Книга Мысли по-крупному и не тормози! - Дональд Трамп

Я согласился на эту сделку, но с того дня в клубе к нему относились как к последнему куску дерьма. И удивительное дело: чем хуже к нему относились, тем чаще он стал там бывать! Поразительно. Однажды он ужинал в моем клубе, и я сказал ему в лицо — а за столом было человек десять:

— Ты мразь. Поверить не могу, что у тебя хватает совести сюда приходить.

И что же? Он сидел и молчал.

Два дня спустя он появился снова. Он хотел узнать, можно ли достать билеты на один очень популярный концерт. Я велел своим людям сказать ему, что все билеты проданы. Когда он приходил ужинать, его сажали за худший стол в самом неудобном углу. К нему относились как к последней бродячей собаке — а он продолжал приходить. Немыслимо, невероятно. Меня тошнит от этого. Вот почему в бизнесе такая кровавая жизнь. Я был наивен. Я думал: нет, не может быть, чтобы он пошел на такое. Но факт остается фактом. Мир — это джунгли, полные злобных типов, которые бросятся на вас просто так, удовольствия ради — как это сделал мой так называемый «товарищ» из братского кружка спецов по недвижимости. Теперь я наслаждаюсь тем, что вовсю унижаю этого недоноска. Я рассказал все это для того, чтобы вы поняли: нужно уметь защищаться, даже от людей, которые вам казались друзьями. Если кто-то пытается вас ударить, не надо бояться дать сдачи!

Никогда нельзя предавать друзей. Вот вам пример. Донни Дейч — мой близкий друг. У него очень успешное шоу на CNBC, и он арендует у меня квартиру в доме на углу Парк-авеню и 59-й улицы — в новом здании, которое я перестроил из старого отеля Delmonico. Очень успешный проект — и одно из самых популярных зданий в Нью-Йорке. Многие хотели заполучить квартиру Донни — арендовать или купить ее, но я подумал: у Донни договор кончается через два года с оплатой $45 000 в месяц. Я позвонил Донни и поинтересовался, когда он собирается съезжать. Через два года, ответил он.

— Что ж, — сказал я, — видимо, придется подождать.

Внезапно — на следующий день — его адвокат звонит моему адвокату и говорит, что в договоре есть пункт о тридцатидневном уведомлении при необходимости освободить квартиру. Так вот, они хотят этот пункт убрать. Самое интересное, мы даже не знали об этом пункте. Ведь если бы мы о нем знали, то просто разорвали бы наш договор с тридцатидневным уведомлением и сдали бы эту квартиру за гораздо большие деньги!

Я велел моим юристам позвонить Донни и объяснить ему, что мы разрываем договор на аренду. На самом деле я решил пошутить — чисто по-дружески! Мне было интересно: сколько времени пройдет, прежде чем Донни позвонит мне? Он позвонил ровно через три минуты. Он не мог поверить, что я был способен пойти на такое, но я возразил:

— Донни, твой дорогостоящий адвокат позвонил нам и объяснил, что у нас в договоре есть кое-что, о чем мы понятия не имели. Скажи мне фамилию этого адвоката. Я хочу поблагодарить его — он позволил мне заработать кучу денег.

Конечно, я никогда бы не сделал с Донни ничего подобного. Во-первых, он классный парень, а во-вторых, я действительно собирался позволить ему пожить еще пару лет. Но не подшутить над ним я просто не мог. В конце концов, Донни, вместо того, чтобы платить гораздо более высокую арендную плату, согласился платить чуточку больше, чем прежде. И самое главное — он сделал взнос $50 000 в один из моих благотворительных фондов: в спортивную лигу полиции Нью-Йорка. В результате Донни остался в своей квартире.

Странные вещи творятся в бизнесе. Иногда люди, которых ты, казалось, хорошо знал, оказываются совсем другими. Я всегда был убежден, что Ли Якокка — очень жесткий и заносчивый тип. В 1990-е годы, когда рынок недвижимости практически рухнул, Ли Якокка хотел договориться со мной о том, чтобы купить кое-какую собственность — недорого, или, как говорили мы, профессионалы — «на халяву».

Мы присмотрели один небольшой отель в районе Восточных 60-х улиц, в который он буквально влюбился, — но его не устроила цена.

Позднее возник совершенно волшебный вариант. Два здания в Уэст-Палм-Бич во Флориде, строительство которых обошлось примерно в $139 млн, пришлось отдать на покрытие долгов одной обанкротившейся компании. Это были великолепные дома, но «депрессия» в недвижимости была в полном разгаре, и продать что-либо было просто невозможно.

В конце концов, банку просто пришлось перевести эти здания на свой баланс. Но этот банк — The Bank of New York — очень хотел от них избавиться. Тогда-то я вместе с Ли Якоккой купил их. Но покупать недвижимость во время депрессии — дело опасное. Кто знает, сколько такая депрессия продлится? Если слишком долго — значит, твоя карта бита. В этом случае депрессия затянулась на годы — на гораздо больший срок, чем можно было предполагать. Даже если ты купил недвижимость по дешевке — как это сделал я, — в конце концов это оказывается не таким уж выгодным вложением. Ведь надо ждать, пока рынок придет в форму, а когда ты приплюсуешь расходы по эксплуатации и тот факт, что тебе пришлось заморозить энную сумму денег, то начинаешь понимать: дешевле было бы лежать на диване и ничего не делать. Однако в тот момент Ли горел желанием войти в дело — и мы создали с ним совместное предприятие.

С того самого дня Ли названивал мне ежедневно — а заодно с такой же регулярностью звонил людям, работавшим в зданиях. Я говорил ему:

— Ли, расслабься. Нужно время. За день-два ничего не делается. Не напрягайся. Мы же не можем подгонять время!

У меня была сотрудница — профессионал и умница, но нагрубить она могла кому угодно. На Ли она плевать хотела и общалась с ним примерно так:

— Какого черта вы нас не оставите в покое? Сколько можно названивать, вам что, заняться больше нечем?

Или:

— Знаете, мистер, а засуньте-ка вы свой язык себе же в задницу!

Якокку это доводило до белого каления.

В конце концов, он принялся звонить мне, чтобы договориться и выйти из игры. Доходило до того, что он звонил — и мне казалось, что он плачет! Я действительно слышал, как он всхлипывал — только бы вернуть вложенные деньги! По меньшей мере дважды так оно и происходило — он плакал. А ведь Ли — очень богатый человек, поэтому я никак не мог понять, почему риск относительно небольшими деньгами (большая часть была внесена банками) приводил его в такое состояние.

Это было одним из самых шокирующих переживаний в моей жизни: слышать, как плачет человек, который — я прежде в этом был уверен! — слезинки никогда не проронил. Кончилось тем, что я вернул ему его долю и расторг с ним договор. Это было легче, чем выносить все эти звонки и мольбы. Да, иметь дело с Ли Якоккой — занятие не для слабонервных.

Квартиры в конце концов распродались. Сегодня Trump Plaza раскуплена полностью. Это одно из самых дорогих жилых зданий в Уэст-Палм-Бич.

БУДЬ ОСТОРОЖЕН И СЛУШАЙ ВНИМАТЕЛЬНО

Несколько лет назад дорогой магазин арендовал площадь в одном из моих зданий. Прежде чем открываться, им нужно было кое-что переделать. Я знаю всех подрядчиков в Нью-Йорке — из них от силы процентов двадцать пять чего-то стоят. Я знаю их всех, потому что в свое время каждый из них меня так или иначе «нагревал». Я сказал своим новым съемщикам: