Книга Свадьба с препятствиями - Сьюзен Барри

В глазах у Фредерики поплыли далекие кроны деревьев и проблески синего неба. Он не выпускал ее из своих объятий, и поцелуй все длился и длился. Когда же он, наконец, отвел свое лицо и посмотрел на нее сверху вниз странным взглядом — при этом лицо его казалось бледным в лесном полумраке, — она покачнулась и упала бы, если б ее не держали еще его руки.

— Итак, — проговорил Лестроуд, — в качестве будущей золовки и персонального шофера тебе есть что предложить. Губы у тебя очень соблазнительны, а если говорить начистоту, то не слишком сильно ты сопротивлялась поцелую под сенью молчаливого леса…

Но лес уже не был молчаливым. Старый дворецкий с треском продирался сквозь заросли, разыскивая их. По его лицу видно было, что случилось что-то необычное.

— Сэр Адриан, сэр… — запинаясь, проговорил он. — Ему внезапно стало плохо, и мы послали за доктором. Леди Диллингер… леди Диллингер хотела бы видеть вас, сэр!

— Иду. — Лестроуд выпрямился, отстранил Фредерику и в тот же миг словно забыл о ее существовании. Он бросился из леса к дому. Он задержался буквально на минуту, чтобы выяснить, что у сэра Адриана случился сердечный приступ, и это сообщение, казалось, даже придало ему силы. Ведь хозяин Эплби-Мэнор был его старым другом и другом его отца.

Фредерика и дворецкий торопливо направились вслед за Лестроудом. Сейчас было не до того, чтобы углубляться в собственные переживания и кипеть от возмущения из-за нанесенного ей оскорбления.

Леди Диллингер пребывала в полуобморочном состоянии, и Фредерике поневоле пришлось отвлечься от своих дум, чтобы успокоить ее и поддержать до приезда врача. Жена дворецкого находилась при сэре Адриане в его кабинете, а поскольку это была исключительно надежная женщина, ей никакой дополнительной помощи не требовалось, а то, что было необходимо в данный момент, — главным образом моральная поддержка, — было сделано Хамфри Лестроудом, едва только он переступил порог.

Сэр Адриан и раньше был подвержен сердечным приступам, но на сей раз дело оказалось серьезное. Лестроуд и доктор со всей осторожностью перенесли его наверх в спальню. Сэра Адриана уложили в постель, и доктор смог приступить к осмотру, после коего заявил, что при надлежащем отдыхе и уходе больной скоро поправится. Утомление, вызванное волнениями последних дней, сказалось на его хрупком здоровье, и теперь для полного выздоровления ему был необходим полный покой. На леди Диллингер вердикт доктора подействовал как эликсир, и она быстро пришла в себя, попросив, однако, Фредерику остаться с ней до следующего дня, пока ее супруг окончательно не встанет на ноги и его состояние не придет в норму. Фредерика, которая всячески избегала встречаться взглядом со своим хозяином с того самого момента, как они поспешно вернулись в усадьбу, вынуждена была обратиться к нему и попросить разрешения остаться с леди Диллингер, по крайней мере на эту ночь. Она искренне переживала за старую леди, а случившееся с сэром Адрианом потрясло ее до глубины души, однако воспоминание о приключившемся в лесу горело где-то в глубине сознания, и она решила, что никогда не простит Лестроуду такого недостойного поступка. А то, что он был уверен, что поцелуй доставил ей удовольствие, отравляло ей жизнь, стоило лишь вспомнить, с каким холодным высокомерием он сказал об этом. Ему, видно, мало, что одна сестра готова выйти за него замуж, он хотел удостовериться также в том, что и другая не сможет устоять перед его чарами, если бы он остановил свой выбор на ней, а не на Розалин, которая на самом деле гораздо более подходит в качестве жены преуспевающего человека. Фредерика хотела воспользоваться моментом и залепить пощечину Лестроуду в ответ на его чисто мальчишескую дерзость, и, если бы не неожиданное появление дворецкого, она бы непременно сделала это. Во всяком случае, она уверяла себя, что так бы и поступила, — и это было ее единственным утешением. Она бы оставила след своей ладони на его надменной смазливой физиономии, если бы не вторжение впавшего в панику старика слуги. После их возвращения в дом не было ни единого мгновения, чтобы она осталась с ним наедине. Когда она повернулась к Лестроуду и спросила его разрешения на ночевку в Эплби-Мэнор, леди Диллингер сидела тут же, в своем кресле, с обеспокоенным видом.

