Книга Противофаза - Евгения Пастернак

* * *

Один мой знакомый – известный писатель, между прочим, – при изготовлении фирменного «ерша» любит повторять собственный афоризм: «Смешивание и употребление различных алкогольных напитков недопустимо и даже преступно». Я, не будучи близким другом, не смел ему возражать, но в глубине своей опытной души всегда был уверен – главное, чтобы продукты были качественные, а пропорции и порядок употребления значения не имеют.

Полуденное утро 1 января доказало истинность моего мнения. Похмелья не было. Просто не выспался и очень хотел пить. Сев на кровати (кажется, вчера мы ее использовали по самому прямому назначению), я огляделся. На письменном столе красовалась банка пива. В нашем меню пиво не значилось, это точно. Значит, либо кто-то из гостей забыл его мне на радость, либо это гуманизм со стороны Дедушки Мороза. Взяв жестяной сосуд благодати, я убедился в правильности второй версии – банка была полная, даже не открытая.

Щедро отхлебнул живительной влаги и понял, почему похмелья не наблюдается. Я все еще был пьян. «Ну и черт с ним! – подумал я. – Зато повеселились!» Завалившись назад, я поглаживал гладкий Кошкин бок и вспоминал вчерашние подвиги. Думалось о них легко и с привкусом мужской гордости. Было приятно ощущать, что способен я еще на благородные безумства, пусть и в состоянии алкогольного опьянения. Правда, по опустошении подарка пришла и грустная мысль: «А почему мне Дед ничего больше не принес, борода из ваты? Машке вон сколько коробок надарил».

Но и эта мысль оказалась неверной. Очень скоро у ложа возник замечательный ребенок Машка с пакетом, на котором было написано крупным дедморозовским почерком: «Подарок для дяди Сережи». Внутри лежала всякая ерунда, но сегодня она меня искренне умиляла.

Обернувшись, я обнаружил, что хитрая Катя уже давно на меня щурится. Обласкав, насколько это было допустимо в присутствии ребенка, я пришел к выводу, что вожделенный момент передачи обручального кольца невесте наступил.

Отреагировала Катя странно:

– Замечательно! Такое красивое! Я его прямо сейчас надену и буду всегда носить!

Я хотел возразить в том духе, что, по моим наблюдениям, обручальные кольца носят только после свадьбы, но меня настолько замечательно поцеловали, что я даже слегка протрезвел. Это позволило вспомнить этимологию слова «обручальное», то есть «участвующее в обряде обручения». Видимо, Катя решила провести обручение тихо, по-домашнему, без гостей.

Оно почти так все и вышло. То есть гости скоро появились и принялись объедать наш стол, но объявлений и представления меня в качестве будущего главы семьи не последовало. Тут я нашел еще одно пиво, хотя и початое, и решил, что женщины в вопросах бракосочетания и сопутствующих обрядов разбираются лучше мужчин.

После этого все пошло как по оливковому маслу. Пусть я помнил всех присутствующих под именем «Слушай, а ты». Пусть посторонние люди участвовали в нашем тихом семейном празднике. Пусть не я был самым красноречивым за столом. Жизнь нравилась мне сегодня. Я без устали повторял про себя: «Как год начнешь…»

* * *

Новый год продолжался три дня. За это время кончилась еда, у нас поперебывали практически все мои знакомые, и Сергей перестал сопротивляться гостям. То есть перестал активно сопротивляться, а стал относиться к ним философски. Каждое утро с надеждой спрашивал:

– А к нам сегодня никто не придет? Мы с Машей только пожимали плечами.

– Время покажет. Не хочешь, чтобы к тебе ходили гости, ходи в гости сам. Хочешь лежать дома на диване, жди гостей.

Нам с Машей было все равно, мы уже начинали готовиться к дню рождения.

– Мама, а что мы приготовим? Я хочу коктейль, мороженое и торт.

– Значит будет тебе коктейль, мороженое и торт.

– А еще детское шампанское.

– Хорошо.

– А салат с лодочками?

– Договорились.

– И пирог с яблоками.

– Записывай, а то забудешь.

– А много народу придет? – аккуратно поинтересовался Сергей.

– Ага! – сообщил ребенок – Значит так: Натка, Никитка, Марина, Наташа… Это другая Наташа, которая не Натка. Дима, Артем, Катя, Даша – это из класса, а еще с фигурного, а еще с английского, и бабушка, и дедушка, и папа! Папа же придет?

Сергей занервничал.

– Она же шутит, да?

– Какие уж тут шутки. Каждый год такое стихийное бедствие. Человек 10-12 детей с утра, а вечером родственники. Зато подарков надарят на год вперед.

– А не отмечать нельзя?

Я нервно оглянулась на Машу. Она, слава богу, ничего не слышала.

– Ты что, – зашипела я, – с ума сошел? Она же не виновата, что родилась после Нового года!

Но тут я увидела эти несчастные глаза напротив.

– В принципе, детей можно вывести из дома. Сводить куда-нибудь на дискотеку. Только это дорого, потому что придется оплачивать входные билеты сопровождающим родителям. У нас же в машину больше пяти детей не поместится, а остальные…

– Сколько? – перебил меня Сергей.

– Не знаю. Я не знаю, сколько Маша пригласит.

– Дорого это сколько?

– Ну, баксов пятьдесят. А может, и не хватит… Это зависит от того, сколько будет детей.

– Дорого! Это, по-вашему, дорого? Я уж думал! Такая орава гостей! На!

Сергей протянул мне сотенную бумажку.

– Ни в чем себе не отказывайте. Пока я могу себе это позволить. А можно, я не пойду?

– Ну, в принципе, можешь. Только вечер с родственниками тебе все равно придется пережить, тут уж никуда не денешься. И Дима все равно придет, я не могу его не позвать, Маша же его дочка. Он и так у нас уже очень давно не был. Тебя, наверное, боится.

День рождения начался весело. Маша слова о том, что мы не должны себе ни в чем отказывать, восприняла буквально и наприглашала пятнадцать человек. Натанцевались они вволю, а под конец Машу вызвали на сцену и вручили подарок от дискотеки. Торт был огромный, свечи задували раз двадцать, пока у именинницы не закончились желания. Короче, первая часть праздника удалась.

Дома я всеми правдами и неправдами запихала Машу поспать и приступила к подготовке Празничного Стола. Родственники – это серьезно, это вам не друзья, которые простят подгоревший пирог, а салат съедят руками. Тут все должно быть на высшем уровне, и нельзя есть рыбу ножом. Год будут вспоминать!

Сергей заметно нервничал: ходил из угла в угол, даже помогал что-то резать. Я попыталась его утешить.

– Ну что ты так переживаешь? Не съедят тебя. Я же с твоими родителями познакомилась, и ничего, жива!

* * *

«Как год начнешь…» Теперь я эту прописную истину повторял без прежнего энтузиазма. С 1 января наша квартира превратилась в проходной двор. Рождественские каникулы (с перерывом на Новый год) продолжались, делать народу было нечего, а расстояния тут мизерные. Вот и ездят друг к другу непрерывно. Особо общительные, судя по их рассказам, успевали совершить до пяти полноценных визитов в день.