Книга Клан бешеных - Марина Серова

Если у Виссариона такие дружки, то что уж тут удивляться, что он так поступил с Полиной Зайцевой!

Между тем Ярцев готовился опубликовать в своей газете статью о недозволенных методах ведения допросов подозреваемых. Он позвонил мне и заявил, что его статья практически готова и должна вот-вот увидеть свет.

– Полин, она, скорее всего, выйдет в завтрашнем номере… В крайнем случае в послезавтрашнем.

– Антон, я прошу тебя не делать этого, пока мой микрофон не будет изъят из кабинета следователя Портянкина.

– Согласен, забрать свое имущество не мешало бы, но каким образом мы это сделаем?

– Не мы, а я, – поправила я друга, – я поставила «жучок» Ха Ха, я его оттуда и заберу.

На другой день прямо с утра, приняв облик стажерки-брюнетки Маши Петровой и прихватив справку из редакции, я отправилась к зданию полицейского участка, в котором допрашивали Буйковского. Прежде чем зайти в помещение, я решила еще разок послушать, о чем говорит Портянкин в своем кабинете. Там шел допрос какой-то гражданки Патрикеевой на предмет распития спиртных напитков и нарушения общественного порядка. Допрос вел другой следователь, не Портянкин. Я долго слушала объяснения дамы, еле шевелившей языком, но тем не менее она доходчиво объясняла, каким образом в ее квартире собралось человек шесть народу и до часа ночи они все очень хорошо отдыхали, пока уставшие от шума соседи не вызвали полицию и та не забрала собутыльников в отделение. Гражданка Патрикеева все никак не могла понять, почему «до нее докопался гражданин начальник». Она клятвенно уверяла, что отдыхали они очень даже культурно, никто вообще не шумел, а дверь соседям выбили по ошибке: просто какой-то парень Васёк – очень хороший человек, ушедший в магазин за дополнительной «провизией», – вернувшись обратно, перепутал двери и «постучал не туда».

Я слушала этот интересный спектакль и ждала, когда он наконец закончится. Вскоре любительницу «культурного отдыха и шумных компаний» благополучно отпустили восвояси, а часа через два я была вознаграждена за терпение: к зданию полицейского участка подъехал шикарный черный «Мицубиси Аут-Лендер», из которого вышел грузный мужчина лет сорока пяти в синей форме гибэдэдэшника. Судя по погонам, он был подполковником. Мужчина важно, как генерал, прошествовал в полицейский участок, неся свой живот впереди себя, и вскоре я услышала донесшийся из прослушки телефонный звонок, а затем и голос следователя Портянкина:

– Алло?.. Да, Петр Иванович, я свободен… Да, могу… Сейчас зайду…

Раздался скрип двери, и на добрых двадцать минут все стихло, потом снова раздались скрип двери и недовольный голос Портянкина:

– Ну, что за черт, так всех и разэдак!..

Я поняла, что у Ха Ха произошло что-то из ряда вон выходящее, и быстро нажала кнопку записывающего устройства.

Тут же другой голос участливо спросил:

– Ты чего, Харитон?

– Нет, ну, что за идиотское дело свалилось на мою голову?! Представляешь, сейчас вызвал меня к себе Прапро. Я захожу, а у него в кабинете сидит этот гибэдэдэшник, этот боров откормленный, Кинделия. Наш начинает меня при нем спрашивать, когда я уже наконец закончу это дело с погибшей Зайцевой. Я говорю: да как же я его закончу, Петр Иваныч, когда мне просто руки крутят?! Наш давай орать: это кто, мол, тебе руки крутит? Я говорю: как – кто? Общественность, мать ее, крутит! Буйковского выпусти, допрашивать его не смей… Я имею в виду, допрашивать так, как надо, по-нашему, без церемоний. Журналюги хреновы тут еще набежали, намекать стали: мы, мол, будем следить за ходом следствия и общественности все докладывать. А еще мы будем вести свое журналистское расследование! А то, мол, вашему, ментовскому, расследованию мы не доверяем!.. Нет, ну, как тут работать, Серега, скажи!

– Да уж, «повезло» тебе с таким делом! – посочувствовал Портянкину коллега.

– Не говори, привалило счастье! Черт бы их всех побрал… Не успел взяться за дело, как тут же вызвали на ковер, сказали едва ли не открытым текстом: забудь про первый слой краски, заключение у эксперта получишь другое… Я забыл, а что делать? Против начальства не попрешь! Себе дороже выйдет… Потом сказали: виновный в смерти девушки – этот рифмоплет Буйковский, так что быстренько выбей из него признание и закрывай дело. А как выбить? Я его только арестовал, как общественность тут же подняла такой вой! Помнишь, Серега, какой пикет устроили активисты здесь, под нашими окнами, несколько дней назад?! Эти придурки с плакатами полдня простояли, пресса прискакала… А вызвал этого придурка сюда на допрос, так тут же телефон зазвонил, журналюги опять нарисовались, нюх у них на это дело, что ли? Как, мол, там наша горовская знаменитость себя чувтсвует? Мы ее тут ждем не дождемся… Тьфу, блин!..

– Харитон, а ты зря его выпустил, рифмоплета этого. Ну, задержали и задержали, не арестовали же! Посидел бы здесь положенных двое суток, за это время, точняк, раскололся бы! Он же хиляк, у него кишка тонкая…

– Да это понятно, что раскололся бы… Если бы не журналюги. Вот я и говорю: ну, совершенно же невозможно работать! Начальству хорошо. Забота начальства – поставить перед подчиненным задачу и проверить ее исполнение. А ты крути задом, как хочешь!

– А сейчас-то Прапро от тебя чего хотел?

– Чтобы я завтра же закончил это дело и передал в суд.

– Лихо! А чего наш хохол так торопится? Куда боится опоздать?

– А хрен его знает! Заканчивай, говорит, быстрее…

– А этот из ГИБДД чего притащил сюда свою жирную задницу? Я же его знаю: это самодур бешеный, по нему давно психушка плачет!

– А у него, Серега, я так полагаю, в этом деле свой интерес, – Портянкин понизил голос, – мне тут ребята шепнули по секрету… Только ты давай того… никому!..

– Да ты чё, Харитон?! Я – могила!..

– Так вот, говорят, сынок этого бешеного гибэдэдэшника ездит на «Хонде Цивик» цвета «Тициан» золотистый, номерной знак А 444 ББ.

– И что?

– Как что? А краска, которая была на теле погибшей Зайцевой, ну, этой, которую мертвой на дорожной развязке нашли… Так вот, первая краска на ее теле была как раз именно такая, золотистая. А второй слой, зеленой старой краски был поверх золотистой. Чуешь, Серега?

– Неужели его сынок сбил девушку?

– Боюсь, что так. А чего ради он бы тогда сюда таскался? Говорят, не первый раз приезжает: машина-то на него записана, а сынок по доверенности ездит… А еще знаешь, Серега, что мне наш эксперт сказал? Что когда девушку во второй раз сбивали, она еще была жива. Но удар был такой мощный, что одно из двух: либо вторая машина неслась на скорости под двести, что маловероятно, судя по колымаге Буйковского, либо…

– Что?

– Либо тело упало с высоты. Ведь вмятина у этого рифмоплета прямо на середине капота. Такое ощущение, что тело жертвы упало сверху на его машину. То есть лобового удара не было…

– Ты считаешь… Ее сбросили с высоты?..