Книга Мертвый штиль - Чарльз Вильямс

— Я и не собираюсь. Он же меня убьет! Есть другой способ.

— Какой? Он должен стоять здесь, рядом со мной, на трибуне.

— И хорошо. Пусть стоит тут, а не рыщет с ружьем, гоняясь за мной. Слушай, я беру машину и еду на ту дорогу, где мы стояли вчера. И когда найду место, сам я тебе сообщать не стану — это был бы провал. Тут со мной одна родственница, Снуки Маккаллум, — Сагамор ее не знает. Она подъедет, словно по пути из города, и шепнет тебе, а ты объявишь, что срочно звонят и что тебе нужно к Джимерсону, чтобы ответить. Тогда Нунаны ничего не заподозрят.

— Понятно, я еду с ней, встречаю тебя, и ты мне показываешь место.

— Да. Тебя не будет, ну, минут десять. Можно пока включить музыку или еще чего-нибудь. И народ будет доволен, и Нунаны останутся на месте. И мне надо, чтобы Сагамор был тут, а не поджидал меня с ружьем.

— Ладно, ладно. Это легко сделать. Я их уговорю, улещу. Но ты, приятель, уж не подведи. А не то плохо будет твое дело когда я стану шерифом. Теперь давай двигай!

— Не волнуйся! Я буду в одном из тех трех мест. Пойдем к машине, я тебя познакомлю со Снуки, и мы отчалим.

Ноги двинулись. Я выполз из-под машины и проследил за ними. Они разговаривали спиной ко мне с какой-то женщиной — видно, мисс Маккаллум. Это была грузная девица с пышной грудью, в блузе с глубоким вырезом, в юбке и босоножках. Ее черные волосы были забраны сзади в пучок наподобие конского хвоста. Выглядела она, думается, неплохо. Харм ее представил, они поздоровались. Я собрался было вернуться к трибуне, как что-то меня остановило. Что-то в ней было знакомое, как будто я ее уже где-то видел. Хотел я ее рассмотреть повнимательней, но они уже уселись и поехали.

Подбегая к трибуне, я увидал вернувшегося Мёрфа. Один из тех, в белой форме, велел ему стать возле дядифинлиного ковчега, но Мёрф очень долго тряс ему руку, как будто давно с ним не видался, и тогда тот изменил свое мнение и разрешил поставить машину почти у трибуны. Из нее теперь можно было все видеть, даже не вылезая. Я забрался к нему.

— Ну что, нашли их? — спросил я.

— Ни малейшего следа! В любом случае теперь уже слишком поздно что-то убирать.

— Думаю, они уже все сделали, только толку от этого мало.

Харм собирается отыскать…

— О чем ты толкуешь? — не понял он.

Я рассказал о подслушанном разговоре. Он задумался, нахмурившись.

— Говоришь, эта Снуки Маккаллум, или как там ее, показалась тебе знакомой? Но ты не смог ее узнать?

— Правильно.

— Постой, ты не видал тут мисс Мэлоун?

— Нет. А что?

— Я собирался ее привезти, да она куда-то ушла из магазина. А я как раз вспомнил, как Сагамор спрашивал про нее…

— Нет, это была не мисс Мэлоун. Он ясно сказал — Снуки Маккаллум. И потом волосы у нее черные, а у мисс Мэлоун — светлые.

— Цвет можно поменять. Да я не о том. Слушай, Билли, а те пинтовые посудины — ты их, случаем, не сосчитал?

— Конечно, их было восемнадцать. А что?

Он стал что-то обдумывать, приговаривая:

— И еще две… да еще четыре…

Тут я увидал папашу с дядей Сагамором и выскочил из машины.

— Мёрфи! Вон они!

— Постой!

Но я уже кинулся к ним.

Грузовичок было не узнать: на нем была большая надпись: «Минифи — в шерифы!», изображения Кудрявого и лозунги помельче. И еще четыре бочонка чего-то. Позже я разглядел надпись: «Лимонад со льдом — бесплатно».

Машина остановилась. Люди уставились на нее, переговариваясь между собой. Папаша спрыгнул и стал открывать упаковки с бумажными стаканчиками. Люди сгрудились вокруг, поглядывая на фургон с подозрением, но явно желая холодного лимонада. Я стал туда проталкиваться.

— Разбирайте сами, граждане! — улыбался папаша. — Вам привет от Минифи, нашего будущего шерифа!

— Папаша! — позвал я. — Мне надо с тобой переговорить!

— После, Билли. Налей себе лимонада.

— Да послушай же!

— Что? Потом поговорим! Собрание начнется через минуту.

И он пошел наверх.

— Папаша! Мне надо сказать тебе…

Я потерял его в толпе. Попытался отловить дядю Сагамора, но и он пропал. Потом я заметил, как он направляется к дому. Попробовал кинуться за ним, но люди мешали. Когда, наконец, я вбежал в дом, в комнатах его не было. Кинувшись на задний двор, я сумел уловить лишь его тень. Лавируя между машинами, он что-то тащил. Непонятно что, но что-то длинное. И явно не хотел, чтобы другие это видели. Он вроде направился к зарослям позади изгороди.

Я все же попытался поймать хоть одного и заставить меня выслушать. Но все бесполезно — что-то вроде мелькнуло ереди деревьев, но я не мог никого отыскать. Позади раздался рев толпы:

— Минифи! Хотим Минифи! Давай, Кудрявый!

Видать, он сдерживал их, сколько мог, но они стали проявлять нетерпение, не понимая, почему такая задержка.

Я метался, беспрерывно зовя дядю Сагамора, но он не откликался. «Все бесполезно, — подумал я. — Наверное, я его упустил. Лучше вернуться назад и подкараулить его у трибуны».

Я побежал назад. Тут в громкоговорителях раздался голос Кудрявого:

— Леди и джентльмены! — и потонул в криках толпы.

Я взобрался на крышу какой-то машины. Мне было видно все. Пространство между амбаром и трибуной было затоплено кричащими и машущими руками людьми. Кудрявый стоял у микрофона, распростерши руки перед толпой. А позади него на скамейке сидели папаша и дядя Сагамор. Они ухмылялись по-дурацки, и вид у них был, как никогда, гордый. «Кошмар! — подумал я. — Кудрявый ими вертит, как хочет».

Слезая с машины, я увидал шерифа. Он в полном одиночестве сидел возле загона на отсоединенном котле, свесив голову, и слушал вопли толпы. На минутку я даже пожалел его, хоть он и хотел засадить дядю Сагамора в тюрьму ради собственного переизбрания. Между ними было что-то вроде вечной войны, но эта война велась честно, а не исподтишка, как в случае с этим сладкоголосым Минифи.

По мере того как я подходил ближе, крики стали стихать. Стало слышно Кудрявого, все это его вранье: и как он рад быть здесь, и как счастлив, и как слезы навернулись ему на глаза.

— Все мы знаем — завтра выборы. Это мое последнее выступление в избирательной кампании, — пел он. — Не важно, проиграю я ее или выиграю. Суть в том, что я веду честную борьбу, без всяких там подвохов и грязных дел. Как говаривал мой отец, упокой, Господи, его душу…

От всего этого просто могло затошнить. Оказавшись впереди, я забрался в машину Мёрфа.

— Не удалось вам поймать кого-нибудь из них? — спросил я.

Он не слушал, а только спросил: