально делают! Иначе все догадаются, что это не ананас, а свекла!
И вдруг покраснел как помидор.
– Что это с тобой?
Сакси отвернулся и уставился в окно. На улице дул ветер, какой-то прохожий бежал по бульвару, догоняя улетающий зонтик.
– Гляди, гляди! – Сакси натужно рассмеялся.
На чай он дал официантке целую марку. Когда она отошла, я покрутила пальцем у виска:
– Совсем чокнулся? Столько денег на чай! Да что с тобой?
– Ничего!
Сакси вскочил, сердито натянул куртку и выбежал на улицу. Я вышла за ним. Он остановился возле нового фонтана «Радость жизни» и мрачно уставился на бронзовые скульптуры.
– Самая классная, по-моему, – эта толстая свинья. Хочешь быть моей девушкой?
– Что-о-о?!
Сакси опустил голову.
– Ну, ты знаешь… – пробормотал он.
Я окончательно разозлилась. Сначала – идиотская поездка в специнтернат, а теперь еще и это!
– Не-а, не знаю!
– Но я все равно хочу с тобой… ну, это… гулять, – сказал он упрямо.
– Нет!
Я зашагала к Фридрих-Энгельс-штрассе. Сакси – за мной, слава богу, молча. На углу Пауль-штрассе мы остановились, он начал яростно крутить ручки кассетника.
– Батарейки же сели!
– Сам знаю! – огрызнулся он. – И магазины закрыты! Ну что за день такой сегодня!
Он отвернулся от меня и уставился на асфальт.
Я переминалась с ноги на ногу, не зная, что сказать.
– Ты математику уже сделал?
– Нет, конечно! – заорал он. – Когда б я ее сделал?!
– Ну ладно, ладно!
Сакси, не глядя на меня, продолжал бессмысленно вертеть ручки.
– Господи, Сакси, что Андреас подумает, когда вернется и узнает, какую чушь ты нес? Мы же друзья, а друзья друг с другом не «гуляют».
