Книга Тамплиеры и другие тайные общества Средневековья - Томас Кейтли

Из этого рассказа следует, что крестоносцы имели вполне ясное представление о природе и устройстве общества ассасинов. Кардинал де Витри прямо пишет о них как о религиозной общине, то есть об ордене с аббатом во главе. И возможно, схожесть, которую Хаммер прослеживает между ними и тамплиерами, что будет видно позже при описании общества последних, выглядит не столь уж странной, как может показаться на первый взгляд. Любопытно также видеть и христиан верящими в то, что шейх аль-Джебал тем или иным способом воодушевлял своих фидави на пренебрежение к собственной жизни и страстное влечение к райским удовольствиям.

Кинжал не обнажался против христианского правителя с тех пор, как 42 года назад (1149) молодой граф Реймонд Трипольский был убит молящимся на коленях и алтарь оросился его кровью. Теперь еще более известная жертва должна была пролить кровь. А поскольку вопрос того, кто в действительности стоял за его гибелью, остался серьезной исторической загадкой, следует начать эту историю издалека.

Маркиз Конрад Монферратский, хорошо известная личность в истории Третьего крестового похода, только что был назначен английским королем Ричардом Львиное Сердце своим наместником в Иерусалиме. В конце апреля 1192 года маркиз, находясь в Тире, отправился на обед к епископу Бове. Один автор пишет, что маркиза слишком долго пребывала в ванной, и ее супруг, не желая ужинать один, оседлал коня и поскакал на ужин к епископу, однако, обнаружив, что прелат уже окончил свою трапезу, вернулся к себе во дворец. Когда он проезжал по узкой улочке и приближался к заставе, двое ассасинов, выискивавших удобный случай, приблизились к нему. Один из них вручил ему послание, и, когда тот начал его читать, оба нанесли ему удары кинжалами с криком: «Тебе не следует быть ни маркизом, ни королем!» Одного из нападавших зарезали на месте, другой спрятался в близлежащей церкви и, согласно одному арабскому историку, когда раненый маркиз был перенесен в ту же самую церковь, ассасин вновь напал на него и довел свое преступление до конца. Другие же сообщают, что маркиза доставили домой во дворец, где он успел принять Святое причастие и дать последние указания своей жене. Обе версии, впрочем, не сильно противоречат друг другу.

Напавшие ассасины были подростками, некоторое время, как утверждается шесть месяцев, жили в Тире, выискивая возможность для осуществления данного им поручения. Они имитировали обращение из ислама в христианство, или, как заявляют другие, изображали монахов, чтобы добиться доверия маркиза и получить больше возможностей подобраться к нему. Один из них даже якобы поступил на службу к нему, а другой – к Балиану Ибелинскому.

Теперь же возникает вопрос: по чьему наущению было совершено это убийство? Имеется несколько как восточных, так и западных свидетельств, возлагающих вину на английского короля Ричарда. Летописцы, являющиеся подданными того, возмущенно отвергают эти обвинения, поддерживают его невиновность и некоторые нейтральные очевидцы. Прежде чем ознакомиться с этими свидетельствами, стоит отметить, что король Ричард был во враждебных отношениях с Филиппом-Августом, королем Франции. И хотя он отдал корону Иерусалима маркизу Монферрату, отношения между ними, мягко говоря, не были теплыми, они попросту враждовали. Наконец, в историческом облике английского короля нет великодушных рыцарских качеств, которые ставили бы его вне всяких подозрений в причастности к убийству.

Из тех летописцев, которые обвиняют короля Ричарда в убийстве, лишь арабские историки, и это следует учитывать, относятся к его современникам.

Следующий пассаж процитирован Хаммером из «Истории Иерусалима и Хеврона», он считает его достаточно убедительным с точки зрения виновности английского короля: «Маркиз 13-го числа месяца Раби-аль-аваль отправился посетить епископа Тирского. Когда он вы ехал, на него напали два ассасина, ударившие его своими кинжалами. Когда их схватили и растянули на стойках, они признались, что их нанял английский король. Они умерли под пытками».

