Книга У волшебства запах корицы - Надежда Мамаева

— Ах, ну бросьте! Перед своим мужем я бы не решилась, но понимаете, Эрин, он мне как подруга. Это так удобно, когда мужчина не интересуется женщинами… — При последних словах глаза франта вспыхнули. А я, словно не замечая произведенного эффекта, продолжила: — можно не опасаться ревности супруга и в то же время получить «мужскую оценку» любому наряду. — А потом, словно сожалея, промурлыкала игривым тоном: — Вот только мне теперь стоит опасаться за моего супруга: эльф-то недавно остался без друга, с сердечной раной…

Щеголеватый продавец расплылся в счастливой улыбке, окончательно уверив меня в правильности моих догадок.

Зазвонил колокольчик, оповестив, что кто-то вошел в магазин. «Эрин вернулся», — подумалось. Но сегодня, судя по всему, был день противоречий, ибо вслед за приветственной речью приказчика раздался тонкий женский голосок:

— Графиня Иолин желает купить здесь шляпку.

При этих словах я, как вражеский лазутчик, шпионящий из кустов, высунула нос из-за ширмы. Фир, сидящий у меня на макушке, тоже проводил визуальную рекогносцировку.

Поскольку приказчик оставил дверь открытой, я могла наблюдать за тем, что происходит в салоне, из примерочной комнаты.

В зале с манекенами, обряженными в кринолины и шляпки, помимо самого надушенного франта были две женщины. Одна, судя по всему, молоденькая гризетка, как раз и озвучила волю графини, посетившей этот дамский магазин. Вторая же больше напоминала статую, чем человека. Ее гордый профиль с прямым носом, высоким лбом, четко очерченными скулами — все это было правильно, гармонично, но от этой выверенности линий и форм веяло холодом. И еще — на лице молодой графини не было эмоций. Никаких.

— Это же Айвика! — прошептал таракашка. А потом, не дожидаясь моего ответа, пояснил: — Кесси с ней вместе обучалась в институте для благородных девиц. Не сказать, чтобы они были дружны. Айвика Мири слыла ветреной кокоткой, влюблявшей в себя кавалеров одним только взглядом. Признаться, я ее сразу и не узнал в образе этакого холодного истукана.

— Выкладывай все, что знаешь об этой Айвике и об их отношениях с Кесси. — Спряталась за ширму и начала споро одеваться. Без сторонней помощи это было проблематично, но я старалась вовсю. Спешка была оправданной.

— Зачем? — таракашка был удивлен. — Не стоит встречаться с Айвикой, она может легко распознать в тебе самозванку.

— Ты слышал, как ее назвала служанка?

— Не обратил внимания, — признался таракашка.

— Тогда советую тебе достать список и перечитать его. Там, если не ошибаюсь, значится: Кеттиль Полин — помощник правителя по особым поручениям, — на память процитировала я. — А сюда заглянула как раз его молодая супруга, судя по ее внешнему виду, не слишком счастливая. Соображаешь?

— Ты чокнутая! — вынес вердикт усатый, осознав весь масштаб задуманной мною авантюры.

— Чем и горжусь. К тому же у меня есть лучший из суфлеров — ты, — польстила я таракашке.

— Ну-ну, — выдал Фир, а потом, все же смирившись с неизбежным, начал выдавать ЦУ: — Особо о прошлом не говори. В институтскую бытность Кесси и Айвика не очень общались. Твое alter ego была примерной ученицей, прилежной, а Айви…

— Дай угадаю: местной звездой, — шепотом перебила я усатика.

По тому, как он насупился, поняла: вмешиваться не стоило.

— Ладно, прости, больше перебивать не буду.

Фир извинение принял и начал короткий рассказ о дортуарных страстях, что разгорались между воспитанницами института: про битое стекло в подушке и фискалок, про строгих учителей и ночные вылазки. Судя по его повествованию, Кесси эти радости институтской жизни обходили стороной, а вот Айви участвовала в них по полной. Если честно, как-то не вязался образ, который мне описывал таракашка, с увиденным только что. Чем можно было бы объяснить столь резкую метаморфозу? Уж не замужеством ли?

Я расправила юбки и вышла из-за ширмы со словами:

— Будьте так любезны отправить все выбранное мною в замок Дирриетгинга, — произнести это старалась буднично, чтобы и сомнения не возникло: я не заметила вошедших.

Повернулась к выходу и тут только, лицом к лицу столкнувшись с Айвикой, произнесла:

— Мири? Ты ли это?

Молодая женщина вздрогнула, словно от удара, а потом, глядя мне прямо в глаза, произнесла:

— Уже не Мири, уже нет. Отныне я графиня Полин, дорогая Кассандриола.

С говорившей происходила странная метаморфоза, словно маска, не выдерживая напора чувств, давала трещины. И сквозь них проглядывали отчаяние, боль и грусть о былом.

Я чувствовала себя палачом, препарирующим без анестезии, но мне нужны были ответы на вопросы, а Айвика была той, кто может мне их дать. Умом понимала, что эта женщина держится из последних сил, скрывая боль за невозмутимым, ледяным фасадом. Сейчас, стоя с ней рядом, я это отчетливо понимала. Такое выражение было у матери моей лучшей подруги — Анжелы, когда та потеряла мужа. Помню, как вдова крепилась, не проронив ни слезинки, и у нее на лице была точно такая же маска.

Айвика тоже скорбела об ушедшем. Вот только о ком или о чем? О любимом, оставшемся в той, дозамужней жизни? О родителях? О доме? А сейчас мне предстояло надавить на ее чувства, чтобы сломать эту мраморную личину.

Я — живое напоминание ей об ушедшем, соотечественница на чужбине. Если правильно расставить акценты, то она захочет мне выговориться сама. Потому как человек, находящийся на грани срыва, либо открывает душу тому, кому хотя бы отчасти доверяет, либо летит в пропасть отчаяния.

— Ну и я не Глиберус, а Дирриетгинг, но это ничего не меняет. Для меня ты все та же Айви, любительница проказ и сердцеедка.

На мои слова гризетка скривилась. Произнесенное мною ей было не по нраву: как же, она с такой гордостью произносила «графиня Полин желает…», а я тут напоминаю о прошлом. На Айвику же сказанное произвело обратный эффект: лед в ее взгляде стал таять.

— Не думала, что я это скажу, но рада тебя встретить, Кесси. — Молодая женщина попыталась улыбнуться. — Я понимаю, в институтскую бытность меж нами были разногласия…

— Не стоит. Лучше жить сегодняшним днем, — я улыбнулась в ответ и как бы невзначай перевела тему: — вот, например, сегодня я пожелала купить рубашку, а ты — шляпку. Так давай же выбирать, а потом сможем посекретничать за чашкой чая.

«Кажется, ключи подобрала, теперь нужно аккуратно открыть дверь, чтобы найти ответы на вопросы. Главное, чтобы при этом петли не заскрипели», — подумала я, глядя на Айвику.

Собеседница согласилась с предложением, подошла к одному из манекенов.

— Мне приглянулась вот эта. — Айви указала кивком головы на зеленую шляпку с белоснежным пером, завязанную на вычурный бант под подбородком манекена.

Приказчик засуетился, снимая головной убор.

— Не утруждайтесь, любезный, просто упакуйте. Моя служанка доставит коробку в особняк.