Книга Вкус любви - Эмма Беккер

Месье подтвердил с серьезным видом:

— Согласен, красиво.

В эту секунду, даже если он не испытывал тех же авторских мук, я подумала, как восхитительно, чудесно и опьяняюще разделять с мужчиной страсть к слову и подобным вещам, находить в мужской брутальности немного утонченности женщин, которые гораздо больше любят проводить время за чтением и пятьдесят процентов своей жизни проживают, представляя себя на месте книжных персонажей.

Месье взял у меня книгу и раскрыл ее чуть дальше. Пока я меняла музыку, он начал читать отрывок, навсегда превративший мою искреннюю симпатию к Арагону в поклонение этому писателю. Речь шла о лоне Ирены. Всякий раз, когда я слышала, как Месье произносит «лоно» или «вульва» (насколько я помню, Арагон был единственным, кто употреблял слово «вульва», не вызывая у меня отвращения), мое ухо, хотя и привыкшее к подобным звукам, трепетало от смущения и удовольствия, настолько сладко звучали эти откровенные существительные в одновременно взрослых и мальчишеских устах Месье! По его блестящим глазам, по радости, которую он извлекал из ситуации, было очевидно, что, несмотря на свой возраст и жизненный опыт, он по-прежнему испытывал удовольствие, распутничая языком перед юной девушкой.

За этим последовала вдохновленная беседа — он рассказал мне, какие издания есть в его коллекции, и я, словно наяву, увидела эти стопки редких книг в невероятных переплетах, где, возможно, и по сей день остались ДНК Мандьярга или Калаферта. Я обожала Месье и за его библиотеку, и за мечты о том, как могла бы провести в ней две ночи и два дня, устроившись в большом кожаном кресле, с чашкой кофе в руке, в рубашке Месье на голом теле, которую он срывал бы с меня каждые полчаса, — так в его представлении выглядела бы закладка в книге.

В какую-то секунду, движимая порывом нежности, я снова уткнулась в сладкий аромат его волос, нежную кожу. Просто невероятно, до какой степени я могла обожать этого мужчину, испытывать к нему страсть, схожую с наваждением, и настолько не уметь выразить свои чувства. Так мучиться от желания погладить его торс или не раздумывая поцеловать. Устроившись под мышкой, источающей легкий аромат, я смотрела на него, как на загадочный иероглиф. Даже не верилось, что он совсем недавно занимался со мной анальным сексом и травмировал мою уже сложившуюся сексуальность начинающей развратницы, — сейчас Месье был нежным, невероятно бархатистым, как страницы этой книги.

Первая «семейная» сцена между Месье и мной. Ни с того ни с сего он спросил меня:

— У тебя был секс на этой неделе?

— Почему ты спрашиваешь? — ответила я вопросом на вопрос, неуловимо отстраняясь от него, чтобы обдумать подходящий ответ.

— Просто так, для информации.

Месье действительно выглядел спокойным. Пожав плечами, я ответила:

— Да, немного было.

Затем, несколько разозлившись на подобное напоминание о моих банальных забавах на неделе, я позволила себе тот же бестактный вопрос. На что получила лаконичный утвердительный ответ.

О, расскажи мне подробности!

— И сколько раз?

— Два.

— С твоей женой?

— Да. А ты?

— Со своим парнем.

Вот и выяснили.

Возможно, только сейчас я осознала, в какую западню он меня затягивает. Я просто умирала от желания узнать, как они занимаются любовью через двадцать лет брака, как он касается ее тела, которое изучил наизусть. Но это любопытство имело и оборотную сторону — меня царапнула ревность, а уж этого я совершенно от себя не ожидала. Словно муха, упрямо летящая к галогеновой лампе, я спросила:

— И как это бывает с твоей женой? Вы же все-таки давно спите вместе.

— Всегда по-разному, — ответил Месье странным голосом, который навел меня на мысль, что я, возможно, сейчас нащупала одну из немногочисленных целомудренных сторон этого мужчины. — Да, по прошествии стольких лет нам часто бывает хорошо.

— Должно быть, вы прекрасно понимаете друг друга.

— Разумеется.

Меня буквально съедала потребность узнать все-все подробности того, как Месье занимается сексом с этой женщиной, которая всё уже от него видела, знала от и до его извращения, то, что могло свести его с ума. Какое у нее тело. Как она испытывает оргазм. Когда у них возникает желание. Есть ли у них любимые позиции и техники. Пристрастия. Вещи, которых они никогда не делали. Меня это зачаровывало. Ведь речь шла о жене Месье, постоянно подавлявшей меня своей тенью. Как можно ласкать подобный памятник?

— А у тебя как? — продолжил он. — Уверен, что полный ноль.

— Это еще почему? — возмутилась я, оскорбленная до глубины души.

— Потому что парни твоего возраста ничего не понимают в женщинах.

— Ему тридцать лет.

— Тридцать лет? — воскликнул Месье, сделав круглые глаза.

Я решила, что он шутит. Две секунды я не мигая смотрела на него, пытаясь понять: его удивление искреннее или он прикидывается.

— Еще один старик! — бросил он с легкой улыбкой.

— Ты сегодня ревнивый! — улыбнулась я в ответ. — Мысль о том, что у меня есть парень, тебе не нравится.

— Я не ревную. Просто пытаюсь понять, почему ты все время выбираешь стариков.

Он приподнялся на локтях, чтобы посмотреть на меня, как смотрят на кубик Рубика. Затем, словно передумав, добавил:

— Может, и правда ревную. Это что, плохо?

— Наверное, — ответила я, удивленная тем, что могу вызвать ревность у мужчины, у этого мужчины.

— Ну, так что будем делать? — спросил он, словно чувствуя себя в чем-то обделенным.

— В каком смысле?

— Будем продолжать дальше?

Правдой было то, что я больше не могла существовать, делая вид, будто его никогда не было в моей жизни, независимо от того, какую цену мне придется за это заплатить. Одна только мысль о том, что я буду жить так близко от него и знать: он находится всего в нескольких километрах, но я не смогу с ним встретиться, сводила меня с ума. Мне хотелось понять этого мужчину. Проникнуть в его тайну. Я желала так много других вещей, думать о которых для меня было мучением. Поэтому я просто ответила, словно считала это очевидным фактом:

— Ну да. Будем продолжать.

Будем продолжать, даже если я уже сейчас чувствую, чем это кончится. Катастрофой. Я знаю: лето без него при таком начале отношений будет для меня невыносимым. И у меня нет ни малейшего желания уподобляться всем этим дурочкам, которые влюбляются в женатых мужчин, но лучше о том не думать, значит, — будем продолжать.

Одна вещь всегда поражала меня в Месье: как быстро и просто у него наступала эрекция. Он разговаривал со мной часами, теребя мои соски, доводя меня до эпилепсии, упираясь твердым членом в мой бок, иногда шепча: «Ты такая красивая», покусывая мочки моих ушей. Мы играли в богатого интеллектуала и его куртизанку, разговаривая об Андре Бретоне, как говорят о сексе, перебирая авторов, которых я ждала как Мессию. Он шептал мне в шею слова любви, перемежая их литературными остротами, затем следовали поцелуи, укусы, и в самый разгар одного из моих ответов, когда я собиралась ему возразить, Месье одним движением неожиданно входил в меня. Я думала, что еще совсем не готова, к тому же не успевала закончить фразу, последнее слово которой глотала в крике, прерываемом его твердой рукой.