Книга Сдержать свое слово - Марина Серова

Ничего не ответив, попутчица достала из кармана пиджака колоду карт и перетасовала ее.

— Снимите, — как водится в таких случаях, попросила она меня.

Я улыбнулась и сдвинула часть колоды. Женщина принялась ловко вытаскивать одну карту за другой и, переворачивая, бросала их на колени. Передо мной замелькали шестерки, семерки, тузы…

«Странный способ гадания», — подумалось мне.

Выбросив несколько карт, гадалка произнесла:

— В вашей жизни есть мужчина, на котором все последнее время сосредоточено ваше внимание.

«Коврин», — тут же подобрав под определение нужную фамилию, подумала я.

— Карты показывают также дорогу, которая для вас не прекращается.

На колени гадалке легла пиковая дама.

— Вы преследуете ее, — женщина взяла карту в руки и поднесла к моему лицу.

«Шегирян», — дала я фамилию пиковой даме.

После этого гадалка вынула из колоды еще одну карту и положила на пиковую даму. Черная дама накрылась светлой, червонной.

— Вы будете вместе, — пообещала мне попутчица и положила сверху карту, которая оказалась крестовым тузом. — Но для кого-то из вас эта встреча очень плохо закончится.

Затем из колоды вышел трефовый валет с холодным надменным лицом.

— В вашей жизни есть еще один мужчина, который вас добивается.

Кто бы это мог быть? Григорий?

— С ним будут связаны неприятности.

Стюардесса прошла по салону и вежливо попросила всех пристегнуть ремни. Моя попутчица сложила карты, убрала их обратно в карман и последовала совету бортпроводницы.

Самолет летел над моим родным городом, и я с невесть откуда взявшейся — наверное, после гадания — щемящей радостью всматривалась в знакомые очертания кварталов, площадей, парков. Возвращение домой приобретало статус маленького праздника. Моя попутчица в последний раз посмотрела на меня долгим испытующим взглядом и опять грустно улыбнулась.

Мы приземлились. Пассажиры начали собираться на выход.

— Всего доброго, — попрощалась со мной загадочная женщина и в числе первых спустилась по трапу.

Если бы, как бывает обычно в сказках, она растворилась в воздухе, я бы не удивилась.

Глава 8

Спустя час, вальяжно, с удовольствием развалившись на диване, я смотрела криминальные новости. Журналист с энтузиазмом рассказывал о том, что несколько преподавателей одного из вузов Тарасова были пойманы при получении взятки и теперь они должны будут ответить по всей строгости закона. Журналист рассказывал о случившемся с таким злорадством, будто сам когда-то отстегнул немалую сумму, чтобы попасть на факультет этого вуза.

Я нажала кнопку на пульте, после чего надоедливый многоговорящий юноша исчез с экрана, и вернулась к своим баранам. То есть решила подвести некоторые итоги расследования.

Шегирян сейчас здесь, в Тарасове. По одной, только ей известной, причине она занята сочинением писем моей особе. Необходимо устроить ей ловушку. Но как? Устанавливать круглосуточное наблюдение за своим подъездом? Ведь рано или поздно она должна прийти, чтобы опустить в мой почтовый ящик очередное письмо. Честно говоря, я вообще не понимала, почему она так рискует с этими посланиями. Даже если ей так уж хочется писать мне письма, гораздо проще было бы отправлять их по почте. Такое ощущение, что Шегирян сама напрашивается на то, чтобы ее быстрее изловили.

Да, эти письма-подсказки… Что же делать? Мне ужасно не хотелось терять уйму времени, просиживая вблизи собственного подъезда и карауля преступника. Но другого выхода у меня, похоже, не было. Одно утешало: если верить гадалке из самолета, то рано или поздно, но мы с Шегирян встретимся. Это радовало.

Из раздумья меня вывел пропиликавший телефон.

— Здравствуй, радость. Очень трудно застать тебя дома, — раздался в трубке неприятно знакомый елейный голос. — Хочу тебя обрадовать.

«Сейчас скажет какую-нибудь гадость», — тут же подумала я.

— Мои мальчишки проделали кропотливую работу, — продолжал Жига, переливая сахарный сироп голосовыми связками. — Они проверили все лаборатории города, в которых исследуют анализы больных с венерическими заболеваниями. А также заглянули во все анонимные центры, где стоят на учете больные СПИДом. Ни в тех, ни в других списках ты, Танюша, не значишься.

От такой неожиданности я грохнулась в кресло и принялась хватать ртом воздух, не зная, что ответить. Да уж, моя судьба щедра на крутые повороты. Однако я не привыкла жаловаться. Не дождавшись ответа, Жига продолжил:

— Я мог бы на тебя обидеться. Не люблю, когда мне так нагло врут. Но так и быть, ослепленный чувствами, я тебя прощаю. Сегодня вечером мои ребята заедут за тобой и отвезут в один из ресторанов города. Я буду тебя там ждать. Желаю видеть на тебе суперсексуальное открытое платье. И не забудь: я не люблю неприятных неожиданностей.

В трубке раздались короткие гудки, и я оторопело уставилась на свое отражение в зеркале открытого бара. Так вот кто тот мужчина, который меня добивается! Вот на кого указали карты! Допрыгалась. «Ослепленный чувством»… Надо же, какая поэзия… Шекспир отдыхает!

Залетев в кухню и уцепив большое стеклянное блюдо, стоявшее на холодильнике, я, обуреваемая отрицательной энергией, которая буквально придавила меня своим грузом, грохнула его об пол. Жаль, конечно, посуду, а также пожилую семейную пару, жившую подо мной, но зато мне явно полегчало. Массивное блюдо раскололось на две половины, и я, в злобном порыве, решила не останавливаться. С бешеной энергией колотя осколки блюда, я умудрилась даже напевать под нос песню героини одного мультфильма, в котором она так же беспощадно расправлялась с посудой: «А я не хочу, не хочу по расчету; а я по любви, по любви хочу…» Мое безумство остановил звонок в дверь.

— Танечка, что случилось? — Испуганное лицо соседки снизу в недоумении зафиксировалось на моих чересчур румяных щеках.

— Блюдо на пол упало, — ответила я, глядя сквозь старушку. — И так шестнадцать раз…

— Может, врача вызвать? — оценив мое состояние, предложила она.

— А если я здорова, кто в этом случае мне сможет помочь? — задала я бабуле непростой вопрос.

Она еще больше распахнула испуганные глаза, и по ним я увидела — меня уже поставили в один ряд с несчастными, у которых помутился рассудок.

— Правильно, — ответила я за нее. — Только я сама смогу себе помочь. Спасибо за участие.

И я довольно невежливо захлопнула дверь перед носом соседки.

Упав в кресло, я заставила себя приступить к продуктивному детализированному анализу ситуации. Неужели нет никакого выхода и мне придется теперь ублажать этого жирного борова? От одной только мысли об этом на меня накатил приступ дурноты. Нет, каков, а? Додуматься проверить все клиники города, это ж надо! Всерьез запал на меня ростовщик, если пошел на такое. Эх, Жига, твои бы усилия да на созидание…