Книга Копье судьбы. От Голгофы до падения Рейхстага - Тревор Равенскрофт

О сильнейшем впечатлении, которое произвел тогда на Геббельса Гитлер, есть запись в дневнике нацистского министра пропаганды. Дневник этот разведка союзников обнаружила в 1945 году, после взятия Берлина.

Геббельс, болезненный сын бедного печатника[21]из Рейдта, втерся в доверие вожаков «Общества Альберта Магнуса» и благодаря их финансовой поддержке получал образование. Он слушал лекции по истории и литературе в пяти разных университетах. В 1918 году во Фрайбурге занимался средневековой историей и особенно интересовался тайнами Святого Грааля.

В студенческие годы он начал писать роман под названием «Михаэль». Это дневник человека, являющего собой одновременно солдата, поэта, любовника, патриота и революционера — юношу, «стремящегося во что бы то ни стало уцепиться за жизнь». Этот герой романа возлагает всю ответственность за бедственную судьбу и поражение Германии на евреев. Герой романа уже отчаивается увидеть, как осуществляется великое предназначение немецкого народа, но тут вдруг появление мессианского оратора пробуждает в нем новые надежды. Так, словно разворачивая свиток своей судьбы, Йозеф Геббельс предсказал свою встречу с Гитлером, второе явление демонического мейстерзингера из Вартбурга.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

КРОВЬ И ПЕПЕЛ

Вагнер сказал о вечной трагедии человеческой судьбы. «Парсифаль» Вагнера совсем не такая опера, как кажется многим. В ней воспевается вовсе не христианское сострадание, а благородная кровь, на защиту и для прославления ее чистоты сплачивает свои ряды братство посвященных… Не объединиться ли нам с действительно посвященными? Пусть это будет орден — братство тамплиеров, приобщившихся Святому Граалю, в жилах которых течет чистая кровь.

Герман Раушнинг

ГЛАВА 14

ИМЯ НА КАМНЕ

Вы говорите, что стремитесь к Граалю. Ваши неразумные слова повергают меня в глубокую печаль. Потому что ни один человек не обретет Грааль, если это не угодно Небесам и если именно ему не суждено его обрести.

Множество достойных людей живет там [в замке Мунсальвеш[22]], и я расскажу вам, что придает им силы. Это драгоценный камень чистой воды. Если вы о нем не знаете, я вам его назову. Это Lapsit Exillis…[23] Силою этого камня феникс сгорает, но восстает из пепла живым. При этом он утрачивает свое оперение, но обретает новое, столь же яркое и прекрасное, как прежнее… Такую же силу камень дает человеку, и его кости и мышцы снова делаются такими же, какими они были в молодости. Этот камень еще называют Граалем.

Слушайте же, кого призывает к себе Грааль. На камне, у его граней, появляются буквы, а из них складываются имена и родословные тех, мужей или

дам, кому предстоит совершить это священное путешествие. Стирать эти буквы не следует, потому что они сами исчезнут, едва человек прочитает сложенное из них имя.

Вольфрам фон Эшенбах. Парсифаль

ДУХОВНАЯ РОДОСЛОВНАЯ РЕИНКАРНАЦИИ

Вальтер Штайн отправился на фронт с котомкой, полной книг. Он вступил в австрийскую армию как простой артиллерист, а закончил службу в звании капитана. Уходил из дома долговязым юнцом, который только-только увлекся Граалем, а вернулся с войны адептом, прочитавшим свое имя на грани волшебного камня.

Несмотря на то что он участвовал в жестоких сражениях с наседавшими русскими войсками и был в конце войны награжден за храбрость, он находил свободное время заняться своей докторской диссертацией. В основе ее лежала мысль о человеческом теле как потенциальном вместилище девяти высших измерений трансцендентного сознания.

В 1914 году, на фронте, он еще не знал способа обрести высшее сознание. Он сталкивался с теми же проблемами, что и большинство оккультистов, делающих свои первые шаги: как пробудить скрытые силы души, чтобы прийти к чистому духовному видению. Штайн был уверен, что такого видения можно достичь лишь посредством медитации. Но что это за медитация? Как найти для нее время в условиях войны?

Штайн пришел к заключению, что, раз он хочет достичь образа мышления, независимого от работы мозга, содержание его медитаций тоже не должно носить чувственного характера. И он выбрал древнюю розенкрейцеровскую медитацию Черного Креста и Семи Красных Роз. Целью ее является пробуждение оккультной силы крови, что совпадает с поисками Грааля.

В результате упорных медитаций Штайн научился пробуждать в глубинах своей души новые силы, которых не было во время повседневного мышления. Мало-помалу во время таких медитаций он стал осознавать, что его душа освобождается от тела примерно так же, как происходит во сне. Но вместо перехода в бессознательное состояние он пробуждался и воспарял к новым высотам сознания и существованию другого уровня.

Через год первые ростки чистейшего видения духовного мира превратились в способность, которую оккультисты называют познанием через воображение.

Именно на этой стадии своего развития он получил из дома печальное известие о гибели старшего брата и ненадолго приехал домой, чтобы хоть слегка утешить мать.

Во время своего короткого отпуска Вальтер решил посетить Хофбург, чтобы еще раз постоять перед Копьем Лонгина. Именно тогда он осознал, какая раздвоенность ему свойственна: два совершенно противоположных взгляда на мир, и ни от одного из них он не в силах отказаться.

С одной стороны, Штайн доверял современной физике и ее теориям, согласно которым все состоит из атомов, и новым научным методикам, которые говорили о человеке терминами физического мира, где он и жил. В университете его научили, что мир свободен от духа, это мир без Бога, а значение отдельного человека в нем ничтожно мало, сама же Земля не что иное, как сгусток космической пыли в умирающей галактике. С другой стороны, новые способности пробудили его для духовного существования, где доводам обычного разума места не остается. Сам себя Штайн считал «наполовину скептиком, наполовину провидцем».

Он был убежден, что во Вселенной надо всем властвует нравственный закон, согласно ему выносится приговор всем деяниям, определяются ход истории и судьба каждого отдельного человека. Потери на фронте росли, гибли его друзья-студенты, но сам Штайн отчего-то все сильнее верил, что выживет, чтобы исполнить свою духовную миссию.

Все эти мысли проносились у него в голове, пока он стоял перед священной реликвией. «Неужели именно этим копьем римский центурион из сострадания пронзил тело Христа? — спрашивал он себя. — Или величайших деятелей истории ввели в заблуждение?»

Штайн не сомневался, что этот талисман, орошенный кровью Христа, благотворно повлиял на его ясновидческие способности. И вдруг он ощутил скрытую силу Копья. От него словно исходила некая вибрация, пробуждающая воображение. Штайна словно подхватило мощной волной, и она вынесла его за пределы пространства и времени, в мгновение ока подняв до высшего уровня сознания. Стены зала будто растаяли, а он летел сквозь время в неведомую даль, словно на ковре-самолете. Духовно прозревший, он стал свидетелем вселенской войны между духами света и тьмы.