Книга В раю легко быть ангелом - Дарья Панкратова

«Восторженная похвала не нужна, – напутствовал Глеб, – но и беспочвенная критика тоже».

Подборка отзывов и впечатлений должна была стать вступлением к новой книге Глеба (в её создании я не принимала участия) под названием «Сам себе Пигмалион. Оживи свою жизнь».

Ну и название. Интересно, это идея Глеба? Редакторов? Маркетолога или рекламиста в издательстве? Оставили бы только первую часть. Или лучше вторую? Не каждый современный бизнесмен знает, кто такой Пигмалион. С другой стороны, книжные полки в магазинах наверняка ломятся от пособий типа «Измени свою жизнь», «Сто правил, чтобы улучшить жизнь»…

Два дня я занималась отзывами, как прилежный офисный работник. Приходила к одиннадцати, разгребала накопившиеся впечатления участников тренингов, в случае необходимости корректировала орфографию – чуть-чуть. Обедала в местной столовой, получая за сто рублей картофельную запеканку с грибным супом или греческий салат с голубцами. Сидела в мансарде в наушниках, краем глаза наблюдая за хаотичными перемещениями сотрудников. Всё напоминало какую-то параллельную реальность, где не обязательно общаться с людьми, чтобы полноценно существовать.

А потом позвонил Глеб и сказал, что обработанных отзывов более чем достаточно. И что его вдохновение временно иссякло, и новых диктофонных записей пока не будет.

– А что мне делать завтра? – не поняла я.

– Что хочешь, – чётко ответил Глеб и повесил трубку.

Но назавтра была пятница. Чем, по его мнению, я должна была заниматься?

Часами бродить по улицам уже холодновато. Во всяком случае, следовало бы извлечь из ниши демисезонную экипировку. А я не верила, что осень отступит и сдаст свои позиции так скоро. Даже розы на Тверской, которыми я иногда ухитрялась любоваться на бегу, держались – не отцветали.

Я позвонила Вадиму, как только добралась до дома. Его мобильный телефон был недоступен. Пересилив себя, я набрала ему на городской, но и там трубку никто не взял.

Следующий звонок был Юле. Но Юля сообщила, что занята всю пятницу до двадцати трёх часов включительно.

И что мне делать? Все на работе, все заняты, никому нет до меня дела. Я бы затеяла генеральную уборку, но последствия предыдущей всё ещё пагубно сказывались на содержимом моего платяного шкафа. Я бы испекла пирог, но его некому было есть. В кино не хотелось, домашняя коллекция дисков была засмотрена до дыр. Впервые, кажется, я пожалела о том, что моя учёба закончилась: можно было бы скоротать вечер и следующий день за подготовкой курсовых…

А телевизора у нас и не было.

В пятницу я отсыпалась до полудня, потом лениво сварила кофе, размышляя о тщете всего сущего. За окном так призывно светило солнце, что мне стало стыдно за свою расхлябанность. Я натянула джинсы, вновь удивилась тому, как легко они застегнулись и как точно обтянули фигуру. Футболка, ботильоны – и я была готова; плащ застёгивала уже на лестнице.

Отсутствие решений не было лучшим решением. Но я всё же позволила своим ногам без участия головы довести меня до книжного магазина «Москва».

Вместо того, чтобы забуриться в отдел художественной прозы, я почему-то отправилась в отдел психологии.

Книги Глеба Петелина не только занимали много места на двух узеньких полках – они лежали стопками на тумбах. Яркие, глянцевые, сочных цветов, будто мандарины, лаймы или лимоны, они притягивали взгляд.

«Хватит с меня работы», – подумала я. Не листать же мне то, что я и так читаю, редактирую или анализирую?

Но, когда я вышла из книжного, вновь встал вопрос: куда податься? Я не придумала ничего лучше, чем навестить брата на его рабочем месте. Как раз подходило время бизнес-ланча.

Кафе «Другие люди» гостеприимно предлагало всем желающим внушительные ланчи с двенадцати до шестнадцати. Я вышла на Китай-городе, прошла сто метров и упёрлась в неприметную дверь, выкрашенную в цвет ржавчины – очевидно, с прицелом на будущее.

Никита стоял за стойкой и виртуозно расправлялся со всеми желающими подкрепиться за символические (для столицы) деньги.

Я с удовольствием вдохнула запах, обволакивающий вытянутое тёмное помещение. В запахе смешивались рубленая зелень, подогретый хлеб, копчёная курица. Это возбуждало аппетит. Как всегда, было не протолкнуться. Я осмотрела грубые шатающиеся столики, стулья с дермантиновыми спинками – занято было решительно всё, даже пара диванов возле окна, которое демонстрировало всем желающим прохожим происходящее в кафе. Интерьер заведения не выдерживал никакой критики. Но в «Другие люди» всегда обслуживали быстро и с улыбкой. Их меню не менялось уже несколько лет и не наскучивало посетителям. А продукты всегда были очень свежими.

На моё счастье, какой-то бугай соскользнул с высоченного табурета у барной стойки и прошмыгнул к выходу. Место за стойкой было лучше, чем ничего. Я ловко взгромоздилась на табурет и уже через секунду широко улыбалась Никитке, одновременно пристраивая на коленях сумку.

– Шефф! – изумился брат.

– От шефа слышу, – проворчала я.

– Нет, а ты что здесь делаешь?

– Странная формулировка: я же не спрашиваю тебя, что здесь делаешь ты.

– Я здесь работаю, – хмыкнул брат.

– Умничка. Великолепно. Вот и обслужи меня.

– Громко сказано – обслужи… Серьёзно, разве сегодня не будний день?

– Будний, – кивнула я.

– Вера, только не говори, что ты снова уволилась. Не разбивай моё сердце.

– У меня сегодня выходной.

– Поздравляю. Аж отлегло. Тебе как всегда?

– Не хочу как всегда, – заупрямилась я. – То есть суп я буду, но не с сандвичем, а с пирогом.

– Какой тебе?

– С грибами.

«Другие люди» славился своими кишами – щедрые порции, поджаристая корочка, нежная начинка…

– Будет сделано. Салат?

– Греческий.

– Пить что будешь?

– Предлагаешь мне обогатить ваше заведение? – улыбнулась я, наблюдая за реакцией брата.

– Лосось с картофелем! – выкрикнул он, ставя на стойку чей-то заказ. – Нет, не предлагаю. Закажешь кофе, а потом откажешься хлеб домой покупать.

– Кстати, хорошая идея, – теперь моя улыбка была как у спутницы кота Базилио.

– Сэндвич с говядиной, пожалуйста! Шефф, не дури.

Какая-то блондинка с ремнём на джинсах, сплошь усыпанным стразами величиной с орех, подошла к стойке и забрала оба заказа. При этом она бросила в сторону Никиты обжигающий взгляд.

Взгляд меня не удивил (брат и так симпатичный, а уж в антураже всех этих коктейлей, миксеров, свежих фруктов, кишей и круассанов – и подавно), а вот вопросом, как эту гламурную фифу занесло в подобное место, я задалась.

– Хочу бокал красного вина, – решила я.