Книга Три дня в Сирии - Михель Гавен

— На базаре в Триполи. Я туда по контракту из Кишинева приехала. Сама я из Москвы, — все так же равнодушно ответила Джин.

— Неужели в Москве жениха получше не нашлось, чем этот Махмуд?

— Снежана, всякие бывают обстоятельства, — вступилась Абия, обеспокоенно поглядывая на Джин. Тон Снежаны ей не нравился.

Джин только улыбнулась ей, мол, все в порядке.

— Да, знаю я, — Снежана снова уселась на стул, — обстоятельства. Сама по глупости от албанца залетела, так мать из дома выгнала. Куда деваться? Ты-то чего? — она посмотрела на Джин.

— Вы садитесь, садитесь, — Абия подставила Джин скамью.

— Спасибо, — Джин села напротив Снежаны. — Много неприятностей пережила, — грустно продолжила она. — Мне лет немало. Постарше вас буду.

— Вот чай. Инжир тоже кушайте, пожалуйста, — Абия поднесла ей чашку.

— Спасибо, — еще раз поблагодарила Джин. — Была нормальная жизнь. Муж военный. Сама я работала врачом в госпитале. Сын в школе учился. Потом страна рухнула, развалилась, в Молдавии мы остались, там нас бросили родственники, денег нет, местные злые, все пошло наперекосяк. От безденежья муж пить стал, сын токсикоманом сделался, обоих похоронила, одна осталась, а податься некуда. Попробовала в Москву вернуться, но кто там меня ждет, все места давно заняты. Снова вернулась в Кишинев. Сестра мужа, которая на рынке торгует, приняла в дом, на работу устроила, стояла у нее продавщицей, очень мне не нравился такой образ жизни. Вот, узнала, что в Ливию вербуют медицинских работников, вроде как хорошие деньги платят, на квартиру можно накопить. Мы в бараке жили, своей квартиры и при советской власти не было. Как все закончилось, так из бараков выгнали, поселили там таджиков, а мы по съемным углам мотались. Поехала в Ливию. Работала в больнице, не жаловалась. В Триполи на базаре Махмуда встретила, он подрабатывал помощником у торговца пряностями. Вроде как приглянулся он мне. Поверила в счастливую жизнь, но опять обманулась, — она грустно вздохнула. — Бить стал, чуть не с первого дня.

— Он вообще тихоня был, — повторила свое Снежана, — хотя в тихом омуте, как говорится, черти водятся. Женился, так осмелел, видно, руки распустил, как Светлана говорила. Да еще мать наверняка подначивала. Она умеет им управлять, а сама змея сущая, вон как те, по горам ползающие. В лице ее есть что-то змеиное.

— Так и было, — кивнула Джин, не вдаваясь в подробности.

— Ты на самом деле врач хороший? Сложные случаи разбираешь? — Снежана наклонилась к ней, пристально глядя в лицо.

— Приходилось. Опыт большой, почти двадцать лет. Чего случилось? — все так же уклончиво ответила Джин.

— У меня подруга помирает, — призналась Светлана. — Хотела вместе с Абией и ее дочкой к доктору в Дару ехать, с ним посоветоваться. Так-то не вырвешься, просто не отпустят, а нам помощь не положена, нелегалка она и есть нелегалка, заболела — подыхай. Даже за деньги врача не позовешь, ведь он обязательно настучит в полицию, а хозяин сдаст, ему и его клиентам проблемы зачем? Может, ты поможешь? Скажем, лекарство пропишешь?

— Это со слов даже трудно сделать. Смотреть надо больного. Иначе диагноз не поставишь, — Джин пожала плечами.