Боха-эд-Дин, друг и биограф Саладина, пишет о том же самом. Поэтому очевидно, что со временем пошли слухи об убийстве маркиза людьми, нанятыми английским королем, и Винисауф с другими английскими авторами стали заверять, что французы и друзья убитого маркиза задумали покрыть позором за это деяние короля Ричарда. Поскольку подобный способ избавления от недруга был более чем привычен на Востоке, вполне естественно, что арабские летописцы приняли эту версию без каких-либо сомнений. Одно это соображение делает их свидетельства сомнительными. Некоторые германские летописцы, руководствуясь широко распространявшимися не в пользу английского короля слухами в период, когда он был пленником в Австрии, также, не задумываясь, обвиняют его в убийстве маркиза. Однако они, как и предыдущие очевидцы, что уже отмечалось, предвзяты либо значительно удалены от места событий[51].

В противовес данным утверждениям имеются единообразные свидетельства всех английских авторов, таких как Винисауф (участник и историк похода короля Ричарда), Гуведин, Уильям Бромптон Ньюбриджский. Сирийский епископ Абу-эль-Фраж упоминает свидетельства ассасина, которого пытали и который возложил вину на короля Ричарда, но добавляет, что правда появилась на свет позже. Гюго Плагон, рассудительный и беспристрастный автор, далекий от того, чтобы возлагать ответственность за смерть маркиза на короля Ричарда, указывает причину, заставившую главу ассасинов приказать убить маркиза, ту же самую, что будет упомянута ниже в письме, авторство которого приписывается Старцу Горы. Ригорд, который написал биографию Филиппа-Августа, никоим образом не обвиняет короля Ричарда в убийстве маркиза, однако рассказывает, что, когда Филипп был в Понтуазе, ему из-за моря были доставлены письма, в которых он предостерегался от опасности, так как по указанию английского короля были высланы ассасины (арсациды), чтобы убить его. «И к этому времени они уже зарезали родственника короля, маркиза». Филипп под воздействием этой угрозы, вероятнее всего мнимой, тут же окружил себя телохранителями с булавами. Арабский историк, Ибн-иль-Азир, друг Саладина, утверждает, что султан договорился со Старцем Горы покончить с обоими, Ричардом и маркизом, за 10 тысяч золотых, но Синан, посчитав, что не в его собственных интересах будет развязать руки султану, освободив его от английского короля, взял деньги и убрал с дороги одного лишь маркиза. Данная история выглядит совершенно маловероятной, поскольку вероломство явно не было присуще характеру Саладина. Тем не менее она подтверждает беспристрастность, которую столь справедливо приписывают арабским летописцам. Свидетельство Абулфеды заключается в следующем: «И тогда (в год 588 от хиджры, или в 1193 н. э.) был зарезан маркиз, властитель Суры (Тира), да проклянет его Всевышний, хвала чьему имени! Батини, или ассасин (в некоторых экземплярах «несколько батини»), который пришел в Сур в облике монаха, убил его»[52].

Таким образом, видно, что факты в пользу английского короля преобладают, ни один автор из тех, что были близки к месту событий, не возлагает ответственность за убийство на него. Напротив, те, кто обладал возможностями быть наиболее хорошо осведомленными, презрительно относятся к подобным обвинениям как к абсолютной клевете, выдуманной французами. Однако имеется еще более, в своем роде, примечательный свидетель, если приписываемые ему слова действительно исходят от него, – Старец Горы собственной персоной. Бромптон приводит два письма, которые претендуют на то, чтобы быть написанными данной личностью. Одно – герцогу Австрийскому, другое – правителям и народам Европы. Последнее также упоминается Уильямом Ньюбриджским с некоторыми отличиями. Гиббон, которому, похоже, было известно лишь последнее, считает его «абсурдной и явной подделкой». Хаммер, чьи доводы будут рассматриваться ниже, берется доказать, что эти письмена поддельны. Раумер более рассудительно говорит лишь о том, что последнее не является подлинным в его нынешней форме.