Книга S-T-I-K-S. Человеческий улей - Артем Каменистый

Похоже, он твердо решил остаться единственным выжившим.

Карат, одной рукой хватаясь за борт, вскинул другую, выпустил очередь в лицо надвигающегося психа. Нормальные люди с такой рожей не бывают, явно свихнулся. В этот миг грузовик обо что-то приложился так, что его вздыбило, после чего наступил миг зловещего спокойствия – машина куда-то падала.

Карат так и не понял каким образом успел крепко вцепиться за край бойницы. Видимо мимо сознания приказ прошел, тело само догадалось, что сейчас будет.

Удар, последовавший за жалкой секундой тишины, был страшен. В машине будто лопнули миллионы натянутых струн, решетчатый каркас под тентом перекосился, дернуло так, что едва желудок не выскочил, ухватившиеся за край бойницы пальцы резануло острой болью. Карат повис на одной руке, грузовик будто мачта встал на передок кабины, выбраться из него наружу не было возможности и сил. Ведь для этого надо как-то преодолеть пару метров до заднего борта, который оказался наверху.

Машина с какими-то странными звуками начала наклоняться, ногам внезапно стало мокро. Опустив взгляд, Карат в первое мгновение ничего не разглядел. Перед глазами все расплывалось, да и видеть мог всего один, второй так и не открылся, и даже думать было страшно, что именно с ним приключилось. Но мрак все же далеко не кромешный, кое-что через него пробивается.

Ноги оказались в воде, которая стремительно заполняет кузов – машина тонет, погружаясь в почти вертикальном положении. Вот ее уровень поднялся до пояса, потом до плеч. Карат отшатнулся от тела одного из убитых, после очереди крупного калибра выглядело оно хуже не бывает и, зацепившись за пулеметную турель, отказывалось уходить на дно. Пора оставить бойницу в покое, теперь он точно не упадет, будет просто придерживаться за борт, ждать, когда вода сделает все за него.

Ну все, теперь можно выбираться.

Солнечный свет ослепил, угасающий летний день жил своей обычной жизнью, ему не было дела до того, что несколько человек отправились в мир иной.

Впрочем, они и до этого были не дома.

Карат, прижмурившись, рассмотрел обширную водную гладь с трех сторон, и обветшалую дамбу с третьей, до попорченного временем железобетона можно рукой дотронуться. Именно оттуда машина совершила свой первый и последний полет. И, если верить глазам, глубина здесь достаточная для ее похорон – под воду ушел последний уголок кузова, оставив после себя россыпь разного мусора.

После грохота пулемета со слухом наблюдались проблемы, но выручило зрение – по воде двигалась тень еще от одной машины, ехавшей по гребню дамбы. Карат до этого удивлялся, как такие, скажем честно, не впечатляющие личности вроде Чугуна и Чикана смогли зажать отряд Расиста, где люди были куда поинтереснее в плане военной подготовки, дисциплины и собранности. Подозревал, что те пошли на дело не в одиночку, числом и огневой мощью задавили.

И вот теперь вторая машина, а может и третья с четвертой, подъезжают к месту катастрофы. У них, само собой, возникнет немало вопросов к единственному выжившему, а разговаривать с этой неприятной публикой Карату не хотелось.

Хватит уже, наболтался от души.

Поэтому он поступил просто. Подплыл к бетонной стене и, перебирая руками, начал двигаться дальше, к какой-то нише уходившей в глубины сооружения. Рассчитывал, что там окажется проход.

Расчет не оправдался, это оказалась всего лишь ниша, причем неглубокая. Тоже неплохо, места хватит, чтобы укрыться. Теперь даже если сверху кто-то свесится, Карата не увидит.

Он по прежнему испытывал проблемы со слухом. То есть не слышал ничего кроме неприятного гула. Иногда через него что-то вроде как пробивалось, но разобрать детали не получалось. Его ведь дважды оглушило: тем взрывом, или даже парочкой взрывов, после чего он угодил в веселый грузовик; и уже там, в кузове, когда чуть ли не в ухо вылетела длиннейшая очередь крупнокалиберного пулемета.

Зато глаз порадовал: вода смыла корку с лица, теперь он видел обоими, и вроде как проблем со зрением не осталось вообще. Вон, мальки какие-то снуют почти на поверхности воды; мимо ниши медленно проплывает пластиковая бутылка, и он может различить почти каждую букву на этикетке.

Еще вчера он торопился на свидание. Жизнь была проста и предсказуема. А сегодня…

Сколько же он успел пережить за неполные сутки? И почему до сих пор жив?

Как там говорил Шуст? В Улье надо месяц пробыть, чтобы совсем уж зеленым не выглядеть? Или недели хватит? Что-то память подводит… А вот насчет года он высказывался вполне определенно – очень немногие столько ухитряются продержаться. Солидный стаж.

Месяц?! Год?! Да тут бы день прожить – уже великое достижение.

Глава 12

На берег Карат выбрался уже в сгущающихся сумерках. Не меньше пары часов просидел в спасительной нише, ожидая, когда же слух придет в порядок. Прежняя форма, увы, так и не вернулась, звуки доносились ненатурально-приглушенными, но уже хоть что-то мог различать. Вон рыба плеснулась; вон лягушки заквакали где-то вдалеке; а вон забурлили громадные пузыри над местом, где затонул грузовик.

Но ни звуков моторов, ни голосов, ни выстрелов, ни чего другого, что свидетельствовало о присутствии человека, Карат так и не услышал. Однако полностью исключить то, что над головой до сих пор сидит кто-то нехороший, держа под наблюдением место катастрофы, он не мог.

Но не торчать же до самой смерти по шею в воде? Она, кстати, не сказать чтобы сильно теплая, зубы вскоре начали отбивать чечетку. Ждать темноты в итоге не стал, околеть от холода не околеет, но вот застудится так, что до простуды недалеко.

А у него и без болезней проблем хватает. Голова за день и ночь нахватала столько приключений, что мозги вот-вот через уши потекут. С ногой повыше колена что-то неладное, ноет нездорово, нащупал там нехорошую вещь, но разобраться с ней в воде не смог. Ушибы и ссадины по всему телу тоже добавляют дискомфорта.

И подташнивать начинает. Или последствия неоднократного сотрясения мозга, или организму не помешает хороший глоток живчика.

Сперва двигался не удаляясь от дамбы. И все время посматривал наверх, стараясь при этом не производить ни малейшего всплеска. Вроде пронесло, автоматная очередь не прилетела. Далее укрывался под невысоким глинистым обрывом, но вскоре он закончился и Карат оказался перед открытым со всех сторон пляжем. На мелководье полным-полно водорослей, пришлось через них продираться, и на одном из шагов стебель задел что-то неладное в ноге. Последовала вспышка столь неимоверной боли, что с трудом вернул в грудь уже почти вырвавшийся дикий крик.

Да что же это у него там такое?..

Сильно прихрамывая, добрался до ближайших кустов, укрылся за ними, сел, вытянул страдающую ногу. Да уж… плохи дела… Штанина вспорота, чуть выше колена из кровоточащей раны торчит темная металлическая пластина с изорванными краями. На обычный осколок не похоже, но и такие бывают у некоторых боеприпасов. Особенно у тех, которые не предназначены для работы по пехоте. Или не повезло словить деталь не имеющую отношения к боевой начинке.