Книга Ликвидация России. Кто помог красным победить в Гражданской войне? - Николай Стариков

Удивлены? А Владимир Ильич продолжает перечислять задачи молодой советской власти: повышение производительности труда, организация соревнования, развитие советской организации...

А как же Гражданская война? А как же опасность заговоров и убийств? А опасность реставрации монархии? Как же так? О чем это говорит Ленин? Что за странная слепота на него напала? Ведь через месяц все вспыхнет вновь и впереди у России будет еще три года страшной Гражданской войны! Разве «организация соревнования» самая главная задача советской власти в братоубийственной бойне?

Так и встает перед глазами следующая картина: дивизии Первой Конной армии па марше. Впереди на вороном жеребце командарм Буденный, рядом на белом коне Ворошилов. А сзади вьется красное знамя. И написано на нем: «Веди аккуратно и добросовестно счет денег, хозяйничай экономно, не лодырничай, не воруй»...

Конечно, Владимир Ильич не был наивным «кремлевским мечтателем». Как не был и кровожадным головорезом. Это холодный, расчетливый политик. Для каждого своего действия этот гениальный тактик находит самое подходящее время. Именно поэтому в момент, который Ленин считает подходящим, советская власть проводит амнистию осужденным и арестованным за политические дела. 28 апреля 1918 года публикуется ленинская работа «Очередные задачи советской власти», а 1 мая объявляется прощение всем тем, кто боролся с этой самой властью. Именно по этой амнистии выходит на свободу один из убийц Распутина – Пуришкевич[104]. Гибок, бесконечно гибок Ильич. Поменялись обстоятельства, и моментально меняется его позиция. Закрутилась лихая интрига щедро оплаченной «союзниками» русской Гражданской войны: Ильич с Троцким оперативно реагируют. Совет народных комиссаров постановляет объявить Москву на военном положении 29 мая 1918 года.

В том и была сила Ленина как политика, что его действия всегда соответствовали обстановке. Если мы победили – занимаемся восстановлением хозяйства, учимся управлять государством. Снова началась война – значит воюем. Никогда

Ленин не пытался выдать желаемое за действительное, как это делал Керенский. Если армия воевать не может, глава Временного правительства начинает наступление, заканчивающееся крахом. Ильич в такой же ситуации заключаете противником «похабный» мир. Неужели Керенский дурнее своего земляка? Дело не в этом, просто действия Керенского направлены на сознательное ухудшение ситуации в стране, такова его задача. Ленин же играет в политические шахматы с целью партию выиграть. Отсюда и разница в подходах.

Поэтому опасность «контрреволюционных заговорщиков» Ленин увидел, когда она реально проявилась, – в конце мая 1918-го. А на середину апреля Ленин считал задачу подавления сопротивления революции уже делом решенным и собирался переходить к следующему, чисто хозяйственному этапу. Теперь, зная это, спросим себя еще раз: зачем нужно было в конце марта перевозить Михаила Романова в Пермь? Зачем в то же самое время лишили свободы и привезли в Алапаевск Великих князей Иоанна, Игоря и Константина, которые вообще никогда политикой не интересовались? Почему привезли туда Великого князя Сергея Михайловича? Зачем арестовали Великую княгиню Елизавету Федоровну? Почему их не амнистировали? Вероятно потому, что они ни в каком заговоре не участвовали, и амнистия на них потому не распространялась...

Как обычно оправдывают убийство Романовых большевиками? Не детей – этому вообще нет оправдания, а взрослых. Мол, наступали белые армии, создавалась угроза побега, ну и т.д. Здесь нагромождена не просто ложь, а ложь в квадрате и кубе. Даже при побеге Романовых к белым они бы просто уехали за границу, нисколько во внутренней борьбе не участвуя. Так и было: никто из Романовых у белогвардейцев не служил но одной простой причине: все белые боролись за Учредительное собрание. Они – республиканцы, и негоже представителям династии под такие знамена вставать, и нельзя демократам Романовых иод такие знамена брать. Чтобы еще раз осознать всю лживость мотивировки расстрела

Романовых, прочитаем формулировку постановления Совета народных комиссаров об объявлении столицы на военном положении: «Ввиду обнаруженной связи московских контрреволюционных заговорщиков, в центре коих стоят правые социалисты-революционеры...»[105]

Душа заговора, его мозг – правые эсеры. И это является стопроцентной гарантией, что Романовы в этом заговоре не участвуют! Потому что мужа Великой княгини Елизаветы Федоровны, генерал-губернатора Москвы, разорвала в клочья бомба террориста Каляева, а организовал это покушение не кто иной, как Борис Савинков. К весне-лету 1918 года именно он глава правых эсеров. Все террористические акты против руководителей советской власти, эра которых еще только через три (!) месяца будет открыта убийством Володарского, организует именно Савинков. Но даже этих актов террора еще нет! Если говорить о «гениальном» предвидении будущего терроризма молодыми чекистами и аресте Романовых как профилактики, то все равно концы с концами не сходятся. Княгиня с убийцей своего мужа в одной антисоветской интриге ни за что не переплетется! И никто из Романовых за один стол с ним не сядет!

Тогда снова на поверхность всплывает вопрос: зачем же арестовали всех Романовых в марте, если никаких причин для этого не было? Опасности они не представляли, в заговор не вступят, ситуация в стране в марте-апреле спокойная. Ведь никакой опасности Ленин не видит и в своих работах не указывает. Одни только задачи административные: национализация банков, промышленности! Значит, причины, по которым началось закулисное движение вокруг Романовых, совсем другие. Вот здесь и начинается самое интересное. Ленин потому так легок в своих оценках ситуации, что считает свои обязательства перед всеми заинтересованными сторонами выполненными. Немцы получили мир и Украину с Прибалтикой, чист Владимир Ильич и перед «союзниками»: до последнего дня он выставлял германской делегации нелепые требования не перебрасывать войска на Западный фронт. И тянул с подписанием «похабного» мира до последней возможности, пока фронт совсем не развалился.

Поэтому Ильич так оптимистичен. Он прекрасно понимает, что Гражданская война в России может вспыхнуть, только если кто-то подольет к тлеющим углям бензина. А он со всеми договорился, все взятые на себя обязательства выполнил. Значит, не будет горючего, а следовательно не будет и внутренней войны. Вот этот оптимизм и выплеснулся на страницы весенних работ Ленина и Троцкого в виде странных хозяйственных лозунгов. Но Ленин недооценил «союзных» эмиссаров. Это он считает свои обязательства выполненными. А с точки зрения «союзников», легитимность власти будет окончательно прервана только со смертью основных претендентов на русский престол. Пока есть законные наследники русского престола, такие, чьи права на власть бесспорны, осуществление планов геополитических соперников России по ее уничтожению под угрозой.