Книга Луна для влюбленных - Джейн Арчер

– Такой прозрачный кристалл кварца с заостренными концами имеет большую силу. К тому же он обвит серебряной змеей – символом мудрости и перерождения. – Розалинда выпустила кристалл – он легко выскользнул из ее тонких пальчиков. Потом подняла глаза на Синтию. – Часто видишь тревожные сны?

– Откуда ты узнала?

У Синтии захватило дух. Похоже, это девочка догадывалась о многом.

– Этот талисман обладает огромной целебной силой. Кто его дал тебе?

– Виктория Малоун. Я тебе о ней говорила. Она писательница и прислала его мне на счастье.

– Твоя подруга живет в штате Нью-Мексико? Синтия кивнула:

– Ее ранчо простирается до Аризоны и захватывает часть ее территории.

– Яки принадлежат к народу пима. Пима всегда жили в южной Аризоне, но теперь эти земли называют территорией штата Аризона и правительство Соединенных Штатов претендует на них.

– Возможно, к Виктории этот амулет попал от людей пима.

– Возможно. Но и яки живут неподалеку, по ту сторону границы, на перевале Сопора, в Мексике. Только испанские завоеватели называли наши земли по-другому еще до того, как их присоединила к себе Мексика. – Розалинда пожала плечами. – Но мы остаемся народом яки, и эта земля все еще наша.

– И ты узнаешь рисунок на амулете?

– Яки считают, что в кварце таится большая сила, как в перьях и в обработанных особым способом зернах кукурузы. Твоя подруга прислала тебе этот талисман, чтобы он помогал тебе в тяжелые минуты и придал мужества и мудрости. – Девочка поднялась с места. – Прислушайся к своим снам. Они предсказывают твою судьбу.

– Но....

Розалинда пошла в спальню. Синтия сидела, поглаживая кристалл, быстро нагревавшийся у нее в руке. Откуда Розалинда узнала о ее снах? Она ведь никому о них не говорила. Может быть, девочка просто догадалась?

Розалинда вернулась набросила на кровать мешочек, сплетенный из кожаных ремешков.

– Женщины племени яки серьезно относятся к деторождению. Они никогда ничего не пускают на самотек. Нет на свете ничего более важного и святого, чем лети.

– Что ты хочешь сказать? – спросила Синтия, разглядывая мешочек.

– В новом месте я сплю чутко. Я слышала, о чем вы спорили с Мэвериком.

Синтия смутилась и покраснела. Ей вовсе не хотелось, чтобы кто-нибудь слышал ее разговоры. Розалинда уперла кулачки в бока:

– Для того чтобы управлять судьбой, женщина должна управлять телом. Мужчины никогда не поймут этого, потому что не рожают детей, но они нуждаются в женщинах больше, чем готовы признать.

– Ты мудра не по годам, – заметила Синтия вслух. «И раздражаешь меня», – подумала она, но не произнесла. Синтии вовсе не хотелось выслушивать лекции.

– Меня всему научили Роза и Мария, – объяснила Розалинда.

– Что это?

Синтия развязала шнурок, понюхала содержимое мешочка и чихнула.

– Похоже на травы. Розалинда кивнула:

– Будущее зависит от женщин. Это серьезная ответственность. И эти травы – большое подспорье.

Синтия смутилась.

– Мэверик хочет тебя. А ты не против этого. – Девочка пожала плечами. – Травы – естественный способ защитить себя от нежелательной беременности. Заваривай их каждое утро и пей отвар.

Синтия сжала в руке мешочек.

– Мария была бы рада за вас обоих.

– А как насчет тебя?

– А мне-то что за дело? Мэверик желает тебя.

– Но ты слишком молода, чтобы разбираться в этом.

– Я curandera. Мы исцеляем и помогаем. Когда я вернусь в деревню, я буду совершенствовать свое мастерство. Но пока я рядом с отцом.

– Думаю, мне следует поблагодарить тебя.

Синтия все еще сжимала мешочек, не зная, как отнестись к этому дару – радоваться или печалиться. Подарок Розалинды вызвал в ней новые вопросы. Она знала, что индейцы широко пользуются травами.

– Благодарить меня не надо. Целители не продаются. Мы помогаем людям, когда в этом есть нужда.

Синтия протянула девочке мешочек с травами:

– Пожалуйста, забери его. У меня нет необходимости воспользоваться этим.

Розалинда помрачнела:

– Ты хочешь бросить Мэверика?

– Возможно, ты многое знаешь, но не можешь понять мои чувства и угадать сны.

– Но ведь ты взрослая женщина. Тебе все равно не обойтись без моих трав.

– Если я приму это, у меня возникнет желание изменить свою жизнь в угоду ему. А без этих трав, возможно, он что-нибудь поменяет в своей жизни ради меня.

Розалинда покачала головой:

– Зачем отказываться от счастья?

– Чтобы потом не нарываться на горе и сердечную боль. Розалинда взяла свой мешочек. Она подержала его в руке, будто проверяя на вес.

– Когда он тебе понадобится, дай мне знать. Синтия усмехнулась:

– Я ценю твое внимание. Мне тоже хотелось бы что-нибудь дать тебе.

Розалинда подозрительно посмотрела на нее: – Что?

– Любовь к книгам.

– Мне не нужны книги. Я получаю достаточно знаний из окружающего меня мира. Это и есть мое образование.

– Мир Мэверика отличается от того, что известен тебе. В нем тебе понадобятся книги.

Розалинда снова нахмурилась.

– История, наука, медицина, математика, литература – все это изложено в книгах, чтобы можно было изучать и пользоваться знаниями.

Розалинда покачала головой.

– Мы могли бы составить книгу о травах, возможно, с иллюстрациями, – продолжала убеждать Синтия.

– Ты хочешь записать все, что есть у меня в голове, и сделать из этого книгу? – удивилась Розалинда.

– Да.

– Но яки так не поступают. Да и мой отец не очень-то увлекается книгами.

– Возможно, когда-нибудь он изменит отношение к ним.

– Не думаю.

– Ты можешь в своей деревне обходиться без книг, но времена меняются. Англы продвигаются дальше на запад, захватывают новые территории, приближаясь к Мексике. И возможно, все то, что ты знаешь, будет со временем утеряно.

– Нет! – Розалинда пересекла комнату, потом вернулась. – Это невозможно.

– Надеюсь, что это не так, но...

– Не хочу больше говорить об этом. Девочка выглянула в окно.

– Ладно. Не будем спорить сейчас, но, возможно, позже ты заинтересуешься.

Синтия еще раз подумала, что ей не стоит принимать мешочек с травами. Это слишком облегчило бы ее жизнь. Возможно ли, чтобы физическая близость с Мэвериком заставила их одинаково смотреть и на другие, в том числе духовные, вопросы? Может ли она позволить себе полюбить такого человека, как он? Не уподобится ли она Марии, пожелавшей в память о нем завести ребенка?