— Я тебя к ней отвезти могу, — Снежана опустила голову, раздумывая, — дадим еще денег таксисту, чтоб держал язык за зубами, куда именно заезжали. Им тоже брать не положено, значит, будет помалкивать. Лишний прогон, конечно. Придумает что-нибудь, как будто они не набили руки на подкручивании счетчиков. Понимаешь, она румынка, недалеко от вашей Молдавии, — Снежана подсела к Джин на скамью и встряхнула волосами. — Милиса Рокеску ее зовут. В общем, приезжал к нам босс большой из Дамаска. Муж сестры Башара, генерал аль-Шахват. Ох, противный мужик, высокомерный, злой, по любому поводу хватается за пистолет, а амбиций больше, чем у императора. Всему хозяин, пуп земли, одним словом. Никто для него не человек, а так, тварь. Какой-то объект проверял, и еще русский при нем был, не знаю, как фамилия, но тоже однозначно человек неприятный. Толстый такой, с маленькими глазками, вечно потный. Они девчонок у нашего хозяина на вечер сняли. Бешеные деньги заплатили, у их семейства денег куры не клюют. Миллионеры настоящие. Среди девиц Милису выбрали. Она самому Шахвату приглянулась. Что-то не так пошло, точно не знаю, — Снежана пожала плечами. — Милиса вообще говорить толком не может, колотит ее всю. В общем, что-то делать им не захотела. Она тоже с образованием, вроде тебя, учительница бывшая, от нищеты понесло несчастную по миру. Вот натура и возмутилась. Так эти звери связали ей руки, рот заклеили пластырем, посадили в ванну и два раза окатили крутым кипятком. На ней места живого не осталось. Потом бросили на скотный двор. Жара была. Мухи на раны налетели, короче говоря, — Снежана не смогла договорить, голос ее дрогнул, и она закрыла ладонями глаза. — Черви жрут Милису заживо, даже из волос лезут, а она в сознании, страдает страшно. Хозяин приказал бросить Милису в горах, пусть подыхает, не будет же он ее лечить. Может, шакал сожрет. Мы вот жалеем ее с девчонками, спрятали, а что именно делать, не знаем. Помрет, да?

— О, Аллах всемогущий, какое же зверство! — Абия всплеснула руками.

— Ты христианка, как и я, и она христианка. Неужели ничего нельзя сделать? — Снежана схватила Джин за локоть.

— Когда это случилось? — спросила Джин тихо. Она тоже была потрясена рассказом.

— Три дня назад.

— Она лежит в закрытом помещении?

— Откуда? Кто нас пустит? В полицию сдадут сразу. В пещере она лежит, — Снежана пожала плечами.

— Мухи все так же на нее откладывают личинки. Надо срочно перевезти в закрытое помещение и обработать его аэрозолем от мух и других насекомых. Должна быть стерильность. Первое. Вообще, скажу так, — молодая женщина помолчала, раздумывая, — у нее, надо полагать, чудовищная интоксикация. Все зависит от стадии заболевания, конечно, но скажу прямо, человек от такого не выживает. Животное может побороть, у него иммунитет сильнее. Человек очень редко справляется с подобным, — вздохнула Джин.

— Значит, отказываешься? — произнесла Снежана с побелевшим лицом.

— Я не отказываюсь, — ответила спокойно Джин. — Я никогда не отказываюсь, когда человек болен, и ему нужна помощь. Я всего лишь предупреждаю — надо готовиться к худшему. Я сейчас поеду с тобой и посмотрю ее, но скажу сразу — так просто ехать смысла нет. Надо купить антибиотики, шприцы, делать много регулярных инъекций. Надо ставить капельницы с физраствором и глюкозой, чтобы выводить токсины и повышать сопротивляемость организма. Где мы все это будем делать? В пещере? Лечение пойдет впустую. Мы будем выгонять червей, а мухи постараются сажать новых.

— Мне некуда ее везти, — Снежана растерянно пожала плечами.

На мгновение повисло молчание, и потом Абия тихо сказала:

— У Ахмета в поле небольшой сарайчик есть. Он за холмом, его не очень-то из деревни видно, с другой стороны горы. Если подойдет, то мы с Ахметом пустим. Как будто мы не люди!