— Вы вполне можете обойтись без меня, а леди Диллингер, как вы сами видите, еще не совсем пришла в себя, — заключила свою просьбу Фредерика.

— Безусловно, — проговорил Лестроуд, вышагивая перед заставленным цветами камином и сосредоточенно глядя перед собой, словно размышлял о чем-то глубоко потаенном. — Безусловно, — повторил он. И тут же повернулся и хмуро посмотрел на Фредерику: — Но к утру будьте готовы. Леди Диллингер, надо полагать, станет значительно лучше после хорошего ночного сна.

Пожилая дама любезно улыбнулась ему сквозь слезы, увлажнившие ее щеки. Она смахнула слезу батистовым платочком и поблагодарила его:

— Ах, Хамфри, вы так добры… уж вы-то понимаете, как я потрясена.

— Конечно… — Лестроуд с улыбкой склонился к старой даме и погладил ее своей сильной рукой по волнистым седым волосам. — Вы же прекрасно знаете, что я ни за что не бросил бы вас одну. Что касается Фредерики, то она может оставаться с вами столько, сколько вам будет угодно. — Он взглянул на Фредерику чуть вопросительно и легонько похлопал свою давнюю приятельницу по ладони. — Я обойдусь без нее… я хочу сказать, обойдусь без ее услуг ровно столько, сколько вам нужно, но только при одном условии: вы позволите мне навещать ее — и вас с Адрианом, разумеется, — в любое время!

— Ах, милый вы мой! — Полные слез глаза леди Диллингер с благодарностью воззрились на него. — Как же это благородно с вашей стороны, хотя я всегда знала, что другого от вас в тяжелые минуты ждать невозможно. Разумеется, можете навещать нас когда заблагорассудится… я буду рада видеть вас в любое время, какое вы сочтете удобным для себя, чтобы заехать в Эплби-Мэнор. Благодарение Богу, вы на самом деле не нуждаетесь в том, чтобы кто-то привозил вас сюда…

— Не нуждаюсь? — Он с насмешливой улыбкой посмотрел на леди Диллингер. — Но моему самолюбию льстит, когда такая особа, как Фредерика, сидит за рулем моей машины.

На сей раз леди Диллингер взглянула на Лестроуда с некоторым недоверием.

— Но она такая субтильная, а ей приходится вести такую громоздкую махину, — запротестовала она. — Я понимаю, что современные молодые женщины делают много такого, чего мы в наши дни не делали, но все же это так рискованно… то есть я хочу сказать — откуда взять силы этим маленьким ручкам, чтобы справиться с колесом, когда придется его менять, или что-нибудь в этом роде? Хотя, может, у вас на этот счет специальный договор?

Лестроуд бросил взгляд на свою водительницу и весело улыбнулся, словно вспомнил старую шутку.

— Ну, еще бы, конечно, у нас специальный договор, — успокоил он старую даму. — Я это делаю сам. — Лестроуд пригласил Фредерику проводить его до машины. — Я пришлю вам необходимые вещи, — пообещал он. — Попрошу Розалин собрать ваш чемодан; к счастью, садовник тоже водит машину. Боюсь, сам я не смогу вырваться из дома: как-никак, ваша родня — мои гости в данный момент, я уж не говорю о Бобе Ролинсоне, который привык к особому вниманию, когда нисходит до визита ко мне.