Книга Тройная зачистка - Сергей Самаров

И всю операцию, по крайней мере ее первоначальный этап, желательно было провести тихо, без шума и без привлечения постороннего внимания, потому что полной уверенности в существовании именно здесь цеха еще не было.

«Волга» с руководителями операции заняла место у соседнего дома, словно поджидала кого-то около подъезда. Такой вариант не вызывал серьезных подозрений. И даже дверцу распахнули, чтобы выглядело достовернее. При открытой дверце в салоне зажигается свет. И со стороны видно, что в машине всего три человека.

– А как, товарищ подполковник, поживает хозяин фирмы?.. Как его? Александр Филиппович Филиппов?

– Именно так, Филиппович Филиппов...

– Не нашли его, так я понимаю?

– Приехал сюда из Краснодарского края восемь месяцев тому назад. Женился на москвичке. Москвичка на восемнадцать лет его старше. Сам знаешь, сколько такие браки стоят... Прописка! Возможность официально работать в Москве. Жена говорит, что поругались они еще полгода назад, и он ушел из дома. Соседи говорят, что он и не жил у нее. Я отправил запрос в Краснодарский край. Может быть, ответ уже пришел. Времени не было проверить.

– Позвоните, – посоветовал Басаргин. – Пока группа захвата разворачивается, проверить успеете.

Елкин согласно кивнул и достал «сотовик». Стал запрашивать.

– Так... Так... Понятно. Позже заберу. Я вернусь...

И опять совершил нечеловеческое усилие – значительно повернулся в сторону Александра.

– Пришел ответ...

– И?.. – понял капитан, что ответ этот принес что-то интересное.

– Психически больной, практически недееспособный человек. Уезжал с каким-то знакомым в Москву на две недели, чтобы пройти якобы курс лечения гипнозом. Именно восемь месяцев назад. Вернулся. Сейчас живет у сестры в деревне Молькино. Единственное занятие, на которое способен Филиппович Филиппов, – ведрами пить самогон...

– Все правильно. Схема отработанная. Подобные случаи уже были не однажды.

– Я не слышал, – сознался Елкин.

– Сводки по регионам надо время от времени почитывать, товарищ подполковник, – посоветовал Басаргин. – К нам опыт уже потом приходит, а сначала его опробуют на местах. Три или четыре раза только за последний год применялась схема регистрации предприятия на умственно отсталых людей, которые не несут ответственности за свои действия. И кто-то на этом сильно поживился. Причем по-крупному. Через таких людей, если мне не изменяет память, выбивались крупные кредиты под гарантии областных администраций. И не с кого спросить. Больного можно только на лечение отправить на месяц-другой. Да он и без того периодически в диспансер ложится. Родственники, как отдохнуть захотят, сразу и отправляют...

– «Старт», я «Туман-1», – сообщили по связи. – Как слышите?

Водитель-радист быстро подрегулировал ручками звучание, убрал треск. Елкин взял в руки плоский квадратик микрофона.

– Я «Старт». Нормально слышу.

– Обхват завершен. Выдвигаю слухачей.

– Действуй, «Туман»... – дал разрешение Елкин.

Все повторяется, как минувшей ночью. Работа идет по отработанной схеме, с поправками на привязку к местности. Да еще разве что перед минувшей ночью в течение двух суток велось визуальное наблюдение. И только результаты первой операции заставили поторопиться со второй, идти почти без разведки, что называется, «на удачу». В остальном дело движется так же.

Три человека из группы захвата выдвигаются к подвальным вентиляционным окнам. Окна зарешечены. В них проникнуть могла бы только кошка, но сейчас это недоступно даже для кошки, потому что изнутри выставлены щиты, не пропускающие наружу свет. Но щиты не толстые, все же дают возможность послушать. И слухачи послушают, что происходит внутри. Обыкновенный ларингофон используют, прикладывая к щиту, заменяющему мембрану. В ликвидированном накануне швейном цехе работа велась круглосуточно в две смены по двенадцать часов – до полного изнеможения от усталости и истощения. И без выходных. Швейные машины шумят недостаточно сильно, чтобы создать серьезное беспокойство у жителей дома. Очевидно, жалобы шли от тех, у кого нижний выход вентиляционной шахты стоял совсем рядом с машинами. Через вентиляцию звук может дойти и до верхних этажей.

– «Старт», я «Туман-2». Слесарь доставлен. Дома спал. Еле тепленького с полу подняли. Ключи от подвальной двери есть. Могу выдвигаться?

– Выдвигайся.

Подвал имеет второй выход с противоположного торца дома. Ключи от металлической двери у слесаря из жэка. На всякий случай решили вызвать слесаря в последний момент. Вдруг да он имеет отношение к цеху. Подвал – его поле боя. Он должен там знать все. Но адресом запаслись заблаговременно.

По чертежу из бюро технической инвентаризации, где имеются документы на все жилые и нежилые помещения Москвы, кроме объектов особой важности, фирма занимает только две небольшие подвальные комнаты и отгорожена от остального подвала – технических помещений, бойлерных и прочих – металлической дверью, ключ от замка, согласно положению, должен быть у фирмы и у слесаря, обслуживающего этот дом. Естественно, план после осмотра подписан и пожарниками. Но пожарники, как показывает опыт, ездят на осмотры помещений только тогда, когда им нужно что-то «вытащить» с руководства фирмы. А после того как «вытащат», после того как еще что-то положат в карман, подписывают любой план, не выходя из своего кабинета, хотя составляют акт осмотра.

В первом подвале все было точно так же, только там не смогли найти слесаря. Утром ушел по вызовам и до вечера не вернулся. Здесь повезло хоть в этом.

– «Старт», я «Туман-1». Вести от слухачей. Щиты на окнах аналогичные вчерашним. Похоже, сделаны одной рукой. За щитами характерный шум. Ситуация повторяется.

– Добро. Объявляю готовность № 2.

Кажется, попали «в яблочко»...

– «Старт», я «Туман-2». Металлическая дверь в середине подвала. Слесарь удивлен больше нашего. Говорит, что не должно здесь быть двери. Впрочем, он полгода в этом подвале не был.

– Понял. Готовность № 2. Группа захвата!..

– «Старт», я «Туман-1». Вести от слухачей. Шум двигателей прекратился. В подвале тишина. Только слышны невнятные голоса. Похожи на окрики. Там что-то происходит.

– Может, пересмена? Другой график? – подсказал Басаргин.

В первом случае пересмена происходила в три часа ночью и в пятнадцать часов днем.

– Я «Старт». На пересмену не похоже?

– Я «Туман-1». Не могу сказать. Но какие-то действия там идут.

– «Старт», я «Околица-1». К дому поворачивает автобус. В автобусе несколько человек.

– Несколько – это сколько? – раздраженно спросил Елкин.

– Не могу сказать. В салоне темно. Автобус сворачивает не на стоянку, не к подъездам, а... к подвалу.

– Всем! Я «Старт»! Готовность № 1. Группа захвата!..